Один крестьянин нашел клад, который ему дался, или открылся, взял с собою денег, сколько мог, и ушел, заметив место. Он сказал кладу, что по истечении такого-то времени возвратит деньги в клад. Так повторился заем несколько раз. Только однажды крестьянину не удалось этого исполнить в срок, хотя он и произвел уплату, но спустя некоторое время. Что же? Клад более не открывался крестьянину. Да и сам он потерял все, что приобрел при щедрости клада.

(М. Забылин)

Клады таят под землею (в горах, городищах, курганах, оврагах и пещерах) несчетное богатство золота, серебра и самоцветных камней — в деньгах, вещах: целые котлы бывают наполнены этими драгоценностями. На том месте, где зарыт клад, ночью в известное время года горит синий огонек или свеча; если ударить по свече и произнести заклятие, то она превращается в кубышку или котел с деньгами. Поэтому, приметив блуждающий огонек, стараются искать вблизи клад, который (как только его найдут) выходит, по народному поверью, с треском.

Клады обнаруживаются обыкновенно при начале весны и на праздник Купалы. По русскому поверью, в ночь на Иванов день земля разверзается, и клады просушиваются; в это время можно видеть, как в глубоких провалах и погребах висят на медных или железных цепях огромные котлы и бочки, полные серебра и золота; по краям котлов горят свечи; но все это тотчас же исчезает, как скоро пожелаешь подойти ближе… Есть предание, что Разин на пути к Промзину городищу зарыл в горе две бочки серебра; бочки эти выходят по ночам из подземелья и катаются, погромыхивая цепями и серебряными деньгами.

Клады редко полагаются без заклятия. Чтобы укрыть их от поисков, тот, кто зарывает сокровище, причитывает вслух зарок или приговор: через сколько времени, как, кому и при каких условиях может достаться этот клад. Без соблюдения условий, требуемых зароком, клад не дается; чем усерднее будешь рыть землю, тем глубже станет он уходить вниз; один раз кажется, что совсем дорылся до сокровища, заступы уже стукнули о железную плиту или крышку сундука, но в то же мгновение со страшным гулом проваливается клад в преисподнюю, а из-под земли слышится неистовый, оглушающий хохот нечистой силы.

Даже если кому бы и посчастливилось набрести на клад, все равно он не в силах будет им воспользоваться: едва дотронется до него, тотчас почувствует во всем теле расслабление, — словно руки и ноги перебиты, или, взявши золото, будет кружиться с ним около подвала и до тех пор не выйдет на дорогу, пока не положит добычи на прежнее место, или и вовсе не вылезет из очарованного подземелья; при всякой попытке уйти оттуда не с пустыми руками земля начинает смыкаться и железные двери готовы с шумом захлопнуться; сами же деньги скользят из рук и прыгают промеж пальцев.

Самые клады могут принимать разные образы: в то время, когда исполнится срок их подземного пребывания или «заклятия», они бродят по земле и показываются счастливцам то блуждающим огоньком, то золотою веткою, то петухом, золотою наседкою с цыплятами, барашком, теленком, быком или коровою, конем, волком, свиньей, собакою или кошкою, иногда даже в человеческом образе. Это наиболее удобная пора, чтобы овладеть кладом: стоит только ударить по нему наотмашь, чем попадя, — клад рассыплется звонкою монетою или оборотится кубышкою с деньгами.

Животные, в образе которых являются клады, имеют серебряную и золотую шерсть, а иногда просто белую, красную, рыжую или желтую. Белый цвет указывает на серебро, а красный, рыжий и желтый — на золото. В Калужской губернии рассказывают об одном крестьянине, который, возвращаясь домой, увидел белого коня. Лошадь то и дело забегала вперед и преграждала ему дорогу. Крестьянин ударил ее кнутом, — и она разлетелась в груды серебряных денег. В другом рассказе встречается следующая любопытная подробность: «Когда мы рыли, — говорит кладокопатель, — вдруг словно из земли выросла собачка, вся желтая, с одним глазочком во лбу; по цвету собачки нам стало ясно, что в кургане есть золото». Заметим, что болотные блуждающие огни, почитаемые предвестниками кладов, признаются в Белой Руси за одноглазых малюток.

(А. Афанасьев)

С суевериями о кладах связывается много сказок и преданий; у каждого края свой герой или разбойник прежних лет, коему приписываются все находимые и искомые клады. В восточных губерниях — клады принадлежат Пугачеву, на Волге — Стеньке Разину, на Украине — Гаркуше, в Средней России — Кудеяру и проч. Клад не всякому дается; хозяин клада, по смерти своей, бродит тихо вокруг и бережет его строго и чутко: либо вовсе не найдешь, либо найдешь, да не возьмешь, не дастся в руки; не поднимешь по тяжести; обмираешь, как не тронешь, ровно кто тебе руки и ноги перебьет; кружишь на этом месте и не выйдешь, ровно леший обошел, поколе не положишь клад опять на место; или, если клад под землей, в подвале, глубокой яме, то взявший его не вылезет никак, перед тобою земля смыкается, железные двери с запором затворяются; либо выскочит, откуда ни возьмись, невидимка, схватит и держит на месте, покуда не выпустишь из рук клада; либо навалится на плечо, ровно гора, так что языка не повернуть; либо ноги подкосятся, либо станут, упрутся, словно приросли к земле; или, если и возьмешь клад и унесешь, то, сколько ни носишь его домой, берешь золото, а принесешь черепки; или же, наконец, возьмешь, да и сам не рад; вся семья подряд вымрет. Все это оттого, что клад кладется с зароком, что клад бывает почти всегда заповедный. Дается он тому только, кто исполнит зарок; избавляют же от этой обязанности только цвет папоротника или разрыв — прыгун — скакун — плакун или спрыг-трава, железняк или кочедыжник; папоротнику и плакуну повинуются все духи, а прыгун ломает замки и запоры, побеждая всякое препятствие. Иногда клад бродит не только свечой, огоньком, но даже каким-нибудь животным или человеком; если, догадавшись, ударить его наотмашь и сказать: аминь, аминь, рассыпься, то перед тобою очутится кубышка с деньгами. Во время выемки клада всегда приключаются разные страсти, и черти пугают и терзают искателя; брать взаймы у клада иногда можно, если он даст, но к сроку принеси, иначе постигнет беда большая.

(В. Даль)

I

Каменные крестцы

В Пронском уезде, на левом крутом берегу речки Истьи, в дачах села Абакумова, Чулкова и Воскресенок есть несколько больших известковых камней, под которыми, как уверяют окрестные жители, положено несметное сокровище разбойником Кудеяром Тишининовым: он жил, как известно, в царствование Иоанна Грозного, служил в числе его опричников и потом, вместе с братьями Лихаревыми, пустился в разбой.

В начале второй половины прошлого столетия, на том же берегу речки Истьи, крестьяне отыскали камень с какою-то надписью. Камня они поднять не могли, и, опасаясь, чтоб клад не достался в чужие руки, срубили надпись. Через два или три года, после того, помещики села Старой Дубровы и деревни Студенцы, ближайших к замечательному берегу Истьи, узнав о срубленной надписи с камня, могли еще на ней разобрать имя Кудеяра Тишининова. Разбивши камень, они под ним нашли большой дверной медный ключ, положенный на преогромнейшей плите, которую не могли уже ни отворотить, ни разбить.