— Не нужно. У меня было время обо всем подумать, и я решила, что ты абсолютно прав. Конечно, ты действовал грубовато, но в общем и целом все верно. Нас влекла друг к другу какая-то странная химическая реакция. Вот и все.

— Не только! Нас объединяло нечто большее. Натали…

— Мне пора выходить. — Забыв о багаже, она метнулась из машины. Пока Рай кружил по парковке в поисках свободного места, она подошла к охраннику и стала ждать, когда тот впустит ее в здание.

— Черт побери, Натали, ты хоть минуту можешь постоять спокойно? — спросил Рай.

Машину пришлось оставить под знаком «Стоянка запрещена».

— У меня дела. Добрый вечер, Бен!

— Мисс Флетчер! Приехали поработать в ночную смену?

— Вот именно. — Она быстро прошла мимо. Рай шел за ней по пятам. — Рай, тебе вовсе не нужно подниматься вместе со мной.

— Ты сказала, что любишь меня.

Не глядя на оживившегося охранника, Натали нажала кнопку вызова лифта.

— Я с этим справилась.

Его охватил страх, и он оцепенел. Лишь в последнюю секунду он успел зайти за ней в кабину — дверцы едва не ударили его по лицу.

— Нет!

— Мне лучше знать. — Натали нажала кнопку нужного этажа. — В тебе говорит мужское самолюбие. Тебя задевает, что я не вернулась, когда ты меня позвал. — Она тряхнула головой. Глаза у нее блестели. Рай вздохнул с облегчением, заметив, что глаза у нее блестят не от слез, а от гнева. — И еще тебя задевает, что ты мне не нужен!

— Самолюбие ни при чем! Я… — Рай не мог заставить себя признаться, что испугался, испугался до мозга костей. — Я был не прав, — с трудом выговорил он. Признание далось ему с огромным трудом. — Ты ведь видела… где я живу. Я нарочно пригласил тебя к себе, чтобы ты поняла…

— Что я должна была понять?

— Что это не может быть на самом деле. Я не понимал, как такое возможно. С одной стороны, ты и твоя жизнь… С другой стороны, я…

Натали зловеще прищурилась:

— Инспектор, я правильно вас поняла? Вы бросили меня потому, что я не вписываюсь в вашу квартиру?

В ее передаче все звучало так глупо… Защищаясь, он повысил голос:

— Ты редко во что можешь вписаться! Я тебе не пара. Я не могу дарить тебе… всякие вещи. Когда я в первый раз — почти случайно! — подарил тебе цветы, ты посмотрела на меня так, словно я врезал тебе в челюсть. Я не вожу тебя по шикарным местам — мне такое и в голову не приходит. Твои друзья живут в роскошных особняках. И, черт побери, у тебя в ушах бриллианты! — Он вскинул вверх сжатые кулаки, как будто ее бриллиантовые серьги все объясняли. — Подумать только — бриллианты!

Натали шагнула к нему. Щеки у нее пылали. Она только что не изрыгала огонь.

— Значит, все дело в деньгах?

— Не только, в… разных вещах. — Как он может объяснить то, что больше не имеет смысла? — Натали, дай мне до тебя дотронуться.

— Пошел к черту! — Она оттолкнула его и вышла из лифта в ту же секунду, как разъехались створки кабины. — Ты бросил меня потому, что подумал, будто я хочу, чтобы ты дарил мне бриллианты, особняки и цветы? — Придя в ярость, она швырнула нарциссы на пол. — Я и сама в состоянии купить себе бриллианты и вообще все, что только пожелаю! От тебя я хотела только тебя.

— Не уходи. Не надо! — Он кинулся ей вслед. Где-то в конце коридора зазвонил телефон. — Натали! — Он схватил ее за плечи и развернул к себе. — На самом деле я так не думал.

Она ударила его портфелем в живот:

— И у тебя еще хватало наглости обзывать меня снобкой!

Выйдя из терпения, он прислонил ее к стене:

— Я был не прав. Я был дураком. Повел себя как дурак! Что еще мне сказать? Я не думал. Я только чувствовал.

— Ты очень обидел меня.

— Знаю.

Он ткнулся лбом в ее лоб, попытался взять себя в руки. Ее аромат опьянял; при мысли о том, что он ее теряет, у него задрожали ноги.

— Прости. Я не понимал, что причиняю тебе боль. Я думал, дело только во мне. Боялся, что ты от меня уйдешь.

— И поэтому решил уйти первым. Он отступил на шаг:

— Да… примерно так.

— Трус! — Натали сжала кулаки. — Уходи, Рай. Оставь меня в покое. Мне нужно обо всем подумать.

— Ты еще любишь меня. Я никуда не уйду, пока ты мне не скажешь.

— Значит, тебе придется подождать, потому что сейчас я тебе ничего не скажу. Я еще не готова.

На всем этаже звонили телефоны. Устало потерев виски, Натали удивилась. Кто так настойчиво звонит ей поздно вечером?

— Мне больно, как ты не понимаешь? Едва я поняла, что люблю тебя, как ты меня бросил. А теперь хочешь, чтобы я говорила тебе о своих чувствах…

— Я сам скажу тебе о своих чувствах, — тихо ответил он. — Я люблю тебя, Натали.

Сердце у нее подпрыгнуло куда-то на уровень глаз.

— Черт тебя побери… Черт тебя побери! Так нечестно!

— Сейчас меня меньше всего волнует, что честно, а что нечестно. — Он подошел ближе, протянул руку. Ему захотелось дотронуться до ее волос. И вдруг его рука застыла в воздухе: в конце коридора он увидел свет. Свет прыгал и плясал за стеклянной дверью. Рай отлично знал, что это означает.

— Беги вниз — по пожарной лестнице, живо! Вызывай пожарных!

— Что? О чем ты?

— Беги! — повторил он, бросаясь по коридору. В ноздри ударил едкий запах дыма. Он выругался. Из-за того, что он зациклился на собственных чувствах, он упустил кое-что важное…

Из-под двери выполз язык пламени; огонь радостно кинулся пожирать ковровое покрытие и обои.

— О господи! Рай!

Натали по-прежнему стояла рядом. Рай успел заметить другие языки пламени, которые извивались за стеклом. Он мгновенно оценил ситуацию. Обернувшись, сильным ударом сбил Натали на пол. Через секунду стеклянная панель взорвалась. Их осыпало градом смертоносных осколков.

Тело пронзила острая, резкая боль. Натали ударилась затылком об пол. Потом ее обожгло, она почувствовала укол — в нее впился осколок стекла. Целый ужасный миг ей казалось, что Рай потерял сознание или умер. Он упал на нее, закрыв своим телом, как щитом.

Не успела она всхлипнуть или позвать его по имени, как он уже вскочил и рывком поднял ее на ноги.

— Ты обожглась?

Натали покачала головой. Перед глазами все расплывалось, она закашлялась от едкого дыма. Хотя он стоял близко, она почти не различала его лица. Зато разглядела кровь.

— Твое лицо, плечо… Ты ранен!

Не слушая, он крепко схватил ее за руку и потащил прочь от огня. Они, пригнувшись, бежали по коридору. В кабинетах лопались стекла; огонь с ревом вырывался наружу. Вскоре их окружили жадные, нетерпеливые языки пламени. Натали обернулась и вскрикнула, увидев, как ручейки огня бегут по полу и пожирают все на своем пути. Языки пламени, извиваясь, как сотня голодных змей, догоняли их.