Арне под хмурым взглядом Аскела сделал еще несколько больших глотков из рога. Аскел наблюдал, как движется высокий кадык ярлова наместника, и думал о том, до чего же здорово было бы перерезать это горло.

Арне вытер рукавом мокрые усы, отложил опустевший рог и продолжил заплетающимся языком:

– Хенрик взял с собой столько топлива и пороха, сколько мог увезти. – В голосе наместника послышались злость. – Он забрал у нас все патроны к старому оружию, ничего не оставив даже для пулеметов на вышках. Ярл надеется на богатую добычу за океаном, но он уже потерял намного больше. И ты тоже рискуешь потерять многое, если станешь пренебрегать союзом со мной. Ты рискуешь потерять все, Аскел.

* * *

Аскел молча внимал пьяным откровениям Арне. А тот и не собирался останавливаться:

– Вы наслушались скальдовых песен и отплываете за славой и богатством, но на самом деле не известно, что вы найдете на Западе и найдете ли там что-нибудь вообще, или фанатики с черными крестами погубят и себя, и вас. А здесь – знакомые земли и воды. Здесь ясно, что и где искать и чего опасаться. Пусть добычи здесь будет немного, но зато она будет верной. Так что еще большой вопрос, кто выиграет от похода крестоносцев – ушедшие за океан или оставшиеся дома.

– Мы ведь вернемся, Арне, – хрипло сказал Аскел. – И я, и ярл Хенрик, и остальные.

– Ты уверен в этом? – хмыкнул Арне. – Я – нет. У вас впереди долгий и опасный путь по неизвестным водам, в которых плавают невесть какие твари. Вы направляетесь к неизвестным берегам, на которых лишь Один знает, что сейчас творится. Даже если вы вернетесь, то это произойдет не скоро. А когда произойдет, вы будете ослаблены и обескровлены и вряд ли сможете вновь обрести то, что так неосмотрительно бросили. Здесь к тому времени многое изменится. Оставшиеся усилят свои позиции, а ушедших успеют забыть. Скальды сложат новые хвалебные песни о новых героях.

– О таких, как ты, песен не складывают, – поморщился Аскел.

– Да ну? – тряхнул головой Арне. – Скальды поют о том, что им велят. Они будут хвалить дающую руку и хулить того, на кого она укажет. А люди будут слушать их песни. И люди будут верить скальдам.

Арне пьяно рыгнул. Хохотнул. Продолжил:

– И как ты думаешь, Аскел, сохранит ли ярл Хенрик свою власть? И захотят ли после похода вас впускать в родные селения те, кто к тому времени тоже успеют почувствовать вкус власти? Возможно, я стану новым ярлом, возможно, я даже стану конунгом, объединившим новых ярлов. А ты из-за какой-то девчонки хочешь сделать меня своим врагом. Очень неразумно!

– Ну, положим, и друзьями-то мы с тобой никогда не были, – прищурился Аскел.

– И сдается мне, уже не будем. Правильно ли я понял, что по доброй воле ты не отдашь мне русинку?

– Да, Арне, ты все понял правильно. Русы уплывут со мной. Ты не получишь девчонку.

– А если… – наместник ярла придвинулся к собеседнику, дыша ему в лицо бражным запахом и яростно сверкая помутневшими от хмеля глазами. – Если я вызову тебя на поединок-хольмганаг и предъявлю претензии на твое добро, на твой драккар без драконьей головы и на твоих пленников.

– Хольмганги запрещены… – начал было Аскел, но не успел закончить.

– Запрещены Хенриком, – перебил его Арне, стукнув кулаком по столу. На них начали коситься соседи. Гомон голосов постепенно стихал. Воины старались понять, что происходит между двумя хэрсирами. – Хенрик не желал, чтобы викинги проливали кровь друг друга. Но он сейчас далеко и не факт, что вернется. Я здесь за ярла, и я сейчас волен устанавливать свои законы. В положении наместника есть свои преимущества, – снова улыбнулся щербатой улыбкой Арне. – В моей власти снять запрет Хенрика. Так неужели ты не примешь вызов, если он будут брошен при свидетелях?

– Ты не дослушал меня, Арне, – усмехнулся Аскел. – Хольмганги запрещены, но я буду рад любой возможности сразиться с тобой. Вот что я хотел сказать.

– И славно! – осклабился Арне. – Скальды еще споют о моей победе над тобой!

Он поднялся из-за стола и вскинул руку, призывая внимание собравшихся. Пирующие умолкли. Со всех сторон на хэрсиров устремились настороженные взгляды. Скальд смотрел на них с интересом. Губы его беззвучно шевелились, словно он уже начинал складывать новое сказание.

– Хэрсир Аскел! – грянул в наступившей тишине нетрезвый голос. – Я, хэрсир Арне, прилюдно называю тебя трусом и неудачником, не сумевшим сохранить череп дракона на носу своего корабля! Один отвернулся от тебя, Аскел! Ты не можешь отправляться в западный поход и обрекать на смерть свою дружину. Твой драккар и все, что есть на нем, должно принадлежать более достойному и удачливому. Я предъявляю претензии на твой корабль, имущество, оружие и на твоих пленников, Аскел. Правом, данным мне ярлом Хенриком, я снимаю запрет на хольмганги и вызываю тебя на поединок. Согласен ли ты драться на железе по правилам предков? Принимаешь ли ты вызов или предпочтешь отдать требуемое без боя и покрыть себя позором?

Аскел тоже поднялся из-за стола.

– Принимаю! – разнеслось по притихшему залу.

За столами послышался одобрительный гул. Глаза скальда загорелись: у него появилась тема для нового сказания.

– Когда, на каких условиях и на каком острове будет бой? – с легкой улыбкой, словно о ничего не значащих вещах, спросил Аскел.

– Бой будет завтра в полдень, – оскалился Арне. – На остров не поплывем. Острова далеко, море может быть неспокойным, а такие споры лучше решать быстро и без помех. Деремся здесь, на площади. Бьемся врукопашную, без кольчуг и панцирей. Разбитые щиты не меняем. Победа одного означает смерть другого.

– Я приду, – кивнул Аскел, все так же улыбаясь. Условия его устраивали.

– Завтра будет хольмганг, – удовлетворенно объявил Арне, пытаясь разглядеть в темном углу пленную русинку. – А сегодня можно пировать дальше.

Однако продолжать попойку захотели не все. Аскел молча вышел из-за стола. Вслед за ним потянулась верная дружина. Проходя мимо пленников, хэрсир кивком велел вывести их наружу.

* * *

– Что там у вас стряслось, Аскел? – спросил Виктор, когда они вышли из притихшего дома.

Даже из дальнего закутка, где сидели пленники, трудно было не заметить размолвки двух хэрсиров.

– Арне фсе-таки полошил на нее, – Аскел кивнул в сторону Змейки. – сфой клас…

– Ублюдок! – скривилась Стрелец-баба.

– Сука! – взвился Костоправ. – Гребаная мразь! Я ж ему глаз этот так в рожу вобью, что он вместе с дерьмом из задницы вывалится!

– И теперь Арне хочет телить с ней лоше, – закончил хэрсир мысль, не особо вслушиваясь в реплики пленников.

– Да я его самого так «нателю» – он сидеть, мля, не сможет! – не унимался Костоправ. Лекарь брызгал слюной и рокотал, словно прибой во время шторма.

– А этот ваш Арне не боится остаться без своих причиндалов? – угроза Змейки прозвучала иначе – тихо, вкрадчиво, почти ласково.