– Я учел все, – тем же голосом ответил Сергий, начиная светиться. – Мой Замысел сработал. Вас нужно было собрать всех в одном месте, чтобы пропустить через «нерв Бога», и вы пришли. Спасибо моим помощникам, – Сергий кивнул на Крутова и Марию с Лизой, – они прекрасно сыграли свои роли, выполнив трафик. Один конунг уже мертв, за ним уйдете и вы, и никакой усилитель вам не поможет, когда сработает Закон.

– Ты… посмеешь… бросить нам… вызов?!

– Я его уже сделал.

Конунги переглянулись.

– Тогда умри!

Черные маги одновременно посмотрели на юного волхва, просиявшего вдруг, как отколовшийся кусок солнца. По лаборатории пробежала волна искажения, закричали охранницы, у которых от перепада давления пошла кровь из ушей и носов.

Крутов почувствовал, что свободен, рванулся вперед, доставая ребром ладони шею чернобородого мага. И рухнул, спеленутый волевым приказом конунга – умри! Не умер он только потому, что энергия темного приказа разряжалась через канал связи в психику берегинь, и более всего в душу Елизаветы, сжигавшую черную энергию пламенем любви. Именно Лиза и отвела большую часть пси-удара, тратя свою силу с безумной щедростью любящей женщины, готовой отдать жизнь за любимого. Егор лишь провалился в зыбкое марево странного бытия, насыщенного призрачным бесформенным движением и шелестом дождя.

Лиза пошатнулась, сделала два неверных шага и упала на грудь Егора. В тот же миг опустился на пол Сергий, окутанный золотыми и фиолетовыми змейками разрядов. Но Крутов этого уже не увидел.

А спустя несколько мгновений в лаборатории проявился высокий седой старец в ослепительно белых одеждах, с посохом в руке. Дед Спиридон. Белый волхв. Владыко.

Он прочертил концом посоха две линии, и с шипящим свистом на этом месте вспыхнули два луча золотистого света, складываясь в силуэт летящего сокола. Затем этот светящийся «сокол» влился в тело молодого волхва, заставив его светиться тоже – радужными переливами.

– Твое время еще не пришло, просветленный, – гулким басом проговорил Спиридон, так что качнулись стены помещения. – Приходи чуть позже.

Сергий исчез.

Белый волхв посмотрел на оцепеневших, безмолвно взиравших на это действо конунгов, глаза его засияли из-под насупленных седых бровей, так что черные маги отшатнулись, прикрывая глаза ладонями. Воздух наполнился тихим звоном, закачались стены и пол здания, кто-то огромный посмотрел на людей в лаборатории оценивающе и строго.

Первым из конунгов очнулся Гланц, окружил себя кольцом фиолетового сияния, прокаркал:

– Вызываю своего Господина, пусть даст мне силу Черного Совершенного…

– Черное Совершенное никогда не сможет победить Светлое Совершенное! – тяжело сказал Спиридон.

– Ты не остановишь нас, старик. За нами эгрегор Братства, американский эгрегор…

– Американского эгрегора не существует, черный. За тобой никого нет, кроме кучки таких же мертвецов. За мною же – нерв Бога – весь мой Род! Мы отбираем вашу Силу! Идите!

Конунгов шатнуло, они повернулись и, едва переставляя одеревеневшие ноги, направились к двери. Валягин дернулся было за ними, но потерял равновесие, упал, так что вздрогнул пол, и не поднялся.

Спиридон посмотрел на приходивших в себя мужчин, обернулся к опустившейся на колени Марии, подошел, обнял. Мария отвела его руку, с трудом поднялась и подошла к лежащему навзничь с открытыми глазами Витязю, на груди которого застыла Елизавета…

А Крутов вдруг оказался внутри туманной светящейся сферы и увидел перед собой молодого человека в белом, чем-то похожего на Сергия, но с нимбом над головой. Спросил с жадным любопытством:

– Кто ты?

– Я Создатель, – раскатился в воздухе удивительный бархатно-мягкий и сильный голос.

– Где я?

– Ты у меня в гостях.

– Значит, жизнь моя закончилась?

– Хочешь, я покажу тебе твою жизнь?

– Хочу.

Тело Крутова подхватил ласковый ветер, вознес над появившимся внизу пейзажем: горы, ущелья, провалы, нагромождения скал, пустыня. Егор заметил пересекавшие пески две цепочки следов.

– Что это, Господи?

– Это и есть твоя жизнь, идущий.

– А почему след не один?

– Я шел рядом с тобой.

– Но иногда один след исчезает…

– Это самые трудные участки твоей жизни.

– Почему же ты меня покидал, Создатель, когда мне было трудно?

– Я не покидал тебя, идущий, это я нес тебя на руках…

– Благодарю тебя, Создатель! Прости меня грешного. Теперь я свободен?

– Ты свободен.

Крутов поднял голову, увидел над собой прекрасное двоящееся женское лицо. Мария? Лиза?.. Захотелось плакать, но сил не осталось даже на слезы…

Птица воспарила над ним, серебристоголовая птица с янтарно-желтыми глазами…

Сокол!

Тоскливо-грозный клекот сорвался с его клюва, заработали мощные крылья… и сокол взлетел…

Жуковка – Москва – Лимассол

Июль 1999