Добравшись наверх я ошарашено застыла, рассматривая открывшийся невероятный вид.

Никогда не видела такой красоты. Горы, облака, озеро внизу с плавающими русалками. Хотя красавицы с хвостом вызывали у меня только негативные эмоции.

– Ты мне веришь, Кэти? – раздался рядом голос любимого.

– Да, – ответ сорвался быстро и без обдумывания.

– Тогда иди ко мне, дай руку.

Я подошла к дракону поближе, вложив свою ладонь в его горячую руку. Он подвёл меня к самому обрыву. Страх волной подкатил к самому горлу. Там была расщелина, которая заканчивалась острыми пиками. Стоит только сделать небольшой шаг вперёд и ты разобьёшься вдребезги.

Джо заключил меня сзади в объятия, крепко обхватив за талию. Поцеловал в висок и я прикрыла глаза. Кажется, это становится приятной привычкой. Ощущение его рядом. И как только я раньше жила без этого?

– Верь мне, Кэти, – прошептал Джошуа в ухо.

– Я тебе верю, – ответила и в ужасе заверещала.

Мы летели вниз! Ветер колыхал мои волосы, острые пики приближались с неимоверной скоростью, дыхание пропало, полностью опустошив мои легкие. Только надежные руки цепко держали за талию. Я хочу жить!

Толчок вверх и мы выпорхнули из расщелины, набирая высоту и приближаясь к облакам. Теперь меня держали не руки любимого человека, а большие когти дракона. Он обернулся в полёте вниз. Сердце стучало так, что я думала, что его слышит весь мир.

Вид внизу открывался такой потрясающий, что я даже вымолвить ни слова не могла. Даже желание ругаться с драконом, ушло куда-то на задний план. Мы летим! Только что я пережила ощущения почти невесомости, словно я сама стала двуликим магическим существом, умеющим летать.

Ох, Джо, вот это сюрпризы у тебя, прибить за такое надо. Хоть предупредил бы!

Волнение постепенно сменялось восторгом. Я жила и это уже было счастьем само по себе! А рядом билось сердце того, кто был мне так дорог.

Но высказать недовольство я должна была. Стукнула кулаком по непробиваемой чешуе дракона, естественно, не причинив ему никакого дискомфорта.

– Зачем ты это сделал? Я же испугалась!

Сверху возник раскатистый хохот, а спустя секунду, я уже прижималась к груди Джошуа. Только крылья за спиной держали нас в воздухе, для разговора дракон принял человеческое обличье. Он сильно прижимал меня к себе. Крылья делали медленные взмахи и мы зависли на месте.

– Проверял насколько сильно ты мне доверяешь. Теперь я полностью удовлетворён.

– Мог бы просто спросить.

– Я должен был провести этот эксперимент. Это единственный последний вопрос, который разделяет нас. Теперь не осталось ничего. Я это вижу. Кэти, ты же мне веришь?

– Верю, – прошептала, понимая, что теперь мы с Джо стали единым целым.

Оставалось только сказать то, что я никак не могла произнести вслух. Но мы столько пережили вместе и я решилась.

– Я люблю тебя, Джо.

– Наконец-то я дождался. Стоило прыгнуть в пропасть ради этих слов, – широкая улыбка заиграла на губах дракона.

Глава 22. Спящая красавица

Кэти

Прилетели мы к Рейну уже ближе к полуночи. Стоя на пороге дома, Джо долго прощался и никак не мог отпустить меня. Горячие руки гладили по волосам, прижимали к сильному мускулистому телу. Я нежилась в объятиях и тоже не торопилась уходить. И только резко открывшаяся входная дверь заставила нас отпрянуть друг от друга.

– Вернулись? – довольно проговорил дедушка. – Джо пора домой, а с тобой мы поговорим утром. Главное, что всё удалось.

– Откуда ты знаешь? – удивилась.

– Да у вас на лицах всё написано. Всё, спокойной ночи и по кроватям. Разным.

Я улыбнулась. Любимый родственник как всегда шутил на интимную тему, я вновь была дома и меня радовала эта мысль. Сказав Джо «спокойной ночи», юркнула в темноту дома и проскочила в свою крохотную комнатку.

А вот утром я проснулась от невероятного шума и подскочила в кровати, больно ударившись о стенку.

– Доброе утро, Кэти! Пора на тренировку, – ухмыльнулся дед и припустил по лестнице вниз. Кажется, пора перерыва закончилась и трудовые будни возобновились. Всё, как в старые добрые времена.

Я потянулась в кровати, но разлёживаться не стала, наверняка дедушка уже время засёк на мои сборы. Быстро оделась и спустилась вниз. На улице меня поджидали Рейн и… Джо. Он тоже уже потягивался, разминался и готовился к забегу. Улыбка сама скользнула на лицо и я её не стала сдерживать. Проводить утреннюю зарядку вместе со своим драконом казалось не просто хорошей, а великолепной идеей.

Джо подмигнул мне и мы приступили к занятиям. Под понукания и недовольное бурчание дедушки, мы преодолевали препятствия, турники и тренажёры. Измученные, но довольные, закончили и отправились на завтрак. Которого не было.

– А ты как хотела, хорошая моя, кухня заждалась тебя уже, – дорогой дедушка устроился в кресле в гостиной, открывая газету.

– Я составлю тебе компанию, – предложил Джо и я с радостью согласилась.

Пока стояла у плиты, дракон подкрался сзади и заключил в сладкие объятия. На шее тут же остался пламенный поцелуй и по телу пробежала дрожь. Руки Джошуа скользнули к талии, переплелись и мне стало очень сложно держать фокус внимания на кастрюле с кашей.

– Я так счастлив, что не хочу отпускать тебя ни на минутку, – сладостный шёпот раздался возле самого уха.

– Мы будем с тобой всегда, – уверила я. – Но каша сгорит, если ты и дальше будешь меня удерживать, – добавила доверительным шёпотом.

День складывался лениво-приятно. Мы болтали, гуляли на заднем дворе. Когда из дома выскочил встревоженный дедушка, эта картина никак не вписывалась в нашу уютную беседу и приятные поцелуи. Что могло случиться, если мы сейчас пребываем в блаженном состоянии любви? Весь мир сейчас казался благостным и добрым.

– Леона видели в городе! – сходу выдал Рейн. – И он был в каком-то странном состоянии, растрёпанный и в каких-то обносках.

Передо мной встало аристократическое лицо Тапперта, стянутые сзади белые волосы и угрюмое выражение. И стало жаль его. Мы ведь так и не объяснились нормально после всего того, что произошло. Несмотря на то, что он вёл меня с собой некрасиво, это было только один раз, а ведь до этого он всегда был галантен и приятен. А нечестная борьба с Джо… Наверное, так сильно не хотел меня терять. Разум искал ему оправдание и в душе зрело сожаление о своём