— Что случилось? Кто вернулся? Джайна?

— Нет, хозяин приехал!

Побледневшая, как ее воротник, Илна выхватила из рук гостьи ключи и опрометью понеслась вниз. Али, проводив сообщницу взглядом, поспешила к себе и лишь на полпути к своей комнате вспомнила, что они обе упустили кое-что важное. Кабинет остался незапертым.

Первым порывом было вернуться, догнать Илну, но Алита почти сразу поняла, что не успеет. Юркая горничная наверняка уже возвратила дубликаты ключей на место. Но что же теперь делать?

Оставалось надеяться, что Ристон не заметит того, что дверь не заперта на ключ, или подумает, будто он сам по рассеянности запамятовал это сделать. Как же! Уж кого-кого, а Киллиана забывчивым не назовешь.

Али села на край заправленной кровати, крепко сцепив в замок снова подрагивающие пальцы, и задумалась. Догадается ли градоправитель, что именно она заходила в его кабинет? Тут нетрудно сложить два и два, ведь у остальных обитателей дома едва ли имелся весомый повод для подобного любопытства.

Когда в дверь постучали, Алита вскинула голову и вздрогнула, уже со страхом ожидая, что сейчас появится Киллиан Ристон и предъявит ей резонные обвинения. Но пришла горничная. Не Илна, другая, смуглая и коренастая.

— Тут вам вещи из лавочки готового платья доставили, — сообщила она, ловко втаскивая в комнату кофры с одеждой. — Просили передать, что, ежели захочется что-нибудь обменять, они возражать не станут. Помочь разложить в шкафу?

— Нет, спасибо! Я сама все сделаю. Благодарю, что принесли!

Когда за женщиной закрылась дверь, Али перевела дух и, убедившись, что Киллиан еще не идет по ее душу, приступила к разбору нового гардероба. С недоумением повертела в руках то, что Кристель Алари называла комбинацией, растерянно приложила к себе и, не удержавшись, громко фыркнула. Неужели кто-то действительно считает такое нижнее белье удобным? Глупости какие-то! Тут попробуй разберись, как его надевать!

Рассмотреть платье для свадьбы во время примерки Алита не успела, слишком уж много всяких нарядов ей пытались подобрать. Она побаивалась, что в чехле окажется нечто совершенно невообразимое, с множеством рюшей, бантиков и искусственных розочек, как тот самый пресловутый торт, и с облегчением вздохнула, когда обнаружила совсем другое. Мягкий золотистый бархат, рукава чуть ниже локтей, достаточно скромное декольте и никаких украшений!

Али не думала, что сегодня ее что-нибудь сможет порадовать, но в эти минуты не отказалась бы лично поблагодарить владелицу лавки за окончательный выбор платья. Кажется, сама Алита не могла бы найти для себя наряда лучше. Скромный, но пошитый с большим вкусом, без вызывающей роскоши, однако вполне годившийся для того, чтобы явиться на свадьбу в богатый дом.

Спустя некоторое время, когда все вещи оказались разложены по местам, а сама Али успела несколько раз мысленно прорепетировать будущий разговор с градоправителем, появилась Илна. Похоже, горничная даже не заметила того, что они не заперли дверь в кабинет. Во всяком случае, вид у девушки был вполне довольный собой и удачно, как она думала, провернутым делом. Наверное, ее терзало жгучее любопытство, однако Алита больше ничего рассказывать не стала. Только еще раз напомнила о том, что нужно держать язык за зубами.

— Там к ужину накрыли, — со значительным видом покивав в ответ, сообщила Илна. — Все в сборе. Только вас ждут.

— Уже иду! — откликнулась Али, борясь с желанием попросить принести еду сюда, чтобы не спускаться в столовую. Но, строго-настрого запретив себе проявлять малодушие, она поправила чуть растрепавшиеся волосы, уверенно вскинула голову и зашагала следом за горничной. Хорошо еще, что переодеваться к ужину в особняке не требовали.

Стоило ей, извинившись за свою задержку, сесть за стол, как Алита тут же поймала на себе взгляд Аэдана. Он отвел глаза почти сразу, как она заметила, и все же от нее не ускользнуло его смущение. Должно быть, кузен Киллиана за прошедший день успел пожалеть об их ночном разговоре и едва ли кому-то о том рассказал.

На хозяина дома Али старалась не смотреть. Он сидел в некотором отдалении, и все же она чувствовала его присутствие так явственно, точно они соприкасались локтями. Алита уже понемногу начинала понимать, что сие означает.

За ужином все вели себя сдержанно, но тревога и неловкость, вызванные случившимся с Карин Лекут и исчезновением Томиана, невидимым горьким туманом повисли над белизной скатерти и столовым фарфором. Нечего и удивляться тому, что тарелки оставались полупустыми, зато три бутылки старого вина, привезенные с далекой родины управляющего, опустошили почти сразу. Ягодный аромат кружил голову, на языке оставалось медово-пряное послевкусие, а гранатовый цвет напитка, наполняющего бокал за бокалом, напоминал о закатном солнце.

После ужина Алита собралась вернуться к себе, но Киллиан Ристон остановил ее.

— Не спеши! Нам с тобой нужно кое-куда сходить… Я должен выполнить свое обещание.

— Но ведь уже стемнело, — попыталась возразить она.

— Еще достаточно светло, — не согласился он. Джайна с любопытством оглянулась на беседующих, но отец окликнул ее, и девушка с сердитым видом вышла из комнаты. — К тому же там есть фонарь.

Али покорно кивнула, ощущая смешанное с долей испуга любопытство.

— Уже прохладно, — сказал градоправитель, когда они вышли в коридор. — Тебе лучше что-нибудь накинуть. Я подожду у второй двери.

Спустя несколько минут Алита в наброшенной на плечи шали поспешила к назначенному месту встречи. Второй дверью в особняке называлась та, что не предназначалась для гостей. Обычно ею пользовались слуги, но, как выяснилось, хозяева тоже не пренебрегали.

— Так куда мы идем? — решилась поинтересоваться Али, когда за ними хлопнула дверь. За порогом оказалось не так уж темно, однако сумерки уже сгущались, и ночная прохлада постепенно входила в свои права. — И надолго ли?

— Я ведь обещал, что отведу тебя на могилу сестры.

Услышав ответ, Алита споткнулась, и Киллиану пришлось ее поддержать. От его прикосновения к ее локтю будто вспыхнула крохотная, но горячая искорка, точно от костра. Длилось это ощущение лишь краткое мгновение, и все же девушке стало не по себе.

Семейное кладбище Ристонов находилось недалеко от особняка. Не слишком большое, тихое и ничуть не пугающее. Али бросила взгляд на спутника.

— Ваших родителей здесь нет?

— Нет. Ни моих, ни кузенов. Никто из них сюда не вернулся.

— Вы часто их вспоминаете?

— Чаще, чем хотелось бы.

— И скорбите по ним?

— Разве вы не знаете, что излишняя скорбь не приносит пользы ни живым, ни тем, кого уже нет?

— Снова суеверия, — поморщилась Алита. — Слышала я эту балладу. О том, что из-за слез над могилой саван усопшего становится мокрым, и тот восстает, чтобы пожаловаться на беспокойство.