Кристин Роузен (Christine Rosen), специалист Центра этики и публичной политики (Ethics and Public Policy Center), разделяет эту тревогу. В эссе «Новая Атлантида» (The New Atlantis) она пишет:

Роузен говорит, что влияние этих технологий приводит к «эговещанию», чрезвычайно индивидуальному и узконаправленному следованию собственным вкусам. TiVo, iPod и другие нишевые инструменты позволяют нам создать собственную культурную вселенную. А это, как она утверждает, плохо:

Права ли Роузен? Я считаю, что нет. Мне кажется, все наоборот. Мир ниш — действительно мир изобильного выбора, но возникли мощные инструменты, фильтры и рекомендации, которые направляют нас и поощряют узнавать больше, а не меньше. В iPod мы записываем музыку, полученную от друзей, а приставки TiVo постоянно рекомендуют, какие программы нам могли бы понравиться. Свидетельство Netflix говорит о том, что если человек может выбирать из десятков тысяч фильмов, то он не просто выбирает документальную ленту о Второй мировой войне и никогда не уходит от этой темы, нет, его интересы расширяются: в один день он заново открывает для себя классику, в другой — фантастику.

Блогосфера предоставляет наибольшую возможность для нового выбора. Объединение идей и информации, независимо от их источника, профессионального или любительского, — сама по себе мощная сила, ведущая к разнообразию. Основной риск в блогах — следование слишком большому количеству тем, а не фиксация на малом их числе. Каждый, кто взаимодействует с Интернетом и чья культурная вселенная не расширяется, либо нашел какой-то уж очень специфический «угол» блогосферы, либо требует обучения тому, что значат гиперссылки.

Ничто в Интернете не обладает абсолютным авторитетом, и можно исследовать множество источников и принять собственное решение. Это конец ортодоксии и «непорочных» организаций и возникновение сложной мозаики информации, которая поощряет и вознаграждает исследования. 60-е годы научили нас сомневаться в авторитетах, но не предоставили инструментов. Теперь эти инструменты есть. Вопрос в том, как ими лучше воспользоваться и избежать постоянной неуверенности.

Общество, которое задает вопросы и может отвечать на них, — это более здоровое общество, чем то, которое просто принимает на веру сказанное экспертами и организациями. Если профессионализм больше не является мерилом авторитета, нужно разработать собственные методы оценки качества. Мы должны думать самостоятельно. Википедия — только начальный этап при рассмотрении темы, а не авторитет.

К концу подходит и эра телезрителей. Только подумайте, во время расцвета телевидения мы все смотрели одно и то же, часто в одиночестве. Сегодня в Интернете мы можем заниматься разными вещами, но вероятность знакомства с другими людьми выше: мы читаем, что они пишут, общаемся в чатах или просто следуем их примеру. То, что пропало из общей культуры, компенсируется усилением связей с другими людьми.

Сегодня мы не столько фрагментируемся, сколько перестраиваемся. Наши места встреч становятся виртуальными, их много, а люди, собирающиеся вокруг, сами решили сюда прийти. Вместо поверхностных связей массовой культуры мы устанавливаем такие же или более сильные связи с людьми, которые разделяют наши вкусы.

Хотя упадок массовой культуры и может привести к тому, что некоторые замкнутся в кругу единомышленников, я подозреваю, что сила человеческого любопытства, объединенная с легкостью получения информации, сделает людей более открытыми.

Наличие блокбастеров кажется естественным, но мы показали, что это просто следствие применения технологий вещания конца XX века. До этого культура была, в основном, локальной, в будущем она будет основана на предпочтениях и разделится на множество параллельных культур. Массовая культура исчезнет, но никуда не денется общая культура. Мы будет делиться культурой с другими, но не со всеми.

Никто не подозревал, что будущее телевидения окажется таким. 19 января 2006 года Google открыл Google Video, «длинный хвост» рынка видео. Раздел видео магазина iTunes, возможно, и содержал больше профессиональных программ, но Google Video позволяло каждому загрузить видео и установить собственную цену, хотя бы и нулевую.

В результате получилась беспорядочная, случайная коллекция всего — от запрещенных рекламных роликов до видеосъемок детей. Здесь можно было впервые взглянуть на мир бесконечного разнообразия, в котором профессиональные и любительские видео конкурировали… и любители часто побеждали.

Верхнюю половину страницы Google Video занимали небольшие изображения коммерческого контента: CSI, Star Trek, баскетбольные игры, классика телевидения, такая как Twilight Zone и Charlie Rose по 99 центов за эпизод. Под ними шли наиболее популярные бесплатные видео: короткие видео с тупыми собаками, смешные рекламные ролики, осьминог, поедающий акулу (кстати, потрясающая съемка). Ниже шли «случайные» видео: сноубординг, чья-то запись Джона Стюарта (Jon Stewart)20, люди, играющие в видеоигры.

Вещательные сети могут использовать Google Video в качестве витрины архивов или просто для привлечения аудитории. Сервис уже стал популярным ресурсом индийской диаспоры, где можно найти индийские шоу, которые не транслируются нигде, кроме Индии (легальность: подозрительная). Независимые кинематографисты теперь могут узнать, есть ли желающие заплатить 12 долларов (или 3 за право на один день), чтобы посмотреть их последний шедевр. Отсутствие дистрибуции уже не может служить оправданием неизвестности.

В то же самое время Microsoft, Yahoo! AOL и несколько других компаний открыли собственные рынки видео. Самые крупные из этих сайтов сегодня могут соперничать с телевидением. Количество зрителей музыкальных видеоклипов на Yahoo! находится где-то посередине между MTV и VH1. Большинство людей смотрит популярные выступления Джона Стюарта в Интернете, а не на телевидении. Популярные сетевые шоу, такие как Tiki Ваг TV, ежедневно собирают по несколько сотен тысяч зрителей, что вполне сопоставимо с популярностью передач кабельного телевидения.