спокойным голос произнес я. — Мне лучше. Давление шалит. Ничего такого.

— Ладно…, — безликий встал, еще раз взглянул на меня и чуть быстрее пошел к дому Вайолетт.

Мир вокруг немного расплывался. Я вспомнил утреннюю четкость парадной Пивоварни и удивился тому, как все может в одно мгновение пойти каруселью. Крутиться и летать мимо глаз, кружить голову и толкать твое тело. Мне нельзя падать. Я с трудом смотрел на Лувра, шел за ним, особенно чутко прислушиваясь к хрусту снега под ногами. Пара метров показались мне большим расстоянием между Лиссабоном и Пекином. Мысли плыли у лба. Все знания смешивались в единый непонятный комок плохо приготовленного теста. Что я должен из этого сделать? Какой конкретный хлеб я могу испечь из этой неопределенности? Все инструменты, что помогали мне в готовке, куда-то пропали. Остался голый стол и уродливое тесто. Даже духовки не было. Я держал перед собой руки своими же руками, болтая ими из стороны в сторону, стараясь поймать этот летающий комок всех моих знаний, чтобы сделать из этого абсурда логически правильно выстроенное предложение, которое даст ответ на все мои вопросы, позволит мыслить трезво и рационально. Но все плывет перед глазами…

— Пришли, — Лувр слегка ударил меня по плечам. Я вдруг очнулся. Четкость вернулась. Знакомый проспект. Слева дом Вайолетт. Безликий указал на дверь.

— Стучи.

Я молча поднялся и подошел к двери. Вдруг рука дрогнула у самой деревянной поверхности входа. Вайолетт… В голове бураном пронеслись воспоминания о той сцене настоящей пытки правдой. Пол, боль, голос, серость, луч, желтый свет, ковер, дом, холод, трепет, мучения, крик, растерянность, признание…

— Оступишься- больше не поднимешься, — голос Лувра позади колоколом ударил меня в спину. Я постучался.

Минутное ожидание показалось вечностью. Пока я стоял перед порогом, дверь вдруг растянулась, изображая длинный-длинный белый коридор пустого помещения без теней. Неизведанное пространство, заставляющее все тело дрожать и вздрагивать. Огромный порыв ветра, сдувающий тебя назад, уговаривающий упасть. Но падать нельзя. Я крепко стоял и ждал.

Ручка дернулась. Звук замка в ушах пронесся канонадой артиллерии. Из темноты дома показалось лицо Лилии. Она была одновременно счастливой и обеспокоенной, свободной и напуганной. Увидев меня, хозяйка засветилась и улыбнулась. Эта улыбка успокоила меня, и тот неопределенный комок уродливого теста исчез, оставив пустой стол без инструментов и без рук.

— Добрый вечер, мистер Ридл! Вы снова решили навестить нас! Проходите, сейчас заварю чай!

Лилия ушла вглубь дома. Ко мне сзади подошел Лувр и положил руку на плечо.

— Я пойду к Вайолетт. Сам найду фотографию. Теперь моя очередь. Ты отвлеки Лилию.

— Хорошо.

Я прошел на кухню. Позади бесшумными шагами Лувр пронесся на второй этаж. Хозяйка стояла за столом и аккуратно, с особой нежностью, ставила чайник завариваться. Затем она обернулась ко мне и веселой улыбкой осветила мое лицо.

— Не хотите ли чего-нибудь перекусить?

— Был бы не против, если вы не возражаете.

— Разумеется, нет! Садитесь!

Я сел за стол, а Лилия суетливо забегала от одного шкафа к другому, доставая продукты. На столе через несколько минут оказались порезанный овощи, фрукты, сыр, колбаса и пару ломтиков хлеба.

— Простите, — виновато присела напротив меня хозяйка, — пока что еще не готовила.

— Для перекуса самый раз. Благодарю вас.

Лилия разглядывала меня, пока я следил за капелькой воды, скатывавшейся по яркой и сочной дольке апельсина.

— Что же вас привело сюда? — наконец, спросила Лилия.

— Захотелось компании. Такая сказочная погода, а рассказать об этом некому.

— Я так ценю, что вы решили зайти именно ко мне! — искренне обрадовалась женщина. — Вы правы, погода чудесная! Давно пора было снегу выпасть, все ждал чего-то.

— Наверно, у него свой ход времени.

— Ну, да, — задумалась хозяйка, — вы правы. Снег не зависит ни от кого. Слышала я, то ли от бабушки, то ли от матери, что снег приходит только тогда, когда кто-то в мире полностью очищается душой, переосмысляет себя, исправляет все свои плохие стороны. В прошлом году вот не было снега. А в этом он есть.

— Правда, от снега лишь тонкая пленка, — я взял ломтик хлеба и стал медленно отрывать от него кусочки и скатывать из крошек шарики.

— Значит, кто-то лишь на пути очищения. Когда пойдет снегопад, тогда и человек полностью очистится.

— В северных странах не люди, а святые души.

Лилия рассмеялась.

— Это всего лишь красивый слух, не берите в голову. Пивоварня все же находится в южной части страны, так что малое количество снега можно легко объяснить с метеорологической стороны.

— Однако в вашем захолустье без романтики зимы не долго и помереть.

— В нашем городе вместо романтики- пьянка, да всякие интриги, — свист пролетел по всей кухне. Чайник закипел. Я опомнился положил хлеб на место, смел крошки на тарелку и съел маленькие хлебные шарики.

Лилия поставила передо мной кружку горячего чая, от которого струилась дымка, изящно изгибаясь всей фигурой. Когда хозяйка уселась напротив меня, я пристально посмотрел ей в глаза.

— Что же произошло вчера между вами и Коломаном?

Счастливая улыбка тут же ушла с лица женщины. Ее глаза расширились, скулы поднялись, руки замерли. Хозяйка сейчас была напугана и удивлена, оттого реакция ее оказалась забавной и немного жуткой.

— Как вы внезапно…, — женщина смутилась.

— Простите, просто раз уж мы заговорили о слухах, то вспомнился случай.

— Откуда вы знаете? — спросила тихо Лилия.

— Вайолетт рассказала, — мне вдруг стало тяжело произносить это имя…

— Она все же сбежала…, — в сторону прошептала хозяйка.

— Так что же произошло?

— Я окончательно порвала все концы. Он вернулся, я сказала ему все, что думаю. Это было сложно, но мне удалось справиться.

— Как сухо вы отвечаете. Я хочу знать больше подробностей, — Лилия посмотрела на меня глазами студента, который проходит экзамен у самого жесткого профессора.

— Он пришел ночью неожиданно и быстро, — опустив голову, Лилия всматривалась в чай, что наполнил кружку. — В нем я видела не гнев… Он был серьезен. Коломан понимал, какую ошибку допустил и хотел ее как можно быстрее исправить. Между нами начались споры, мы вспоминали всякое из нашей жизни… В итоге он разозлился пару раз ударил меня по рукам и плечам, и ему стало стыдно за это. В раздражении Коломан вышел из дома. Думаю, он еще вернется. Обязательно вернется… Все же он не хочет отпускать то, что уже имеет. Жадный человек… Я боюсь, что в следующий раз мне не справиться.

— Вы сильная, Лилия, — я медленно отпил горячего чаю. В глазах снова все расплылось. — Я уверен… Что вы справитесь…

— С вами все хорошо, мистер Ридл? — обеспокоенно заговорила хозяйка, подхватив