– Пока герцог находится на излечении, Старший Брат Сомелье вступил в переговоры с его супругой. Герцогиня Такова-Селяви – дама исключительно разумная и понимает, что при данных обстоятельствах лучше пригасить амбиции и пойти на сотрудничество с премьер-министром.

Мы с Камамбером сидели в общем зале «Бобра и козла». Никто не обращал на нас внимания. Обстоятельства и впрямь были не те, при которых обращают внимание на внешние приличия.

На месте Дома-у-Реки зияла воронка. Пострадало множество народу, но среди живых, мертвых и полумертвых тел, найденных на месте катастрофы, не было найдено ни брата Удо, ни Гверна.

Сорти, вытащив меня из дома, скрылась бесследно. Оно и понятно – при любом раскладе ею бы занялся Благой Сыск. Бежал из города и ее муж, очевидно предупрежденный ею заранее, до того как мы покинули отель дез Инсект.

Епископ скончался от полученных травм, впрочем, его и до того вряд ли можно было считать вполне живым. Неизвестно было, выживет ли граф Куткомбьен. Ранения и ожоги получил и герцог, но тут лекари заверяли, что есть место надежде. Меньше всех из недавних заговорщиков пострадал дю Шор. На него рухнула балка, но у шевалье оказался удивительно крепкий череп.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, премьер Сомелье ввел в Моветон войска. Все ключевые посты в провинции заняли его люди. Камамбер, благополучно смывшийся до того, как дом рухнул, не пострадал, и теперь рассказывал мне о последних событиях.

– Новый епископ считает, что для укрепления морального духа горожан будет полезен показательный процесс над ведьмой. Тем более что ведьма у нас имеется в лице прекрасной Вальмины. Разрушения в городе, правда, устроила не она, но кому есть дело до таких тонкостей? Во всех отношениях она прекрасно подходит. Равиоли настаивает на ее выдаче Гран-Ботфорте, но кто станет его слушать? Если Папарацци нужна их вендетта, пусть сами приезжают. Мятежные дворяне во главе с дю Шором присягнули Сомелье, а Монбижу, в одночасье лишившаяся сторонников, предпочла отставить месть в дальний угол и отдать руку банкиру Фердикрюгеру. Что еще... Ах да, лорд Тремор. Его светлость решил не арестовывать его. Будет гораздо интереснее сообщить о его тайном пребывании в Шерамуре главному политическому противнику Тремора лорду-канцлеру Снупи. А тот изыщет способ, как употребить компрометирующие материалы с наибольшей пользой. Нам не нужна сейчас война с Кельтикой, говорит Старший Брат, нам нужно лишь, чтоб это островное королевство не стало империей. Не правда ли?

Я не ответила, как не отвечала весь вечер. Камамбер этого не заметил, как не замечал весь вечер.

– В этой связи представляется, что следующая ваша миссия будет в Кельтике. Старшему Брату удалось перекупить слуг герцога – Кор де Балета и Коруса Лайна, обеспечивавших связь заговорщиков с Кельтикой. Через них мы доведем нужные сведения до канцлера. Но этого, разумеется, недостаточно. Нужно, чтобы кто-то контролировал действия агентов на месте, и кроме того, вы можете появиться при дворе Биллиарда...

Настал момент, когда сохранять молчание уже не имело смысла.

– Послушайте, Камамбер, вы и впрямь думаете, что я стану исполнять ваши миссии? А ведь не производите впечатления дурака.

– Но наша обязанность – спасти Шерамур!

– Это ваша обязанность. А моя – спасти мужа. Я его втравила в эту историю со шпионажем, мне его и выручать.

– Но у вас контракт!

– Верно. По этому контракту даже смерть не является уважительной причиной для разрыва договора. Но ею может служить пункт «обстоятельства неодолимой силы». Я думаю, бесследное исчезновение одной из сторон под действием враждебного колдовства вполне подпадает под это определение. Так что я вправе расторгнуть контракт, не возвращая аванса. Это вам любой знающий юрист подтвердит.

Камамбер выглядел озадаченным.

– Кроме того, продолжала я, – эта сделка с самого начала была недействительной.

– Как?

– Ни в одной стране сделка не считается совершенной, пока ее не обмоют. Ваш отец Батискаф пренебрег этим правилом, обязательным для всего цивилизованного человечества, сознательно или нет – вам решать. А теперь прощайте, шевалье, мне пора покинуть сад Шерамура.

Не дожидаясь, пока он ответит, я встала из-за стола и покинула гостиницу. До отъезда следовало посетить отель дез Инсект. В пустующем доме еще оставались мои вещи, и среди них те, что дала мне при последней встрече Баба-Яга – яблочко па тарелочке и клубок ниток.

Открыта ночь

Тебе,

Увидишь ты

Края,

Им нет

Края.

Настя Полева.

Марш плывущих Офелий

...Ясно было одно: задерживаться в Шерамуре никак нельзя. И ради Гверна, и ради спасения собственной шкуры. Старший Брат мог не согласиться с теми доводами, которые сломали моего оппонента в «Бобре и козле». По этой же причине я не могла воспользоваться единственным известным мне магическим порталом в Шерамуре – он находился в Парлеве, а там агентура Сомелье запросто бы меня опознала. Так что нужно было сматываться традиционным способом.

Настроение было – хоть самой в служители Края поступай. Ведь не хотел же Гверн соглашаться на эту шпионскую миссию, а я его уговорила. И что нам в Волкодавле не сиделось?

Кстати, мысль о том, чтоб вписаться в орден Края и благодаря этому отыскать следы брата Удо, а вместе с ним и Гверна, мне приходила – до того, как я связалась с Бабой-Ягой по ее прибору. Она пообещала провести розыск по своим каналам и сообщить при встрече. Встречу же она назначила в приморском Дикополисе.

Я отплыла из порта Моне, и призраки древнего короля Баллона и его дочери не тревожили меня. Теперь не надо было прикидываться знатной поволчанкой и соблюдать реноме. Поэтому, прибегнув к кое-каким старым связям, я присоединилась к контрабандистам, переправлявшим беспошлинные товары в порты Радужного моря. За время перехода не случилось ни одного шторма, а ветер был попутный. Должно быть, недобитые шерамурские ведьмы поспособствовали. Не тревожили шхуну «Реприманд» ни пираты с острова Флеш-Рояль, ни броненосцы Заморской Олигархии, ни легендарные чудовища вроде Чуда-юда рыбы Фиш. И все же переход был достаточно долгим, чтоб справиться с растерзанными чувствами и собраться с мыслями.

В интриге, на которую нас подписал отец Батискаф, с самого начала ощущалось несколько уровней. И многого квадратист нам не открыл. Оно и понятно – никто не станет сообщать лишнего агентам, работающим по найму. Вопрос в том, скрывал ли он какие-то тайны от своих коллег и начальников. Были, были там подводные течения... быть может, две ветви одного ведомства соперничали друг с другом? Теперь я жалела, что не поговорила как следует с Камамбером. Следовало не предаваться тоске и печали, а вытрясти из него все, что ему известно. А сейчас уже поздно.