Вполне возможно, сказала я себе, испугавшись нахлынувших на меня противоречивых чувств, это твое первое и последнее Рождество здесь. Целый год отделяет нынешнее Рождество от следующего. Кто может знать заранее, что случится за это время?

Мне принесли воды для умывания, и я встала. Дейзи не могла задержаться ни на минуту, она вся сияла от возбуждения.

– Я опаздываю, мисс, еще так много нужно сделать! Вам тоже лучше поторопиться, а то вы не услышите, как будут петь здравицу. Певчие придут рано, уж в этом не сомневайтесь. Они знают, что семья с утра едет в церковь, поэтому не опоздают.

Вопросы задавать было некогда, я быстро умылась, оделась и достала приготовленные подарки. Подарок Элвине я еще накануне вечером положила у изголовья ее кровати.

Я подошла к окну. Воздух был наполнен ароматами трав и цветов, к которым примешивался сильный запах специй. Я стояла, глубоко вдыхая этот воздух, прислушиваясь к ритмичному шуму прибоя. Сегодня голоса молчали, а волны мирно шелестели о гальку. Было рождественское утро, и про все беды и заботы можно временно забыть.

Ко мне в комнату зашла Элвина. В руках она держала свои вышитые носовые платки. Немного смущенно она произнесла:

– Спасибо, мисс. Счастливого вам Рождества!

Я обняла и поцеловала ее, и, хотя мой жест немного удивил Элвину, она тоже робко поцеловала меня.

Мне в подарок она купила серебряную брошь в виде кнута, настолько похожую на ту, которую я подарила ей, что на мгновение мне показалось, она возвращает мой подарок.

– Я купила ее у мистера Пастерна, – сказала она. – Почти такая же, как моя, но и не совсем такая, чтобы мы их не перепутали. У вашего кнута на ручке маленький желобок. Теперь у каждой из нас такая брошь, и мы можем надевать их всякий раз, когда поедем кататься.

Я была счастлива. Она еще не садилась в седло после того, как сломала ногу, и этим подарком ясно дала понять, что готова продолжить наши верховые прогулки.

– Никакой другой подарок не доставил бы мне больше радости, – сказала я ей.

Элвина была довольна, но ответила несколько небрежно:

– Я рада, что вам понравился мой подарок, – и вышла.

Это будет чудесный день, сказала я себе. Это Рождество!

Мои подарки имели большой успех. У миссис Полгрей при виде виски заблестели глаза, а Джилли пришла в полный восторг от своего платка. Она не сводила с него изумленных глаз и время от времени проводила по шелку рукой. По-видимому, у бедняжки никогда в жизни не было ничего подобного. Дейзи и Китти тоже остались довольны подарками, и мне было радостно сознавать, что я сделала правильный выбор.

Миссис Полгрей подарила мне набор салфеток и, смущенно улыбаясь, сказала:

– Это для вашего приданого, моя дорогая.

Я шутливо ответила, что немедленно начну его собирать, и нам обеим стало очень весело. Она предложила выпить по чашечке чаю с капелькой подаренного мной виски, но на это уже не оставалось времени.

– Бог мой! Как подумаю, сколько еще дел надо сегодня переделать!

Из залы послышались музыка и пение – это певчие запели традиционную здравицу хозяевам замка.

Хозяин с Хозяйкой – в вашу честь мы поем,

Пусть радость придет с нашей песней в ваш дом.

Все слуги столпились в зале, и когда появился Коннан, песня зазвучала еще громче. Один из поющих держал в руках деревянную миску, в которую со звоном полетели монеты. Каждый куплет этой незатейливой песни начинался с одних и тех же слов – «Хозяин с Хозяйкой…»

Два года назад, подумала я, рядом с ним стояла Элис. Помнит ли он об этом? По лицу трудно сказать. Коннан допел здравицу вместе со всеми и велел, чтобы певцов на дорогу угостили брагой, медом, пирогами, имбирными пряниками, которые уже заранее были приготовлены для этого случая.

Он подошел ко мне.

– Итак, мисс Лей, – произнес он, глядя на меня. Певцы в это время запели новую песню, и другие не могли услышать его слова. – Что вы думаете о корнуэльском Рождестве?

– Очень интересно.

– Вы еще и половины не видели.

– Надеюсь, что так. День ведь только начался.

– Вам следует отдохнуть после обеда.

– Почему?

– Потому что вечером будет бал.

– Но я…

– Естественно вы будете справлять Рождество вместе с нами. С кем же еще? С Полгреями? Или с четой Тэпперти?

– Я не знаю. Я думала, где-то посередине между залой для гостей и залой для слуг.

– Вам не по душе мое приглашение?

– Не уверена в том, что это правильно.

– Да полноте вам, сегодня же Рождество. Правильно или не правильно, забудьте об этом. Просто приходите. Кстати, я вам еще не пожелал счастливого Рождества. У меня есть кое-что для вас… маленький подарок. Знак моей благодарности, если хотите. Вы были очень добры к Элвине после всего, что с ней случилось. И до того, конечно, я в этом нисколько не сомневаюсь, но окончательно я убедился только после…

– Я всего лишь выполняю свои обязанности… свой долг…

– Вы всегда его будете исполнять. Я это знаю. Скажем, я просто хочу сделать вам подарок на Рождество.

Он вложил в мою ладонь какой-то маленький предмет, и в ту минуту я почувствовала такую радость, что боюсь, это отразилось на моем лице, и он с легкостью угадал мои чувства.

– Вы очень добры ко мне, – начала было я. – Я не думала…

Он улыбнулся и отошел. Я заметила, что Тэпперти не спускает с нас глаз. Интересно, заметил ли он, что Коннан мне что-то подарил?

Чувства переполняли меня. Мне нужно было побыть одной. Маленькая коробочка в руке настоятельно требовала, чтобы ее открыли, но сделать это здесь, внизу, я не могла.

Незаметно выскользнув из залы, я бегом бросилась к себе.

Это был маленький футляр из синего плюша, в каких обычно хранят украшения.

Я открыла его. Внутри на бледно-розовом атласе лежала брошь в форме подковы, усыпанная, в том не было ни малейшего сомнения, бриллиантами.

Я смотрела на нее в полном смятении. Я не могу принять такой ценный подарок. Я, конечно, должна вернуть его.

Вынув брошь, я поднесла ее к окну, чтобы получше рассмотреть. На свету камни переливались красными и зелеными огнями. Она, наверное, стоит очень больших денег. У меня никогда не было бриллиантов, но я без труда догадалась, что это прекрасные камни.

Зачем он это сделал? Я была бы так счастлива, если бы это действительно был небольшой скромный подарок. Мне хотелось броситься на кровать и зарыдать во весь голос. Тут я услышала, что в классную кто-то вошел.

– Мисс, пора ехать в церковь, – это была Элвина. – Идемте, мисс. Уже подали карету.