Киф крепче обнял Софи за плечи.

– Все не так плохо, как кажется, – заверила Микстура, поправляя карнавальную маску с нарисованными у глаз черными лебедями и фиолетовыми камушками, украшающими кайму. Точно такие же камушки были вплетены в ее длинные тонкие косички и пестрели на темной коже. – Я уже зашила рану, – добавила она. – А поврежденные ткани начали восстанавливаться. Осталось лишь вывести из организма яд. – Она порылась в золотистом сундуке и вытащила оттуда несколько флакончиков. – Учтите, процесс неприятный, – предупредила она, высыпая на ладонь сухие листья. – Но у вас и так ужасный день. Так, кто хочет мне помочь?

– Фостер! – откликнулся Киф, а затем прошептал ей на ухо: – Тебе станет легче, если ты поможешь.

– А, лунный жаворонок, – сказала Микстура, когда Софи неловко шагнула вперед. – Рада знакомству, хотя я бы лучше сняла свою маску и назвала настоящее имя, но тогда придется столкнуться с его гневом, – она кивнула в сторону недовольного мистера Форкла. – Видишь сыворотки, которые я достала? – спросила она, указывая на стоящие на кровати бутылочки. – Открой фиолетовую и передай ее мне. Потом открой синюю с зеленой и подожди, пока я не скажу.

Софи послушно все сделала, и Микстура раздавила травы в ладонях, смешивая их наподобие мази.

– Так, на счет три ты выливаешь на его грудь свои флаконы, а я свой. Поняла?

Софи кивнула.

На счет «раз» Микстура намазала травяной кашицей паутину вен.

На счет «два» она втерла ее в кожу.

На счет «три» они вылили эликсиры прямо на листья, пока вся паутина не покрылась жидкостью.

– Это поможет вывести яд из-под кожи, – объяснила она, обматывая грудь Фитца серебристым шелком. – А это, – она отряхнула руки и вылила бутылочку густой желтой массы под язык Фитцу, – выведет яд из организма. Его будет тошнить. Сильно.

– Может, принести какой-нибудь тазик? – спросила Делла.

– Я уже обо всем позаботилась. – Микстура достала нечто, похожее на сияющий серебряный платок, потрясла им, и он превратился в большой мешок – в такой поместился бы шар для боулинга. – Когда он закончит, крепко завяжите пакет. Мне нужен чистый образец.

– Вам нужен мешок рвоты Фитца? – спросил Киф, выныривая из своих мыслей. – Ух ты, это отвратительно даже по моим меркам.

– Даже не в десятке самого отвратительного, что мне доводилось делать, – пожала плечами Микстура.

– А что в десятке? – поинтересовался Киф.

– Расскажу в следующий раз.

– Погодите, вы что, уходите? – спросила Биана, когда Микстура закрыла свой сундук.

– Ненадолго. Мне надо сбегать в аптеку и купить еще эликсиров, чтобы на нем и шрама не осталось.

– Как насчет «Хлебни да рыгни»? – спросил Декс. – Папа достанет вам все что угодно. Если хотите, я даже могу сходить с вами.

– Очень мило с твоей стороны, но тогда вы узнаете, кто я. – Она поправила маску и глянула на мистера Форкла. – Ты же понимаешь, что в конце концов я проговорюсь и они узнают мое имя, да? Но сегодня я подыграю. Да и надо мне в гномью аптеку, – сказала она Дексу. – У них большой выбор экскрементов.

– Это входит в десятку? – уточнил Киф.

– Даже не близко. Кстати, о гадостях. Кому-то придется остаться с Фитцем и следить, чтобы он не захлебнулся рвотой.

– Предложение, конечно, заманчивое, – вздохнул Киф, – но у меня есть работа.

– И что это за работа? – поинтересовался мистер Форкл.

Киф перевел взгляд на Софи, а затем ответил:

– Я… вроде как кое-что вспомнил.

Не успел мистер Форкл ничего спросить, как он уже скользнул за дверь.

Микстура тоже ушла, но сначала предупредила их, что у Фитца сейчас начнется «первый приступ рвоты».

– Ну что, по очереди? – уныло посмотрела на присутствующих Софи.

– Давай-ка Делла будет первой, – предложил мистер Форкл. – Нам с тобой надо поговорить. Сейчас же.

Софи с мистером Форклом присели у костра в гостиной под звуки яростной рвоты Фитца, которые, на удивление, вполне подходили ситуации.

– Ты мне врала, – строго посмотрел он на нее. – Надо было рассказать мне о тайнике Кенрика. И уж точно нужно было сначала посоветоваться со мной, а потом предлагать отправиться в Эксиллиум.

– Я не врала, я недоговаривала. – Софи воспользовалась его же оправданием. – Вы тоже ничего нам не рассказываете и не позволяете ничего решать.

Мистер Форкл потер виски.

– Я вернул тебе одно из воспоминаний.

– А я поклялась вам в верности. Но никаких равных прав у нас нет, конечно. Вы постоянно нами командуете.

– А вы, дети, постоянно повсюду лезете.

– Потому что приходится!

Мистер Форкл так протяжно выдохнул, что, по мнению Софи, должен был отключиться из-за нехватки воздуха.

– Как мне заслужить твое доверие? – наконец спросил он.

– Сказать свое имя, например. Микстура согласна раскрыть свое, хотя впервые нас видит.

– А может, потому что впервые вас видит? – предположил мистер Форкл. – Ей не приходилось лгать вам прямо в лицо.

– То есть лучше продолжать врать? – парировала Софи.

Последовала самая длительная пауза в истории длительных пауз.

– Ладно, – прошептал он. – Будь по-твоему. Хочешь узнать мое имя?

Лишь через несколько секунд Софи вспомнила, что нужно кивнуть.

– Ну хорошо.

Мистер Форкл пару раз прошелся по комнате.

Когда он наконец заговорил, его голос стал тихим и мягким, как у призрака, скрывающегося в тенях:

– Ты знаешь меня под именем сэр Астин.

– Сэр Астин, – повторила Софи. – Который… мой наставник по Вселенной со второго курса?

– Именно так.

Она постаралась представить мистера Форкла в виде молодого бледного блондина с длинными волосами, но мозг отказывался воспринимать услышанное.

Но его тихий голос действительно навевал воспоминания…

– Как еще, по-твоему, я мог дать тебе список звезд, ведущих к Элементин? – поинтересовался он.

Комната покачнулась – а может, дело было в самой Софи.

Ей нужно было присесть.

Задание по Вселенной изменило всю ее жизнь. Она стала не просто странной «девочкой из мира людей», а проектом «Лунный жаворонок». Ей пришлось отвечать на трибунале, Совет приказал ей вести дневник памяти, старейшина Терик определил ее потенциал, и…

– Погодите, но на трибунале сэр Астин сказал, что задания выдавались в случайном порядке, – возразила она.