– Вообще-то, Джедидая, мне и вправду хотелось бы знать. Мне хотелось бы знать, – повторила она громче, – неужели мужчина, которому я решила отдаться, относится ко мне как к очередному поручению!

– Ты не могла бы говорить потише? – огрызнулся Джедидая. – Я же сказал тебе, что не так выразился. Проклятие, ты же знаешь, что я не мастер говорить!

Несвойственный ему грубый тон и отчаяние в голосе пробились через ее гнев, и она сделала глубокий успокаивающий вздох.

– По-моему, ты всегда четко излагаешь свои мысли. А теперь, пожалуйста, ответь на мой вопрос: неужели то, что произошло между нами, ничего для тебя не значит?

– Конечно, значит! – Джедидая рывком расстегнул рубашку. – Ты заполучила меня, Сюзанна. Ты это хотела услышать? Ты заполучила меня. Теперь ты счастлива?

Его слова полоснули ее словно нож по сердцу.

– Я ничего у тебя не просила, Джедидая. Я с самого начала знала, что ты не можешь ничего обещать.

– Каждая женщина жаждет обещаний.

– Я не каждая женщина! – Она сделала глубокий вздох, чуть не перешедший в рыдание. – К тому же я и сама не могу ничего обещать. Разве может женщина, обвиненная в убийстве, даже думать о будущем?

– Ты никого не убивала.

– Я знаю, что не убивала, и ты это знаешь! Но поверят ли мне присяжные? Нам не удалось найти миссис Хокинс. О чем я думала, вступая в любовную связь с тобой? Что я могу предложить, не считая нескольких мгновений наслаждения?

– Не думай так. – Джедидая пересёк комнату и взял Сюзанну за плечи. – Ты можешь предложить очень много. Не терзай себя из-за того, что я оказался слишком глуп и эгоистичен, чтобы подвергнуть нас риску.

Ее глаза наполнились слезами.

– Неужели ты не понимаешь, Джедидая? «Нас» не существует. Все это время мы обманывали себя.

– Существует. – Он легко встряхнул ее. – То, что мы чувствуем, то, что мы пережили вместе, – все это реально, Сюзанна. Я никогда не испытывал подобных чувств ни к одной женщине. Думаю, много лет я вообще ничего не чувствовал. До того, пока ты не появилась в моей жизни.

– О Боже! – Сюзанна поднесла дрожащую руку к губам, слезы покатились из ее глаз и заструились по щекам. – Не надо, Джедидая. Пожалуйста, не заставляй меня переживать все эти чувства сейчас.

– Ты делаешь со мной то же самое. – Он обхватил ее лицо ладонями. – Ты заставляешь меня чувствовать то, что я уже не надеялся снова испытать. Ты заставляешь меня мечтать о вещах, которые я спрятал в дальнем уголке своего сознания и пометил как «несбыточное». Ты заставляешь меня думать о том, чтобы рискнуть снова.

– Хорошая из нас получилась парочка, – сказала Сюзанна, попытавшись улыбнуться.

– Сюзанна, – Джедидая прижался лбом к ее лбу, – много лет назад, во время войны между штатами, я потерял все, что мне было дорого. Мои родители умерли, сестра пропала, моя невеста была убита солдатами. Я лишился всего и решил, что буду жить, не имея ничего.

Сюзанна слегка отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо.

– О, Джедидая, мне так жаль. Наверное, это было ужасно. Сколько тебе было лет?

– Девятнадцать. Сестру, правда, я потом нашел, но вред уже был нанесен. Я старался ни к чему не привязываться, переезжая с место на место, помогая людям, и всегда оставлял за собой право уехать, закончив дело.

– Вот почему ты так внезапно уехал в прошлом году, – догадалась Сюзанна.

– Ты слишком близко подобралась ко мне, – признался он, гладя ее волосы. – Да и Донован с Сарой. Впервые за долгое время мне захотелось остаться. Я испугался и сбежал. Но больше я убегать не собираюсь.

– Да, пока ты еще здесь, – отозвалась Сюзанна со слабой улыбкой.

– Я не хочу расставаться с тобой. Но завтра в Денвере у меня, возможно, не будет выбора.

– Я понимаю.

– Все, что у нас есть, – это сегодняшний вечер, и я хочу провести его с тобой. Ты дорога мне, Сюзанна, дороже, чем кто-либо, с кем я встречался за последние двадцать лет.

– Ты тоже мне дорог, Джедидая. Собственно, – она сделала глубокий вздох, набираясь храбрости, – я люблю тебя.

Джедидая собрался было что-то сказать, но Сюзанна прижала два пальца к его губам.

– Я не напрашиваюсь на ответные признания. Мне достаточно сознавать, что, будь у тебя выбор, ты не оставил бы меня. Но я хочу, чтобы ты знал о моих чувствах, даже если нам суждено завтра расстаться.

– Ты такая храбрая, – произнес Джедидая с тихим восхищением. – Не боишься дать волю своим чувствам, когда неизвестно, что готовит нам будущее. Во многих отношениях ты куда храбрее меня.

– Нелегко признаваться в своих чувствах, – мягко сказала Сюзанна. – Даже если ты не пережил горе, всегда есть шанс, что тебя отвергнут. Я восхищаюсь тобой и благодарна, что ты признался, что дорожишь мною. Это очень много значит для меня.

Джедидая притянул ее к себе, обняв здоровой рукой, и уткнулся лицом в ее благоухающие волосы.

– Жаль, что у нас так мало времени.

– У нас целая ночь, и я хочу провести ее с тобой.

– Я хочу показать тебе, что я чувствую, – сказал Джедидая. – Чтобы, стоя перед судом присяжных, ты вспоминала эту ночь и знала, как я люблю тебя.

Из горла Сюзанны вырвалось рыдание.

– О Боже!

Джедидая улыбнулся, неуверенно глядя на нее.

– Проклятие, кажется, я сказал это?

– Определенно. – Сюзанна крепко стиснула его, зарывшись лицом в его шею. – Я готова предстать перед любым судом, зная, что ты меня любишь.

Джедидая погладил ее по голове.

– Не представляю, как я отпущу тебя завтра. Это будет самый тяжелый поступок в моей жизни, – прошептал он.

– Сейчас не время для сожалений, – сказала Сюзанна, глядя ему в лицо. – Давай сделаем эту ночь безупречной.

– Да, – согласился Джедидая и приник к ее губам в долгом поцелуе.

Время, казалось, замедлилось, подчиняясь ровному ритму их сердец. В каждом прикосновении было нечто большее, чем чувственное возбуждение, каждый поцелуй говорил о любви и об отчаянном желании, чтобы завтра никогда не наступало.

Джедидая вытащил ленты из волос Сюзанны, и локоны рассыпались по ее плечам, словно покрывало, сотканное из лунного света. Сюзанна расстегнула пуговицы его рубашки, отслеживая губами дорожку, которую прокладывали ее пальцы.

Они касались друг друга, как никогда прежде, растягивая ласки, чтобы прочувствовать каждое прикосновение. Когда Джедидая снял перевязь, Сюзанна стащила с него рубашку и залюбовалась мускулистым торсом. Ее огорчила только повязка на предплечье Джедидаи.

– Это ерунда, – сказал он, склонившись к ее губам. – Если мне и больно, то от потребности владеть тобой. Я люблю тебя, Сюзанна, – он криво усмехнулся, – может, я привыкну к этим словам, если повторю их несколько раз.