– штабы «не имеют достаточных средств передвижения и управления, которые бы отвечали современному бою», «в силу чего» штабы «часто находились не там, где им надлежало быть по ходу операции» (как же они могут управлять в подвижном бою?), а

– «при встречных и наступательных операциях не единичны случаи, когда штабы таких подвижных [! – А.С.] войск, как конница и мотомехвойска», «просто отставали от своих войск» (вот так они «овладели управлением в подвижном бою»)…70

Иными словами, «общий характер действий современных армий в сложных условиях операции и боя» штабы КВО в 1936-м, вполне возможно, представляли себе отнюдь не «ясно» и не «правильно»… В ЛВО штабистам также не хватало тактического кругозора не только в 1938-м, но еще и в 1935-м, когда, согласно уже не раз цитировавшемуся нами заявлению тогдашнего комвойсками этого округа Б.М. Шапошникова, батальонные и полковые штабы там еще не усвоили «Инструкцию по глубокому бою» (т. е. основы современной для тех лет тактики).

Б. Артиллерийские

Стрелково-артиллерийская выучка. Выступление начальника Генерального штаба РККА Б.М. Шапошникова, отметившего 26 ноября 1938 г., что советская артиллерия «стреляет преимущественно по площадям»71, заставляет нас признать стрелково-артиллерийскую выучку тогдашних советских командиров-артиллеристов не более чем посредственной. Ведь стрельба по площадям означала, что командиры не владеют методами, позволяющими поражать плохо или вовсе не наблюдаемые цели… Наш вывод подтверждает и факт всего лишь «удовлетворительной» (читай: посредственной) стрелково-артиллерийской выучки комсостава артиллерии такой важнейшей стратегической группировки, как Киевский округ, прямо признанный 22 ноября командующим войсками КОВО С.К. Тимошенко. Не лучше стреляли тогда и командиры-артиллеристы Сибирского округа (СибВО), а также комсостав полковой артиллерии Северо-Кавказского округа (СКВО) и командиры артдивизионов МВО: результаты итоговых стрельб (зависящие прежде всего от квалификации командира батареи или дивизиона) оказались там – как и в артиллерии КОВО – лишь «посредственными»…72

Правда, комвойсками САВО И.Р. Апанасенко доложил на совете, что его артиллерия стреляет «неплохо»; если верить двум другим командующим, так же обстояли дела и в артиллерии ЛВО (в различных видах которой от 58 до 70 % итоговых стрельб были, по утверждению М.С. Хозина, выполнены на «хорошо» и «отлично»), и в батареях дивизионной артиллерии МВО (из которых, по С.М. Буденному, хорошие и отличные результаты на итоговых стрельбах показали 63 %)73. Но верить этим оценкам и цифрам нельзя. Напомним прозвучавшее на таком же совете годом ранее заявление начальника артиллерии РККА комкора Н.Н. Воронова, согласно которому советские артиллеристы не просто «сильно заражены очковтирательством», а практикуют его в таких масштабах, что очковтирательство в РККА нужно ликвидировать «в самую первую очередь» у артиллеристов. Поэтому утверждения командующих войсками САВО, ЛВО и МВО не могут служить доказательством хорошей стрелково-артиллерийской выучки комсостава артиллерии этих округов и тем более не могут поколебать наш вывод о посредственности этой выучки в артиллерии тогдашней РККА в целом.

Но на стрельбу по площадям артиллерия РККА явно была обречена и в «предрепрессионный» период. Ведение огня по ненаблюдаемым целям предполагает хорошее знание теории стрельбы, а оно у комсостава советской артиллерии и в 1935-м было, по оценке Генштаба РККА, «недостаточным для обоснования правил стрельбы»74. Неумение применять аналитический метод подготовки данных, используемый при стрельбе по ненаблюдаемым целям, среди командиров-артиллеристов РККА было широко распространено и в 1936-м (когда оно обнаружилось даже у некоторых из тех, кто был отобран для участия во Всеармейских стрелково-артиллерийских состязаниях командиров батарей!), и в первой половине 1937-го, когда даже в таком стратегически важном военном округе, как ОКДВА, аналитическим методом владело лишь «незначительное количество» командиров-артиллеристов (а основная масса по-прежнему «терялась», если плохо наблюдала цель, и «не отработала» «стрельбу на поражение ненаблюдаемых целей») и когда артиллерия была «приучена» стрелять только «по прекрасно видимым мишеням» даже в передовом КВО!75

