Ворота перестали раздвигаться, однако шума схватки Панкрат не услышал. Во дворе и во всем огромном здании-замке по-прежнему царила тишина. Через полминуты створки ворот снова поползли в разные стороны.

– Заезжай, – пискнула рация. – Поставь машину носом к воротам, бери взрывчатку и двигай к двери в хозблок.

Панкрат выполнил приказ и тенью перелетел двор храмового комплекса, хорошо различая предметы с помощью прибора ночного видения. Восточный край небосвода посветлел, начинался рассвет, но в кольце стен внутри двора все еще стоял плотный кисельный мрак ночи, поэтому прибор оказался кстати. Панкрат попробовал было двигаться без него, надеясь на свое кошачье зрение, однако едва не свалился в яму и перестал насиловать глаза, отказывающиеся работать с повышенной нагрузкой в условиях недоброго пространства храма.

Асламов ждал его у открытой двери в хозяйственные помещения здания, из которых можно было пройти на второй уровень храма в покои настоятеля. У ног Валентина недвижно лежало тело монаха.

Бесшумно, на цыпочках они двинулись через анфиладу комнат и коридоров к центру храма. Здесь в каждом коридоре были установлены миниатюрные телекамеры, о чем сообщал Телегин, и пройти по ним, не поднимая тревоги, едва ли удалось бы даже при отсутствии электричества. Однако судя по всему, человеку Ираклия, специалисту в области подавления рабочих режимов электронного оборудования, удалось вывести из строя компьютер контроля, и на движение ночных гостей техника храма не реагировала. Тревога поднялась позже, когда страхующая спецгруппа начала отвлекающую атаку на автосервис, маскирующий подземный въезд на базу.

В этот момент Асламов и Панкрат уже подошли к двери, ведущей в покои настоятеля, и ждали сигнала, разрешающего начинать активную фазу вторжения. Сигнал – дребезжащий звонок тревоги, разбудивший всю охрану, раздался в половине пятого, и тотчас же внутренние покои храма наполнились движением, топотом ног и голосами: проснулись в кельях братья и ученики настоятеля, готовые стать новыми центурионами Легиона, наемниками «без страха и упрека».

Дверь в пирамиду настоятеля открылась, оттуда выбежали двое бритоголовых монахов с фонарями в руках. Асламов прикосновением пальца парализовал первого, Панкрат нокаутировал второго ударом в кадык. Но прежде, чем войти в настоятельские апартаменты, Асламов, у которого глаза светились, как два кристалла дымчатого хрусталя, на несколько мгновений остановил Панкрата и проговорил, приблизив лицо к лицу:

– Что бы ни случилось, ты должен взорвать базу! После операции у тебя будет новое задание…

– Какое? – вырвалось у Панкрата.

– Не вечно же тебе быть моим телохранителем. Вероятнее всего, тебя вызовут в Сергиев Посад. А пока… будь осторожен! Опасайся всех. В том числе и меня.

Асламов сжал плечо Воробьева железными пальцами и скользнул в дверь. Панкрат вынужден был последовать за ним, хотя и не понял последних слов Витязя. Но размышлять над этим было некогда, начиналась самая ответственная фаза операции и счет пошел на секунды.

В покоях настоятеля их встретили двое телохранителей и сам настоятель храма, успевший встать и привести себя в порядок после сигнала тревоги. Они не ждали появления гостей «с тыла», то есть со стороны подсобных помещений храма, поэтому преимущество внезапности оказалось на стороне диверсантов, и бой получился скоротечным и неэффектным, несмотря на незаурядное искусство мастера тхэквондо, которым, несомненно, мог считаться Чон Хон Пак.

Асламов на ходу «зарубил» одного из телохранителей корейца, схватился с ним самим – в полумраке молельни, освещенной лишь двумя свечами, таким образом, Панкрату достался второй телохранитель, и он быстро реализовал свое превосходство в технике пресечения боя. Прибор ночного видения пришлось снять, он только мешал в этих условиях, но зрение и интуиция не подкачали, и Панкрат, змеей увернувшись от удара, нашел брешь в обороне монаха, перехватил руку с ножом и уложил бритоголового одним ударом в переносицу.

Каким образом удалось справиться со своим противником Асламову, Панкрат не понял. Оглянувшись, он успел увидеть, что кореец с поднятыми вверх руками летит через всю молельню, сшибая телом статуи Будды и кувшины, рванулся было за ним, посчитав, что настоятель хочет сбежать с поля боя, но Чон Хон Пак ударился всем телом о стену и без звука рухнул на пол. Схватка с Витязем закончилась для него плачевно.

– Ищи лифт на нижний горизонт, – сказал Асламов, склоняясь над телом настоятеля. – Он должен быть либо в комнате отдыха, либо в рабочем кабинете.

Панкрат метнулся из зала с троном и статуэтками Будды, обыскал комнату отдыха с пятью креслами и камином, затем рабочий кабинет настоятеля с компьютером и телесистемой последней модели – с мозаичным плоским экраном. Лифт оказался здесь, замаскированный под огромный сейф. Видимо, такая незатейливая маскировка казалась хозяину кабинета идеальной.

– Нашел, – проговорил Панкрат в усик рации. – В кабинете. Но вряд ли эта дверь открывается вручную.

Асламов появился в кабинете через несколько секунд, ведя за собой настоятеля, выглядевшего алкоголиком в состоянии полного отупения.

– Код лифта! – жестко бросил он.

Чон Хон Пак вяло шевельнулся, пробубнил под нос несколько цифр и снова застыл, глядя перед собой погасшими глазами. Только теперь Панкрат понял, что кореец находится под гипнотическим влиянием Асламова.

– У тебя «глушак»? – догадался он.

– Мне он не нужен, – отозвался Валентин, вызвал Ираклия. – Что у вас там, Федотов?

– Все идет нормально, – прилетел тихий голос Ираклия. – Контролируем подстанцию и телефонную сеть. Ваши прошли автосервис, но дальше у них ловушки и пулеметы, а у наших парней только кулаки и зубы. Что делать?

– Делать вид, что атакуете. Включите мне на минуту питание, чтобы я спустился вниз.

– Один момент.

Через несколько секунд келью настоятеля залил свет – включилось электропитание храма. Асламов сел за компьютер, умело отыскал файлы включения местных технических систем, набрал код лифта, и толстая дверь «сейфа» медленно повернулась на оси, открывая внутренности тесноватой кабины лифта.

– По команде отрубайте питание снова, – сказал Асламов, жестом показывая Панкрату на лифт, повернулся к настоятелю. – Выводи отсюда всех своих учеников и братьев, храм заминирован и скоро взорвется. Понял?

– Понял, – деревянным голосом откликнулся Чон Хон Пак.

– Выполняй!

Асламов и Воробьев нырнули в лифт, и кабина плавно пошла вниз. Остановилась. С шорохом раздвинулись двери, и на пассажиров лифта уставилось дуло автомата в руках здоровенного амбала в пятнистой форме. За спиной амбала стоял еще один боец с автоматом, дальше начинался освещенный плафонами коридор с бетонными стенами и полом, с рядом дверей, а по коридору шел третий спецназовец в камуфляже, ведущий на поводке пса.

Дальнейшее произошло в течение нескольких секунд.