— Это очень неосмотрительно с вашей стороны, Элизабет, — выговаривал Пул, стараясь не хмуриться на виду у всех.

— Да, — согласилась она.

— Вы должны понимать, что поставили меня в глупое положение, удалившись со своим бывшим мужем, — продолжал он.

— Простите меня, Манли. — Она прикоснулась к его рукаву. — Он только что вернулся в Англию и хочет видеть Кристину.

— Об этом не может быть и речи, — ответил Манли . — Он больше не имеет никаких прав ни на вас, ни на вашего ребенка.

— Он — ее отец, — заговорила Элизабет. — Я обещала завтра взять девочку в Гайд-парк, чтобы он мог увидеть ее. Это будет только один раз. Я постараюсь убедить его, что этого достаточно.

— Я тоже так считаю, — побагровев, ответил Манли. — Как только мы поженимся, Элизабет, Кристина будет под моим покровительством, я не потерплю никакого вмешательства со стороны Тревельяна.

— Вам не стоит беспокоиться об этом, — сказала Элизабет. — Он скоро возвращается в Пенхэллоу.

— Пенхэллоу? — удивился Манли. — Это в Девоншире?

— Да.

— Еще лучше, — обрадовался Манли. — Это очень далеко. Я бы хотел избежать завтрашней встречи, Элизабет. Было бы лучше, если бы вы сначала посоветовались со мной. Но о других встречах не может быть и речи.

— Их больше не будет, — согласилась Элизабет. — Но она его дочь, Манли. Я подумала, что будет справедливо позволить ему один раз увидеть ее.

— Пойдите потанцуйте, — перебил он. — Мы не должны показывать, что расстроены этим событием.

— Хорошо, — с улыбкой ответила она.

— Пойдем отсюда, — сказал Джон Мартину. — Неужели ты собираешься оставаться здесь до конца и скучать?

— Но Лиззи… — начал было Мартин.

— Она обручена с Пулом и должна быть с ним, — перебил Джон. — Появление Кристофера немного выбило ее из колеи. Но она сама разберется с Пулом. Похоже, теперь она крепко стоит на ногах. Мне это нравится. Ведь это ты помог ей, Мартин?

— На это ушло много времени, — согласился Мартин. — Но долгое пребывание в Кингстоне, когда она наконец почувствовала себя там хозяйкой, придало ей уверенности. Она хорошо справилась.

— И ты тоже, — добавил Джон. — Это было полное самопожертвование, Мартин, ты столько лет провел с ней.

— Когда речь идет о Лиззи, не может быть никакого самопожертвования, — ответил Мартин.

— Ну так мы идем? — спросил Джон. После неожиданной встречи с Нэнси он потерял всякое желание глазеть на новых красавиц, которых впервые вывезли в свет. Он был в дурном настроении. — Может, поищем других развлечений?

Мартин приподнял брови, но не стал возражать. Вскоре оба брата стояли на улице, ожидая, когда подадут их экипаж.

— Куда отправимся? — спросил Джон.

— К женщинам? — предложил Мартин.

— Мне совсем не хочется оказаться в каком-нибудь салоне. Куда еще можно отправиться?

— Это зависит от твоего вкуса. — Мартин с беспокойством посмотрел на него. — Ты хочешь простой вечеринки или предпочтешь нечто более возбуждающее?

— Например? — Джон отступил в сторону, когда подали чей-то экипаж, в который мужчина посадил женщину, а потом сел туда сам.

Мартин пожал плечами.

— Ну, молоденькие девушки или мальчики, — заговорил он. — Может, и то и другое. А может, немного жестокости для возбуждения?

— Извращения? — Джон с интересом взглянул на Мартина. — И насилие тоже? И ты знаешь, где можно найти такие развлечения, Мартин? А ты сам пробовал это?

— Я только знаю, где все это можно найти, — уточнил Мартин. — Имеющий уши многое может услышать. Я отвезу тебя, куда ты захочешь. А сам я предпочитаю нечто более простое и традиционное.

Джон хмыкнул.

— Надеюсь, не слишком простое и обыденное, — вырвалось у него. — Отвези меня туда, где есть хорошенькие и милые девочки, Мартин. Но никаких извращений, пожалуйста. Я просто хочу теплых, нежных женских объятий.

Мартин назвал извозчику адрес, прежде чем сесть в экипаж вслед за братом.

— И ты не разочарован моим выбором? — спросил Джон и снова улыбнулся. — Ты ведь не получаешь удовольствия, насилуя молоденьких девственниц, и тебя не связывают и не стегают кнутом обнаженные богини, а, Мартин?

— Помилуй Бог, нет, — отозвался Мартин. — У меня гораздо больше уважения к женскому полу. Иногда я даже испытываю чувство вины, пользуясь услугами обыкновенных шлюх. Но я постоянно напоминаю себе, что им тоже нужно как-то зарабатывать на жизнь. И что наверняка находятся такие, кто жестоко обходится с ними.

Джон умолк, но продолжал с любопытством наблюдать за Мартином. Ему трудно было представить Мартина с женщиной, но именно его брат направлялся вместе с ним в бордель, а не просто провожал его туда. Возможно, не было ничего странного и в том, что его сводный брат знал лучшие бордели в Лондоне. Но как быть с более жестокими и гнусными извращениями? Откуда Мартин мог знать эти злачные места?

Тут Джон задумался о себе. У него была одна любовница-испанка в течение всего его пребывания на Иберийском полуострове, и он с сожалением расстался с ней пару месяцев назад. Прошло много лет с тех пор, как Джон пользовался услугами шлюх, он и не думал снова обращаться к ним. Он хотел жениться, вести семейную жизнь и хранить супружескую верность. Лучше бы он не встречал снова Нэнси. Все эти годы он не думал о ней серьезно. Но сегодняшняя встреча наполнила его неудовлетворенностью и потребностью проверить свою мужскую способность на шлюхе из борделя. Неужели после стольких лет он продолжал переживать из-за ее неожиданного отказа? Но это был не просто отказ. Когда он просил ее руки, то попытался прикоснуться к ней. Это было на следующий день после того, как она явно наслаждалась их первым поцелуем. Нэнси в ужасе отпрянула от него, на ее лице появилось отвращение. Просто отказ, возможно, не был бы таким болезненным для него.

Да, с сожалением подумал Джон, этого оказалось достаточно, чтобы даже после стольких лет заставить мужчину бежать к проститутке, чтобы удостовериться в своей мужской состоятельности.

Кристофер нервничал. Он отказался от завтрака и почти ни к чему не прикоснулся во время чаепития. Он нетерпеливо расхаживал по гостиной в отеле и не мог ни на чем сосредоточиться.

Нэнси вышивала. Она была даже рада тому, что брат был полностью поглощен своими делами и не видел, что с ней происходит.

— Тебе не понравилось на балу вчера вечером? — спросил он.

— Понравилось, — ответила девушка, отрываясь от работы и улыбаясь ему. — Было так интересно снова оказаться в этой обстановке. Три джентльмена пригласили меня танцевать. Меня приятно удивило, что они вспомнили меня и даже сделали комплименты относительно моей внешности. Кажется, дамам старше двадцати пяти принято говорить об их красоте. Правда, Кристофер?