Соответственно стрелково-артиллерийская выучка комсостава артиллерии Киевского округа была не более чем удовлетворительной не только в 1938-м, но и перед началом чистки РККА. Как, впрочем, и в 35-м (когда даже сильно приукрашивавший действительность годовой отчет КВО от 11 октября 1935 г. признал, что «математическая малограмотность» командиров-артиллеристов, не позволявшая им овладеть теорией стрельбы, а значит, и решать сложные огневые задачи, только уменьшилась, но не исчезла), и в 36-м (когда политуправление КВО в своем докладе от 5 мая 1936 г. не решилось скрыть от Москвы, что артиллерийские «стрельбы при сложных условиях дают в большинстве своем неудовлетворительные результаты», а составители сильнейшим образом «отлакированного» годового отчета от 4 октября 1936 г. – что командир дивизиона в округе «еще не может быть признанным хорошо подготовленным», и когда очковтирательство в артиллерии КВО цвело столь пышным цветом, что уверениям отчета в «хорошем» умении стрелять командиров батарей верить невозможно76. К примеру, в 60-й стрелковой дивизии был случай, когда командир 1-го дивизиона 60-го артиллерийского полка капитан Ористов заранее сообщил стреляющим командирам батарей координаты их наблюдательного пункта и огневых позиций их батарей. В одной из полковых батарей той же дивизии при стрельбе по танкам командирам орудий засчитывали и те пробоины в мишени, которые были сделаны стрелявшими до них. В 100-й стрелковой дивизии артиллеристам ставили мишени увеличенного размера, а в одной из полковых батарей перед стрельбой подменили самих стрелявших – вместо младших командиров срочной службы поставили на орудия сверхсрочников. А в элитной 44-й стрелковой фальсифицировали отчетность: если артиллерийская стрельба оказывалась удачной, ее оформляли как зачетную, а если стреляли плохо – как учебную…).

Точно так же и результаты итоговых стрельб артиллерии Киевского округа были «посредственными» не только в 1938-м, но и в 1936-м. То, что эти стрельбы выполнили на «посредственно» дивизионы и артгруппы, признали даже изо всех сил скрывавшие свои провалы составители отчета КВО за 1936 г., а приведенные ими сведения о хороших в целом результатах батарейных стрельб являются, как мы только что отмечали, явными приписками.

Что же касается посредственной стрелково-артиллерийской выучки, отличавшей в 38-м командиров-артиллеристов СибВО, комсостав полковой артиллерии СКВО и командиров артдивизионов МВО, то в «дорепрессионном» 35-м во всех этих округах огневая подготовка артиллерии (определяемая прежде всего стрелково-артиллерийской выучкой комсостава) находилась, согласно докладу А.И. Седякина от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…», вообще «на элементарном уровне»77. Соответственно и в 36-м – первой половине 37-го она вряд ли смогла подняться выше той же посредственной отметки…

Тактическая выучка. В РККА, указывал 29 ноября 1938 г. К.Е. Ворошилов, «плохо взаимодействие родов войск», но «особенно плохо взаимодействие артиллерии с обслуживаемыми ею другими родами войск», «как сами артиллеристы признают, а неартиллеристы особенно вопиют об этом, она, к сожалению, плохо связана с пехотой, плохо взаимодействует с конницей, с танковыми войсками»78. То же еще 23 ноября признал и начальник артиллерии РККА комкор Н.Н. Воронов: «Взаимодействие артиллерии с наземными войсками и с авиацией неудовлетворительно»79. А ведь это взаимодействие организуют командиры и штабы! С учетом того, что, по Воронову, комсостав артиллерии еще и плохо управлял своими подразделениями (и на марше и в бою), а также плохо организовывал артиллерийскую разведку и наблюдение (не ставя, например, перед наблюдателями конкретных задач), тактическую выучку советских команди-