– Наверное, на прошлой неделе.

У меня кружится голова. На прошлой неделе.

– Если увидите ее, не могли бы вы ей передать, что ее ищет дочка?

Девушка колеблется, но потом кивает.

– Наверное, лучше оставьте для нее номер.

Она сует мне ручку и старый чек. Я пишу на оборотной стороне номер своего телефона. Подумав, дописываю внизу «Тесса».

– Спасибо, – говорю я затаив дыхание.

Девушка кивает, глядя мне в глаза, отчего мне кажется, что я могу ей доверять. Если мама спустится к магазину, то узнает, что я тут была и ищу ее.

Когда мы выходим из магазина, нас провожает взглядом мужик с раками. Он разговаривает с другим мужчиной, с бритой головой и пустыми черными глазами. Я отворачиваюсь.

– И что теперь? – спрашивает Декер. – Поднимемся в гору и поищем там твою маму? Моя машина не справится с такой дорогой, но можно будет дойти пешком.

– Гм, не знаю. – Я многозначительно смотрю на Декера, надеясь, что он поймет мой взгляд: «Пожалуйста, говори потише». Мужчины до сих пор следят за нами, и вид у них недовольный.

Декер глядит на гору, щуря глаза от солнца. Над деревьями виден дым, поднимающийся к вершине пика. Быть может, это мама разжигает там костер. это мама

– До темноты еще есть время, – продолжает Декер. – Плохо, что у нас нет ботинок, длинных штанов, фонарика, но…

– Декер, – цежу я сквозь зубы. Мужчины подходят к нам.

Новый парень, который только что подошел, худой как палка: из мешковатых джинсов высовываются бедренные кости. Я замечаю свастику на татуировке, покрывающей всю его руку.

Он вполовину мельче мужчины с раками, но в десять раз страшнее. Я чувствую, что Декер совсем оцепенел.

– Эй, кореш, – говорит скинхед, подходя совсем близко к Декеру, – пора тебе свалить отсюда вместе со своей сучкой.

Декер поднимает руки. Они дрожат.

– Нам неприятности не нужны. Мы просто ищем ее маму.

Парень хрустит костяшками. На каждой вытатуировано по букве, но я не пойму, в какое слово они складываются.

– Мне по барабану, зачем вы приехали, – говорит он. – Вам тут не рады.

Наконец мне выдается шанс вставить слово.

– Пошли, Декер.

Он не возражает. Мы быстрым темпом шагаем к машине, Декер возится с ключами, открывая дверь.

– Знаешь, – говорит Декер, когда мы запираемся внутри, быстро дыша, – можно объехать город, найти другую дорогу в горы.

Я гляжу сквозь лобовое стекло на лес, раскинувшийся на Медвежьей горе. Сотни квадратных миль неизвестности. Придется прятать машину, а остальной путь идти пешком. Не знаю, что хуже: умереть от рук скинхеда и мужика с раками или же погибнуть в дикой глуши, потерявшись в горах.

– Что теперь? – спрашивает Декер, не дождавшись ответа.

Я пробегаю пальцем по краю двери, чтобы проверить, хорошо ли она закрыта.

– Валим отсюда на хрен.

На обратном пути Декер замечает, что я не в настроении разговаривать. Он осторожно предлагает мне пакетик с лакричными конфетами. Я качаю головой и смотрю в окно.

– Как думаешь, тот парень был нацистом? – спрашивает Декер в перерыве от жевания.

– Да. – И, судя по его реакции на нас, я готова поспорить, что он у ФБР в разыскном списке. – Прости, что из-за меня нас чуть не прирезали. Плохая была идея.

– Вовсе нет, – отвечает он. – Теперь-то ты точно знаешь, что твоя мама живет здесь, да?

Я поворачиваюсь, чтобы поглядеть ему в глаза: Декер обнадеживающе мне улыбается. Я улыбаюсь ему в ответ, и он переключает свое внимание на дорогу.

Я прислоняюсь лбом к стеклу и наблюдаю, как в боковом окне медленно пропадает гора. Волна адреналина, нахлынувшая на меня в мини-маркете, уже стихла, и на место воодушевления снова пробирается безысходность. Я внезапно решаю, что в ближайшее время мама вряд ли вернется в магазин.

Но ей же надо есть, спорю я сама с собою. Мысли сами возвращаются к людям, рыбачащим на мосту. В лесах на горе наверняка полно дичи. Прокормиться можно по-разному.

И все-таки в глубине души я знаю, что подобное – не по ней. Она едва могла прокормить нас с сестрой, когда доходы отца иссякли.

Джос всегда была как папа – он-то знал, как не сдохнуть с голода. Мне же и маме удается хоть как-то сводить концы с концами только благодаря поразительному везению.

Я рассматриваю возможность того, что в Бэр-Крике может отсутствовать связь. Каковы шансы, что у мамы вообще есть сотовый телефон?

В магазине должен быть стационарный телефон, по которому она сможет позвонить. Я видела вдоль дороги линии электропередачи.

И еще один вопрос, на который я не хочу знать ответ: станет ли она звонить, когда получит записку?

Через двадцать минут по дороге из Бэр-Крика, когда мы снова выезжаем на автостраду, возвращается радиосигнал. В кармане вибрирует телефон: один долгий гудок – значит, голосовая почта.

Я открываю телефон, вовсе не удивляясь, что пропущенных звонков нет. Пока мы были в Бэр-Крике, звонок автоматически перевели на голосовую почту. Пальцы дрожат над кнопками, пока я ввожу пин-код.

– Привет, Кэлли. Это Ден из «Ниссана Смита». Перезвони мне, поговорим об «альтиме»! Сделки мы проводим на…

Остальное я слушаю вполуха, ожидая в конце номера, по которому надо перезвонить. Хорошо, что мне всегда было лень записать голосовое приветствие. В ушах гудит – не могу думать, пока у Декера по радио орет песня «Линкин Парк», да еще и он сам стучит по рулю в такт музыке.

Нельзя звонить Денни в присутствии Декера. По сути, Декер – единственный, кому я точно могла бы довериться в городе, но задавать Денни жесткие вопросы о сестре в его присутствии я бы не смогла.

Если бы Декер узнал, что я подозреваю Джослин в соучастии преступлению, если бы он узнал о настоящей цели поиска моей матери, это явно испортило бы его фантазию на тему «Тесса и Декер – герои-путешественники».

Мы встречаем по дороге несколко машин, едущих на юг. Это самая долгая поездка в моей жизни. А что если Денни уедет к тому времени, как я вернусь домой? Я не могу отвязаться от мысли, что будет уже слишком поздно, что он уловит, что здесь что-то не так, еще до того, как я успею с ним созвониться. Может, он переслушает мое сообщение и поймет по моему голосу, что я ищу не машину.

Когда мы возвращаемся в Фейетт, на часах уже шестой час. Декер заезжает на проезд Гринвудов, минивэна до сих пор нет. Кэлли с Мэгги еще не вернулись из Питтсбурга.

– Позвони мне, – выпаливает Декер. Его уши краснеют. – В смысле, если будут новости от мамы. Дай мне знать.