Шиму Киа

Горе

I

Безусловно, человеческое горе не описать одним романом, и уж тем более маленькой историей. Это настолько огромный душевный океан, который присутствует в каждой человеческой душе по умолчанию, что если кто-либо осмелиться приравнять его с чем-то индивидуальным, то будет караться призванием «преступник». Настолько Горе масштабно. Оно входит в Сенат чувств, где всем знакомое нам состояние души решает глобальную проблему нашего настроения на сегодняшний день. Почему именно Горе? Возможно, именно на нем основывается история, которая была придумана спонтанно, не простаивало, как хорошее вино несколько лет, и не обдумывалось тысячами думами с бесконечных углов. Эта история пишется здесь и сейчас, и не имеет пока продуманного и логического конца. Она как путь личности- может оборваться уже на следующей минуте.

Свободный, свежий, сырой городок, где каменная плитка стоит ровнее, чем пьяная горстка мужиков, поддерживающих друг друга и идущих искать приключения на свою пропитую голову. Все обыденно здесь, все просто. Вон опытная и пышная мать несет под руку своего малыша, который, хихикая, показывает на всех своим липким от леденца пальцем, а доблестный родитель дает наглецу хороших подзатыльников, чтобы тот не позорил их гордую семью и вел себя прилично на улице. Где-то пробежала черная лохматая собака, хоть вечер был прохладный, но этому зверю, пушистому и огромному, было невыносимо жарко, и он, высунув свой длинный и массивный язык, бежал рядом с молодой парой влюбленных, постоянно смеющихся и то и дело посматривающих смущенно друг на друга, желающие поцеловаться, но не имеющие смелости это сделать. Городок находился среди степей. Высоких гор, глухих лесов рядом не было и быть не могло. Все в нем просто и неброско. Такой городок мало чем мог завлечь давнего туриста, побывавшего много где, но мечтательному поэту это, на удивление, опрятное поселение покажется местом скопления вдохновения и открытых звезд, а затем он пропьет все свои незначительные деньги в баре, стоя рядом с незнакомыми мужиками. Все просто. Не было в этом городе чего-то грустного, чего-то уникального, трагичного, страдального. Он небольшой. Оттого и неинтересный. Поэтому все в округе лишь крутят пальцем у виска перед тем, кто захотел переехать в эту глушь. Там не на что смотреть, кроме бесконечных баров, не на чем отвести душу, кроме борделей. Одна школа, один сад, одна любовь и несколько сортов пива. Как вы поняли, этот городок специализировался на производстве пива и на этом же жил и процветал. Наверно, я назову этот городок Пивоварня. Да, Пивоварня. Мне так захотелось. Естественно, это уютное и алкогольное поселение имело другое прозвище на карте, но дайте мне оставить романтизм таинственности места действий в этом непримечательном произведении.

Люди здесь были счастливы. У них все есть- Пиво! Иной религии не существовало- Пиво! Другой радости не было- Пиво! Увы, но все так просто. И как в таком городе, где кроме Пива! ничего не знают и знать не хотят, находить интересные сюжеты? Неужели обыденность людей зацепит другого обыденного человека? Вряд ли. Но начался этот рассказ как раз-таки в Пивоварне, так почему именно здесь?

Вы присматриваетесь к окнам? Или стесняетесь, что хозяин дома посчитает вас подозрительным и вызовет полицию? Вы пытались разглядеть в бликах окон лица, смирно обитающие в своем замке? Я думаю, что многим дела не было до окон. Ну, окно и окно. Оно хорошо тогда, когда ты смотришь на улицу, но никак не в дом. Да и стесняешься вглядываться в чужую, интимную жизнь незнакомого тебе человека. Что подумают остальные? Подумают скверно. Скажут:,Смотри-и-и! Ишь какой вор нашелся. Полицию вызывайте!”. И все. Ты за столом перед комиссаром пытаешься оправдаться, что просто любишь смотреть в окна. А скучный полицейский ответит:,Ну и чудак! Да тебя в психбольницу надо, а не в тюрьму. Все воры тоже любят смотреть в чужие окна”. И что ответить этому человеку? Зачем доказывать ему то, до чего он никогда не додумается? В его жизни и так кроме обыденности ничего не существовало. Может быть, он специально стал хранителем порядка, чтобы сделать свои дни интереснее, но ведь в таком деле нет места оправданиям, исходящим из души. Убив человека, я лишь заведу себя в угол, сказав, что просто люблю убивать. Нет, в таких делах сентиментальности и душевности нет, поэтому все постоянно подозревают друг друга. Нет верности. Ведь какой человек довериться прохожему и даст ему ключ со словами:,Ты мой друг!”. А ведь за окнами сидят люди в безопасности. Они за четырьмя стенами. За семью замками. Сидят и наслаждаются уединением.

Я украдкой посматриваю в окна. Иногда мне удается заметить угрюмый и страшный взгляд жильца, как раз смотрящего из окна. Иногда мне везет увидеть смиренные дела домоседцев. Иногда я являюсь счастливым участником какого-нибудь события. Редко из окна мне улыбаются в ответ на мой любопытный взор. Но все же из всех, иногда” и, редко” выделяется одно окно. Я проходил мимо него осенью. Это был красивый двухэтажный дом, и именно из окна второго этажа я заметил прекрасную девушку с белыми волосами, с красивым лицом, но какими-то печальными глазами. Она смотрела куда-то вдаль. Окно ее было открыто. На улице стояла осень, сентябрь с первыми дождями. Она молча смотрела на дерево, которое росло на противоположной стороне улицы. Ее глаза блестели серым оттенком. Несмотря на всю красочность этого города, которую я чувствовал в любое время года, этот печальный взгляд удивил меня. Я видел прекрасную белую березу, которая под каплями дождя светилась под фарами проезжающих машин. Сырой и свежий воздух ветром разносился повсюду, подгоняя первые опавшие листья лететь вместе с ним. Ветки под весом небесной воды шевелились, словно костлявые руки извилистого монстра, однако и в нем была неописуемая красота. Хоть тучи присутствовали в небе, но более тяжелые и темные братья были ближе всех к нам и их быстрое, но плавное движение можно было увидеть невооруженным глазом. И весь мир был так красив, но скучен! А в глазах этой красавицы я не увидел никакого восхищения. Она сидела у окна, словно ее заставили это сделать. Какой-нибудь ужасный принц бросил ее в этом закрытом доме. Девушка пристально следила за запотевшим окном. Ее глаза сливались с цветом осевших на стеклянную поверхность каплями. Вдруг ее губы зашевелились. Она что-то сказала, но слов не было слышно из-за шума падающего дождя.

Я смотрел наверх, прикрывая рукой