Рамона в упор глядела на него.

— Что же конкретно от нас скрыли? — спросила она ровным, бесстрастным голосом. — Что на самом деле произошло с Кейтом и что вы от меня утаили?

— Он был убит, доктор Кинг. Он не совершал самоубийства, — не дрогнув, ответил Ле Фортном.

Рамона, затаив дыхание, долго сидела молча.

— Я знала об этом, — тихо сказала она, стараясь не замечать взгляда, которым обменялись удивленные полицейские. — Я знала, что Кейт не способен на самоубийство. Но откуда это известно вам?

— На его руке не было обнаружено ожогов от пороха. При выстреле каждый пистолет выбрасывает крошечное количество бездымного пороха. Речь, конечно, идет о микроскопических дозах, но они все же есть. Наши эксперты не смогли их обнаружить на руках мистера Тредстоуна. Значит, не он нажал на спусковой крючок. Кто-то сделал это за него.

— Значит… его убили?

— Да, убили.

Рамона облизала сухие губы.

— За то, что у него были акции? Акции "Александрии"? — спросила она, заранее зная ответ.

— Мы так считаем, — сказал Ле Фортном, удовлетворенный ее реакцией, что лишний раз подтверждало его догадку: к преступлению она не имела отношения. — Вы об этом не имели никакого понятия, не так ли? — голос его звучал сочувственно.

Рамона машинально кивнула, но она скорее всего не слышала его слов. В ушах у нее звенело, и она ухватилась обеими руками за спинку стула. Успокойся, не нервничай, призывал ее внутренний голос. Успокойся.

— Нет. Он, конечно, одержим этим теплоходом, но я не могла себе представить, что он зайдет так далеко, — сказала она словно чужим голосом. — Ах, Дэмон! Дэмон, что же ты натворил! — Фрэнк чуть не уронил на пол чашечку с кофе. Он бросил ошалевший взгляд на Ле Форт-нома, который оторопел не меньше его.

— Но тогда вы не встречались еще с ним, доктор Кинг, не так ли? — спросил Ле Фортном, не скрывая недоумения. — Или все же встречались?

— Нет. Все произошло позже. Когда я села на теплоход.

Ничего не понимая, Ле Фортном часто заморгал.

— Он был на борту? — Неужели Джо Кинг был на борту "Александрии"? Если группы наружного наблюдения упустили его, то неприятностей не миновать! Его мысли о неприятностях оборвались, когда он увидел, как упорно Рамона его разглядывает. В ее наблюдательных, настороженных глазах он заметил явное замешательство.

— Конечно, — сказала она, — где же ему еще быть?

— Но… доктор Кинг, это невозможно. Мы следили за ним с того момента, как он покинул Англию. Его нога не ступала на судно.

Рамона вновь покачала головой, чувствуя, что она пребывает в каком-то сюрреалистическом кошмарном мире.

— Вы что-то путаете. Он и сейчас на судне.

Фрэнк открыл было рот, чтобы возразить, но неожиданно рука Ле Фортнома взлетела вверх, призывая его к молчанию. Он долго внимательно разглядывал Рамону, после чего спросил:

— Скажите, доктор Кинг, о ком, по вашему мнению, мы ведем речь?

Рамона часто заморгала. Слова застряли у нее в горле. Все внутри нее требовало, призывало защитить его, защитить любой ценой, но она понимала, что сейчас это сделать просто невозможно.

— О Дэмоне Александере, само собой разумеется, — наконец выдавила она. — О ком же еще?

У Фрэнка широко раскрылся рот, как у только что вытащенной из воды кефали.

— Александере? Но мы говорим не о мистере Александере, доктор Кинг.

Рамона резко повернулась к нему.

— Что такое?..

— Вы думали, что Александер несет за это какую-то ответственность? — прервал ее Ле Фортном. Теперь картина постепенно начала проясняться.

Рамона повернулась к тому, кто постарше.

— А разве… нет? — прошептала она, чувствуя, как в ее теле дрожит каждая клеточка.

Ле Фортном замотал головой.

— Нет, доктор Кинг. Он к этому не причастен. Он не имел никаких дел с мистером Тредстоуном. Можете мне верить.

Рамона бессильно откинулась на спинку стула. О Боже, благодарю тебя!

— В таком случае, кто же? — спросила она чужим голосом. По выражению ее глаз старший полицейский видел, что она уже догадалась.

— Да, доктор Кинг. Ваш отец, — подтвердил он. — Мы говорим о вашем отце…

Джоселин посмотрела на часы. Одиннадцать. Наконец-то. Она на скорую руку приняла душ, натянула хлопковые брюки и, взяв в руки легкий белый жакет в тон, вышла из каюты. На пристани села в первое попавшееся такси и протянула таксисту адрес. Место их встречи.

Откинувшись на сиденье, она старалась не волноваться. Если после признания Джоселин Рамоне вдруг придет в голову немедленно отправиться в полицию, то ей осталось очень мало времени пребывать на свободе.

Рамона вышла из кафе. Она была поражена, ошеломлена тем, что услыхала от полицейских об отце, о длинном списке совершенных им преступлений, о том, что Кейт был заодно с ним, в сговоре. Они, правда, не совсем ясно представляли, что же на самом деле произошло между ними. Что такое сделал Кейт, чтобы Джо Кингу вдруг понадобилось поскорее убрать его?

Ей казалось, что все ее существо расколото надвое. С одной стороны, она ликовала: еще бы, Дэмон невиновен. Она была не права. Он любил ее. Хотел жениться на ней, а не на ее акциях. Какое счастье!

С другой стороны, теперь в ее жизнь вновь вошел отец, что бросало на нее большую неприятную тень. Хотя полицейские до конца так и не раскрыли ей своих намерений, но они, несомненно, рассчитывали на то, что она поможет им вывести отца на чистую воду. Она не сообщила им, что должна встретиться с ним сегодня, но теперь колебалась, не зная, стоит делать ли это или лучше воздержаться от контакта. Нужно время на раздумья. Какая ужасная заваруха! Хотя она ничего конкретного не обещала, но сознавала, что ее долг — помочь полицейским, помочь ради Кейта. Джо Кинг — очень опасный человек. Последствия могут быть страшными.

Она шла к пристани. У нее кружилась голова, ей было не по себе. Что она скажет Дэмону? Она обязана рассказать ему правду, только правду, даже если ради этого ей придется пойти на риск и, возможно, потерять его.

Неожиданно перед ней резко затормозило такси, и Рамона, сделав поспешно пару шагов назад, подумала, что это отец. Ее чрезвычайно опасный отец, закоренелый преступник. Может, он видел, как она разговаривала с сыщиками.

Но с заднего сиденья такси на нее смотрел не Джо Кинг. Это была Джоселин Александер. Она щурилась на яркий солнечный свет. Сердце у Рамоны упало. Она совсем забыла про нее.

— Джоселин, простите меня, но я совершенно забыла о нашей встрече.

Джоселин, открыв дверцу, подвинулась, указав на место рядом. Рамона, тяжело вздохнув, села в машину. Джоселин изменила маршрут, попросив шофера отвезти их в парк Независимости. Отпустив такси, они не спеша подошли к ближайшей скамье. На ярком солнце Джоселин выглядела просто ужасно. Мягко взяв ее за руку, Рамона помогла ей сесть. Потом села сама, положив рядом пляжную сумку.