а левой потянулся к кобуре на поясе. Два пистолета? Или, что там у него тогда подмышкой? Выхватить пистолет я ему не дал, толкнув левой рукой в плечо прервал доставание и развернул ко мне анфас, а правой от всей души врезал ему шуто-сакоцу-учикоми (рубящий удар ребром ладони в ключицу). У правого дела обстояли лучше, он успел поднять куртку и выхватить пистолет, потому я правой ногой всадил ему кансецу-гери в правое колено, удар он оценил и присел на травмированный сустав. Тут же резкий бросок вправо в моём исполнении и левым коленом в прыжке бью присевшему на колено бойцу, в голову. Бам! Получилось от души! Разворачиваюсь на носке, ага, левый планирует встать и тут краем глаза ловлю у себя на «Поло» красную точку. Я еще додумать не успел, а уже летел в длинном кувырке за ограждение веранды, в мусорные баки. Выстрелы начали греметь, когда я ещё был в полёте. Мусорные баки оказались вполне себе приличные и целых два. В один я влетел перевернув его, а за вторым спрятался. Судя по звуку стреляли из пистолета, а значит полтора метра мусора и жесть бортов вполне не плохая защита. Вот только когда я выбрался и занял позицию для наблюдения, я увидел лишь отблеск габаритных огней вдали. Бойцов на веранде уже не было.

Сходил, блин, поужинать.

Из укрытия я выбрался, когда приехала полиция, а случилось это быстро, минут через пять- семь не больше. Сразу три экипажа. Среди полицейских был и мой знакомый — усталый детектив Крамер. У меня создалось впечатление, что других детективов в Порто-Франко нет и бедный мужик горбатиться за всех.

Я сидел на ступеньках салуна и смотрел как туда сюда ходят важные полицейские. Ещё бы! Стрельба в городе! Даже в этом мире это нонсенс. Ко мне подбежал полицейский фельдшер и поморщившись от запаха помойки проверил пульс и давление. После того как он нашёл-таки у меня ссадину на лбу и густо смазал её какой-то мазью, он посчитал свой долг выполненным и свалил в туман очень гордый собой.

— Господин Сам-ма-ха-ва-лав. — ко мне подошёл упитанный полицейский и указал на детектива Крамера, сидевшего на веранде и заполнявшего какие-то бумажки на вынесенном специально для него столе. Я пожал плечами и подошёл к знакомому копу.

— Добрый вечер, детектив Крамер — я протянул руку. Детектив пожал руку в ответ и показалкрасными от недосыпа глазами на стул напротив.

— А по Вам и не скажешь. Расскажите, что случилось, господин Самохвалов — уткнувшись в записи спросил он.

— Да, ни чего особенного. Я приехал поужинать. Примерно через пол часа местный вышибала вызвал меня, сказал, что из Ордена хотят видеть. Я вышел, увидел двух громил в куртках Ордена. Они потребовали проехать с ними. Я попросил предъявить документы, на что один попытался достать пистолет, я применил все доступные мне средства, чтобы этого не случилось, но в процессе по мне открыли огонь из припаркованной машины. Что там стояло не помню. Вроде микрик какой-то — как можно чётче отрапортовал я.

— Приметы нападавших?

— Да они оба одна сплошная примета! Оба высокие, выше меня. То есть примерно два метра и чуть-чуть ростом — увидев непонимание во взгляде — то есть примерно шесть с половиной — семь футов ростом. Ярко выраженная скандинавская внешность. Длинные волосы, не очень длинные бороды. Здоровые как лоси и очень-очень хорошо подготовленные в спортивном плане.

— А эта вдруг почему? — поднял свои мешки вместо глаз на меня детектив.

Я встал и подошёл к перилам огораживающим веранду, перила были из доски больше дюйма толщиной. С коротким замахом и резким выдохом я перебил перила между балясинами ребром ладони.

— Вот почему — я показал на деяние руки своей, которое явно произвело впечатление на офицера, да и на окружающих — Я всадил одному из них такой же удар в ключицу, он даже «ой» не сказал, а должен был стать недвижимостью. Второй получил ломающий удар в колено и моим коленом в прыжке в голову. После таких ударов встают только в плохом американском кино. А эти смогли убежать.

— Может бронежилет? — спросил один из копов у машины, на которого моё выступление произвело особенное впечатление.

— Мягкий бы не спас, а жёсткий я не почувствовал. Так, что ищите среди профессионалов в железном спорте. Причём не фитнесы всякие, а тяжёлая атлетика или силовой экстрим.

— Хм. Ясно. Теории есть, кто это мог бы быть? — опять несчастный детектив.

— Понятия не имею. Я в городе и суток не провёл. Да вообще на этой Земле вторые сутки, а приключений на всю жизнь уже отхватил — Крамер грустно усмехнулся в ответ на мой возглас, который я постарался перевести в срыв.

— Как Вы считаете, может это быть связано с теми, кто напал на Вас по дороге в город?

— Офицер, ну я-то откуда знаю? — голосом с толикой мольбы спросил я — Ни в шмотках, ни в машине я ни чего такого не нашёл. Саму машину продал ещё днём.

— Где продали? Кому? — Крамер явно заинтересовался. Ну да. Деньги это повод. Is fecit cui prodest.

— На стоянке возле вокзала, мутному типу албанской наружности. Документы у меня дома. Но я продал без своих данных, как мне вчера и объяснили — детектив потёр подбородок с трёхдневной щетиной.

— Знаю такого. Но он ни при делах. Даже с группировками местными не связан был, когда таковые ещё были в городе.

— Я заметил. Был бы связан, бизнес шёл бы успешнее — полицейский хмыкнул.

— А эти четверо к кому-то ехали или сами по себе? — интересный на самом деле вопрос. Это может быть ниточка.

— Нет — махнул головой Крамер — сами по себе. Вернее наш вербовщик их нашёл и перетащил, всё оформлено, как плановое переселение. Приехали обменяли какие-то деньги, не много. Несколько тысяч долларов. Купили пару автоматов, всё. Общение с Орденом на этом у них закончилось.

— Мдам…Жаль, думал будет ниточка — пожал я плечами.

— Ладно. Будем искать. Подпишите — и протянул мне свои каракули. Я быстро пробежался по тексту, всё что понял соответствовало моему рассказу, потому я и подписал.

— Скажите, офицер, а камеры ни чего не видели? — решил таки я уточнить.

— Нет. Камеры смотрят только перед крыльцом, а подходя, они прикрылись капюшонами курток. Хотя, вы правы, судя по тому, что видно на камерах, они и так ходячая примета. Вас до дома докинуть? — вопрос Крамер задал уже сложив все свои бумажки в папку.

— У меня ужин стынет —