Еще выстрел. На сей раз снайпер промахнулся и намного — пуля попала в стену ангара. Менеджер — до него, наконец, дошло, он бросился бежать. Приехали… сейчас либо его пристрелят, либо он добежит до телефона и вызовет полицию. И то и другое — сулит мне большие неприятности…

На поле показался внедорожник… старый черный Паджеро. К моему счастью, я оказался предусмотрительным — не выбросил пистолет. Решил, что проверять при посадке все равно не будут — пусть побудет со мной. В машине могло быть до семи человек — плюс, прикрывающий их снайпер, который лишит меня возможности маневра. Я передернул затвор и приготовился умереть, забрав с собой хоть кого-то. В конце концов, я знал, чем занимаюсь — и этот конец был не худшим из возможных…

Здесь были дожди — и потому почва пропиталась водой. Паджеро шел как катер, поднимая фонтаны грязи. Когда он оказался метрах в пятидесяти — а я наблюдал за ним в щель — я приготовился занять позицию и стрелять. Но внедорожник остановился — и к моему удивлению за рулем его был Лось. Он высунулся из машины почти по пояс и бешено махал рукой — давай, мол, сюда…

Оставшуюся часть дня — мы провели в дороге. Лось гнал только ему известными проселочными и сельскими дорогами, иногда и вовсе — по целине. Мы уходили куда-то… в сторону юго-запада, к побережью.

Как оказалось, нашей целью был Пенарт. Город на самой границе индустриально-шахтерского Кардиффа и южного Уэльса. В отличие от своих соседей он не был индустриализирован и сохранялся как курорт на юге Великобритании. Здесь было полно марин, но не было крупного порта. Один из лучших и самых безопасных способов уйти на континент — малые рыбацкие траулеры и частные яхты никто не проверяет даже сейчас.

— Сейчас перекусим — сказал Лось, когда мы были у самого города уже — потом раздобудем тебе лодку. И скатертью дорога, как говорится…

— Как вы до меня добрались… как вы там оказались? Я же… я несколько раз проверял, нет ли хвоста.

Вместо ответа — Лось показал на мои часы.

— Когда?

— Там, на севере.

— Я же их с руки не снимал.

— И не надо было. Маяк на браслете. А спал ты крепко.

— Твою мать…

— Извини.

…

— Ты с ними встречался?

…

— Что тебе про меня сказали?

Я мог бы соврать. Но не стал.

— Сказали, с тобой будут разбираться потом. А пока приказали уходить, немедленно.

— Понятное дело. А почему — не сказали?

— А что — непонятно? Все слишком далеко зашло. Слишком.

— Еще бы не слишком.

— Надо уходить, Лось. Вам… тебе тоже. Я не собираюсь исполнять приказ, я больше… плевать я хотел на них. Но надо уходить.

— Ты передал им те копии, что я дал.

— Да.

— С этим все и связано.

— Как?

— Ты что, телевизор не смотришь?

Телевизор, черт…

— Мне не до телевизора.

— То-то и оно. Правительственный кризис. Назначены досрочные выборы.

…

— Один из людей, которых назвал … которые ходят в Силк Клаб — лидер оппозиции. По всем опросам победу на выборах — прочат ему.

Я молчал.

— Теперь они готовы убрать кого угодно ради того чтобы сохранить это в тайне. Уберут меня, не пощадят и тебя. Ты видел, не мне тебе говорить.

Да уж…

— Тогда надо дать материал в газеты.

— Какой? Никто не поверит. Опомнись! Правда никому не нужна!

— Ошибаешься. Если начнется скандал…

— Да никакого скандала не будет!

Лось помолчал и добавил.

— Того снайпера, который по тебе стрелял — я убрал. Вот, посмотри.

Я взял телефон, посмотрел на фотографию. И сразу узнал… потому что много раз видел в Кремле. Звали его… да, Дима. Фамилия Колоротов. Один из обеспечивающих, из тех которых выставляют на наблюдательные посты во время мероприятий с участием охраняемых лиц.

Вот, значит, так…

— Узнал его? — спросил Лось

— Да. Узнал…

Наступило молчание, прерываемое лишь гулом мотора. Машина была старая, мотор был хорошо слышен.

— Давай так — сказал я — надо имитировать твою смерть. Я сниму на телефон, вернусь домой и покажу им это. Так проще и тебе и мне.

— Не поверят — с сомнением сказал Лось.

— Поверят — зло усмехнулся я — как раз и поверят. Они сейчас там, после аэродрома пересрались все. Думают, что делать, как докладывать наверх, о том что опять облажались по всем статьям. И тут появляюсь я. Показываю фото.

— А аэродром?

— Ерунда. Скажу, что я его и сработал. Кого — не видел. Потом — нашел и убрал тебя, выполнил приказ. Только потом вернулся. Доказательства — вот. Дело сделано. Всем налить и все такое.

— Не поверят — повторил Лось

— Поверят. Потому что захотят поверить. Не поверить — себе дороже. И ты — сможешь чисто уйти. Никто не будет тебя искать. Выход и для тебя и для меня. Только не следи больше.

Лось думал несколько секунд. Потом кивнул.

— Сделаем…

Как я и предполагал, моя грубость и отказ от любого сотрудничества сыграли в мою же пользу — меня подняли наверх. Подняли наверх — значит, со мной будут разбираться не исполнители, которые доложат наверх и еще половину переврут по ходу — а руководители. По крайней мере, те кто имеет право принимать самостоятельные решения, а не просто стучать вверх как попка-дурак.

Когда уже поднимались наверх — до меня вдруг дошло вот что: у здания нет спецмашин, все убрали. Это значит, что в стране неофициально действует положение «особого периода» — последнее состояние перед возможной войной. Возможно — и даже наверняка — что уже и президента нет в Москве, он либо в одном из бункеров в Подмосковье, либо переместился вглубь России.

А вот народа в коридорах администрации было больше чем обычно. И перемещался он не так чинно, как обычно. И автоматчики на каждом этаже…

Здесь был свой ситуационный центр. Небольшой, не полноформатный — не такой какие отгрохали себе все силовые ведомства в период высоких цен на нефть. Но был. Вот там, в прилегающей комнате — меня и ждали. Несколько озабоченных мужчин. Можно было бы сказать что — государственных деятелей — но не были они похожи на государственных деятелей. Скорее на крестьян, у которых пал скот или клопик урожай сожрал, и теперь они решают что делать.