Привели Наташу, дверь не закрыли.

– Идешь? – спросил выводящий.

Было видно, что парни хотят побыстрее исполнить скучные караульные обязанности и предаться более интересным занятиям.

– Иду, – сказал Роман.

Он глянул в глаза Наташе, шевельнул губами:

– Держись.

Она мигнула обоими глазами: мол, я все понимаю, действуй. Роман преодолел секундную жалость, шагнул за порог. Дверь тут же закрылась.

Туалет был на улице – обычная уборная. Выводящий грамотно держался в трех шагах, наставив на Романа автомат. Но с предохранителя-то не снял! Эх ты, аника-воин.

Второй караульный остался в здании гауптвахты. Но Роман не спешил. Он неторопливо шагал к уборной, проверяя обстановку. Обстановка была самая мирная. На плацу печатали шаг новобранцы. Через КПП выезжал грузовик. За гаражом водитель драил командирский «уазик». Как видно, водворение на губу двух бродяг больших изменений в гарнизонную жизнь не внесло. Что ж, это ненадолго.

Сделав в туалете свои дела, Роман, сопровождаемый по пятам выводящим, отправился обратно в камеру. Так, до гаража – семьдесят метров.

– А когда начальство придет? – заискивающе спросил Роман выводящего.

– Скоро, – солидно пробасил тот.

Роман открыл дверь, шагнул в коридор. Следом, почти впритык к нему, полез выводящий, закрыл за собой дверь. Второй караульный, повесив автомат на плече стволом вниз, посторонился, пропуская Романа.

Убивать или калечить солдатиков Роман не хотел. Тюкнул переднего основанием указательного пальца в сонную артерию, второго, с разворота, припечатал локтем под ухо. Парни тихо осунулись по стенкам на пол. Отдыхайте, голуби. Солдат спит – служба идет.

Быстро приступил к переодеванию. Сбросил свое пятнистое снаряжение, надел зеленое солдатское хэбэ, снятое с одного из караульных. Бриджи, бушлат, шапка, ремень… Ботинки почти одинаковые, менять не надо. Забрал автомат, штык-нож, подсумок со вторым магазином. Кажется, все.

Посмотрел на камеру, где осталась Наташа. Дверь была толстая, она вряд ли что-нибудь слышала. Если только догадалась по долгой заминке. На миг Романом овладело искушение. Жалко бросать ее здесь, одну, под замком… Он уже шагнул к двери, но остановился. Если сейчас она глянет ему в глаза, он не сможет проявить твердость. И сделает ошибку. Она все-таки не спецназовец, а слабая женщина. И только свяжет ему руки. К тому же он больше не мог рисковать ее жизнью. Как это ни парадоксально, здесь она в большей безопасности, чем возле него. Поэтому – отставить.

Он повесил автомат на плечо, натянул пониже кепи, открыл дверь, вышел наружу. Неторопливо направился к гаражу, глядя себе под ноги.

Никто его не окликнул. Идет себе воин и идет, такой же, как все остальные. Правда, дня три небрит, но с вышки не заметно. Роман беспрепятственно дошел до гаража, свернул в ближние распахнутые ворота.

Из техники в гараже стояла только одна машина – могучий «Урал» с двадцатитонной цистерной на прицепе. Под поднятым капотом копошился солдатик в перемазанной спецовке.

– Не заводится? – спросил Роман.

В крайнем случае, можно воспользоваться «уазиком», стоящим за гаражом.

– Заводиться-то заводится, – не выглядывая из-под капота, отозвался водитель. – Масло, зар-раза, течет…

Роман подошел вплотную, заглянул в кабину. Ключ торчал в замке зажигания. Горючего – полный бак.

Не мешало бы уточнить, пуста ли цистерна. Она сама по себе весит немало, сильно не разгонишься. А двадцать тонн дополнительного весу – это не шутка.

– Что, ехать куда надо?

– Да надо, – с досадой отозвался водитель. – Погранцы на дальняке соляру ждут, уже час, как должен выехать. А я еще не залился.

Он распрямился, глянул на Романа:

– О! А ты кто?

– Сопровождающий, – сказал Роман.

– А-а… – кивнул водитель. – Счас едем. Только руки вытру.

Он закрыл капот, спрыгнул на землю.

– Что-то я тебя не помню, – сказал он, присматриваясь к Роману. – Ты че, контрактник?

– Ага.

– А где зампотех… – заоборачивался воин.

Роман провел боковой в челюсть. Водитель, закатив глаза, мягко повалился ему на руки, и он быстренько оттащил его к задней стенке.

– Радченко! – послышался чей-то гневный голос. – Ты че тут возишься, раздолбай?!

В гараж влетел полный рослый майор, сощурился со света, разглядывая идущего на него человека.

– Воин! – заорал майор. – Ты че, совсем опупел? Скоро бороду отпустишь! Бегом ко мне!

Его полнокровный силуэт ясно рисовался в дверном проеме. Похоже, это и был зампотех.

– Где Радченко?! – надрывался майор.

– Там, – сказал Роман, подходя к нему.

– Что?! Где там? А ты кто такой? Что за бардак…

Не мудрствуя, Роман ткнул его дулом автомата в пузо, чтоб замолчал, и отключил ударом приклада в голову. Бил несильно, но чувствительно. Вылощенный зампотех растянулся среди масляных разводов. С ним Роман и возиться не стал – слишком тяжел. Спину сорвешь, таская такого борова.

Залез в кабину, положил рядом автомат, захлопнул дверцу. Двигатель завелся с полоборота. Радченко блюл вверенную технику в исправности. Молодец.

Роман добавил газу. Кабина мощно завибрировала, передавая силу мотора человеку. Роман ощутил прилив куражу. Ну что, прокатимся?!

Он аккуратно вывел «Урал» из гаража, свернул налево и покатил к воротам КПП, на ходу увеличивая скорость. Много не надо, километров восемьдесят – в самый раз, а не то цистерну может сильно занести при столкновении с воротами.

Из будки КПП выскочил солдат, замахал руками. К нему присоединился офицер. Роман катил прямо на ворота. Ближе, ближе, еще ближе… Офицер метнулся в одну сторону, солдат в другую. Тррах! Длинная морда «Урала» ударила в середину ворот, разметала створки. Свобода!

Дорога метров через пятьдесят круто шла на подъем. Роман переключил скорость, добавил газу. На подъеме посмотрел в боковое зеркало. Из разбитых ворот выскочил офицер, целился из пистолета в удаляющийся зад цистерны. Кажется, захлопал автомат часового на вышке, но, возможно, это стучало в моторе. Поворот – и Роман уже был вне зоны досягаемости автоматчика.

Он снизил скорость до шестидесяти километров. Тяжелая цистерна, болтаясь на поворотах, сильно затрудняла управление. Дорога тянулась узкой лентой вдоль обрыва. Колеса то и дело прыгали по колдобинам. Тут только ошибись – и мигом окажешься на дне.

Вскоре дорога резко пошла вниз и влево. Роман едва успел отвернуть от встречного бензовоза. Водитель дал ему вслед возмущенный гудок.

– Идите вы! – огрызнулся Роман. – На всех не угодишь.