— Мастер Делвир?

— Мой лорд? — почти шепотом откликнулся он.

— Ты здесь среди равных. Среди друзей. Мы все сочувствуем, что шторм оказывает на вас столь сильное давление. Не нервничай и не смущайся, расскажи обо всем подробно.

Шоса Делвир, мастер астропатов, поклонился без особого изящества, но искренне. Лоргар тоже ответил ему поклоном, хотя и не таким низким, зато с улыбкой.

— Иногда, — неторопливо заговорил астропат, — достаточно малейшего шанса, чтобы привести имперскую флотилию к одному из затерянных миров человечества. Эти случайности — великое благо. Чаще мы полагаемся на немногочисленные древние карты, сохранившиеся после хаоса Долгой Ночи и Объединительных войн, терзавших Терру. Но когда вы полагаетесь на нас, когда взываете к астропатическому хору… Я постараюсь объяснить, насколько смогу.

— Вот тогда, — Аргел Тал взглянул на своего отца, записывающего его слова, — моя кровь впервые похолодела. Мы стояли на якоре над новым миром, когда астропат рассказал, как он и его собратья видят сквозь шторм.

Лоргар кивнул:

— В тот момент я впервые понял, что наше паломничество подходит к концу.

— И это правда, — вздохнув, сказал капитан.

Потом Аргел Тал продолжил рассказ, но их взгляды больше не встречались. Голос капитана сопровождало лишь легкое поскрипывание пера по пергаменту.

Мастер астропатов немного помолчал.

— Мы слышим голоса в пустоте, — сказал он. — Мир представляется целым ульем, издающим жужжание, словно стаи мух или саранчи, только далеко, очень далеко. В бесконечных просторах космоса нелегко выделить какой-то один мир. Империум — это целый океан безмолвия, и только предельная концентрация внимания позволяет нам уловить гул человеческого сознания. Представьте, что вы оказались под водой в огромном море. Все звуки стихли, и тишина давит на уши. А теперь попытайтесь услышать голоса небытия, когда все, что вы слышите, — это стук собственного сердца.

— Сэр, — прервал его Деймос, — неужели так необходимо выслушивать эти скучные рассуждения?

В ответ Лоргар, улыбаясь, приложил золотой палец к губам.

— Пусть мастер Делвир говорит. Я нахожу его слова весьма поучительными.

Астропат, избегая чьих-либо взглядов, торопливо продолжил:

— Если вы все свое внимание сосредоточите на посторонних голосах, вы можете забыть о том, что нужно плыть, и утонете. Если же всю свою энергию вы направите на то, чтобы подняться на поверхность и снова набрать в грудь воздуха… вы не услышите никаких звуков океана.

— Вы стремитесь к соблюдению равновесия, — сказал Аргел Тал. — Похоже, что это нелегкая задача.

— Это так, но никто из собравшихся в этой комнате не может похвастаться легким существованием.

Астропат почтительно поклонился воинам, и многие ответили на знак его уважения воинским салютом. В том числе и Аргел Тал. Этот тощий человек ему понравился.

— Что же изменилось? — спросил капитан, ощутив на себе взгляд примарха.

— Этот район космоса не похож ни на один из тех, что мы видели прежде. Варп здесь особенно жесток, и наши корабли оказались в плену бушующих течений и энергии эфира.

— Нам и раньше приходилось видеть варп-шторма, — заметил Лоргар.

Взгляд его серых глаз говорил о многом: все это было ему известно и он подводил астропата к тому, чтобы чувствительный медиум объяснил положение командирам флотилии.

— Здесь другое дело, сэр. Этот шторм обладает голосом. Миллионом голосов.

Эти слова привлекли внимание всех участников совета. Аргел Тал непроизвольно сглотнул и ощутил на языке вкус яда. Повинуясь внезапному побуждению, он ввел код активации в пульт управления гололитическим проектором, вмонтированным в стол.

В воздухе над столом вспыхнуло мерцающее изображение участка космоса, охватывающее сотни солнц и их систем. Нельзя было не заметить, что здесь что-то не так.

— Вот эта область. — Астропат показал на изображение. — Если хор закрывает глаза и направляет туда свои тайные чувства, мы все… слышим только крики.

Указанный район был огромным. Больше, чем огромным. Он включал в себя сотни и сотни звездных систем, и даже на проекции было заметно сильное искажение. Аномалия варпа проявлялась в виде газообразной пелены, закрывающей звезды и сворачивающейся в центре в бурлящий узел энергии.

— Посмотрите-ка, — заговорил Аррик Джесметин. — Кто-нибудь еще видит там глаз? Глаз в космосе?

Многие с ним согласились. Только не Лоргар.

— Нет, — возразил примарх. — Я вижу рождение. Так выглядят зарождающиеся галактики. Брат Магнус показывал мне подобные вещи в зале Ленга на прекрасной Терре. Разница в том, что… рождение это… не физическое. Это призрак галактики. Все вы видите глаз или спираль. То и другое и верно, и неверно. Это психический отпечаток какого-то невероятного события в звездном пространстве. Оно было достаточно мощным, чтобы разорвать пространство, позволив варпу просачиваться в материальную галактику.

Астропат кивнул и взглядом выразил благодарность примарху за слова, которых сам он подобрать не смог.

— Сэр, именно так мы и считаем. Это не просто варп-шторм. Это особенный варп-шторм, и он бушует так долго, что уже проник в физическую реальность. Вся эта область стала одновременно пространством и антипространством. Варп и реальность, слитые воедино.

— Нечто… — Рассеянный взгляд Лоргара скользнул по взбудораженным небесам. — Это неудачный выброс. Что-то почти родилось здесь.

Аргел Тал откашлялся.

— Сэр?

— Ничего, сын мой. Просто мимолетная мысль. Мастер Делвир, продолжай, пожалуйста.

Но астропат мало что смог добавить.

— Бури, мешавшие нам в странствиях последние несколько недель, исходили из этого района. Космос вокруг Тысяча триста один — двенадцать относительно стабилен. Но вспомните, какой шторм нам пришлось пережить, чтобы достичь этого островка стабильности. Шторм охватывает тысячи звездных систем вокруг нас. Если мы выйдем за пределы этого небольшого пространства, энергетические потоки могут…

Он умолк. Лоргар посмотрел на астропата в упор.

— Говори, — приказал примарх.

— Это древний терранский термин, сэр. Я бы сказал, что шторм может оказаться апокалиптическим.

— Что это означает? — спросил Аргел Тал.

Ему ответил Ксафен:

— Проклятие. Конец всему. Это старая, очень старая легенда.

Казалось, что эта мысль доставляет ему удовольствие.

— Если шторм кричит миллионами голосов, — Аргел Тал повернулся к Делвиру, — как вам удалось обнаружить этот мир? Почему вы смогли расслышать голос его жизни?