Перегрузка пока что ничтожна – семь-восемь десятых «же», не больше. Чернота на обзорных экранах. Ан нет – вот он, серп Земли! Повис над головой. А поверхность Луны серо-черная. Ну да, верно, сейчас ночь. Солнца не видно. Правее и левее меня клубится подсвеченная ракетным выхлопом лунная пыль и со дна какого-то из лунных морей растут дымные щупальца – это стартовали капсулы Мустафы Безухова и незнакомого мне Пилара. Нас ведет автоматика. Когда надо будет переключиться на ручное, мне скажут.

Ну здравствуй, чернота! Небось соскучилась без меня? А я без тебя – нет. Совсем. Ты не в претензии?..

Ну и правильно. Ты всегда возьмешь свое. Что тебе сердиться по пустякам. А я бы много отдал, чтобы еще раз увидеть земное небо, и не обязательно даже голубое. Можно серое, низкое, с косым дождем. Хоть с градом, хоть с песчаной бурей. Лишь бы земное.

Гул и вибрация – включаются основные двигатели, а разгонники отстреливаются с ощутимым толчком. Перегрузка мало-помалу растет. До земного неба мне еще далеко, но зато я вижу, как вспыхивает лунный горизонт, как на дно лавового моря ложатся длинные пальцы теней далеких гор, и как над зазубренной горной цепью поднимается ослепительный краешек Солнца…

Неплохое начало. Увертюра, будем считать, сыграна. А какова будет моя роль на этой сцене – статиста или ведущего актера – увидим.

Семнадцать капсул. Искорки среди звезд. Гораздо удобнее переключить обзорные экраны на локационный режим и наблюдать за развернувшейся для боя эскадрильей в трехмерной графике, но пока хорошо и так. Слева повис серп Луны, справа серп Земли, а между ними плывут светящиеся пылинки. Одна заметно отстала, и некий Вожеватов ругается в эфире на чем свет стоит. У него проблема с управлением двигательной установкой: включается либо самая малая тяга, либо, наоборот, форсажный режим и никакой золотой середины. Кончив изрыгать проклятия по адресу «Жанны д'Арк», Вожеватов клятвенно обещает вскоре догнать нас. Онодэра, поколебавшись, рекомендует ему перезапустить бортовой компьютер. Вожеватов с ядом в голосе благодарит «уважаемого сэнсэя» за ценный совет, но отказывается ему последовать, мотивируя это тем, что после перезапуска обязательно вылезет еще какая-нибудь гадость, а так можно хотя бы продолжать полет.

Мы идем в строе фронта. Без эшелонирования, если только не считать вторым эшелоном приотставшего Вожеватова. Шестнадцать капсул. Единственная, хотя и сильная, эскадрилья, укомплектованная эксменами. Если мы внезапно натолкнемся на барьер, то сгорим в течение нескольких секунд, успев, быть может, выпустить часть ракет в белый свет как в копеечку.

Для того мы и посланы. Мы даже не первый эшелон в боевом развертывании – мы разведчики. Пробные камешки. В десяти тысячах километров позади нас разворачиваются в боевой ордер основные силы космофлота – пять боевых эскадр. Две в первом эшелоне, две во втором плюс резерв и тыловое охранение. Поднято все, что летает. Сотни капсул. Два крейсера – те еще монстры. Пять корветов, включая «Магдалену». С десяток боевых кораблей поменьше. Дистанционно управляемые платформы с гамма-лазерами. Постановщики активных и пассивных помех. Подняты даже наспех вооруженные транспорты, неповоротливые и громоздкие чудовища, похожие на вымершего ленивца мегатерия, трогательно пытающегося оскалить зубы, – авось и эти гробы не окажутся лишними!

Лишнего быть не может. Если нас начнут жечь, корабли основной волны устелят путь перед собой тысячами ложных целей. При стремлении уничтожать все подряд, присущем чужакам, у космофлота есть реальный шанс на победу. Разумеется, при том условии, что атака чужаков не окажется чересчур массированной.

Еще час назад я был твердо убежден, что никакой атаки не будет, – теперь у меня нет такой уверенности. Достаточно включить задний обзор и поглядеть на то, что творится позади нас. Не шуточки. Мощь. Идет армада. Похоже на то, что после двух сражений Земля успела восполнить потери и, наплевав на экологию, обеспечила не менее десятка космических запусков в сутки. Да и что еще оставалось делать?..

– Гаев, держи строй!

И верно – я отвлекся и несколько вырвался вперед. Понемногу убираю тягу. Сейчас меня догонят.

Догнали. Чуть-чуть прибавляю. Вот так, нормально…

Дежа вю. Точно так же мы развернулись фронтом при Ананке. Точно так же кто-то отстал, кто-то вывалился из-за технических проблем, а остальные держали строй, хотя в глубине души каждому из нас отчаянно хотелось развернуться и дать полный газ. Мне и теперь хочется это сделать. И Мустафе хочется. И любому. Но кому какое дело до того, что нам хочется – важно то, что мы делаем!

– Ребята, не Земля ль за нами? – шутит кто-то.

Не смешно. Хотя по существу и верно – земной серп мало-помалу тончает и перемещается за корму. Зато шутник верно заметил одно из двух отличий данной операции от двух предшествовавших: позади нас не какой-то задрипанный спутник Юпитера, не астероид, а сама Земля. Есть и второе отличие: впереди идет лишь одна эксменская эскадрилья вместо былых шести. То ли Присцилле не разрешили продолжить опыты с обучением эксменов, вспомнив бунт на Ананке, то ли не нашлось достаточного количества добровольцев, то ли еще что… Потом обязательно спрошу Мустафу о причинах – если «потом» для меня состоится.

– Гюнт, уйди с дороги. Займи свое место.

– Баскервиль, это ты, что ли? Сам займи свое. Я на месте.

– Вся рота не в ногу, один ты в ногу. Проверь локатор, прогони тест…

Перебраниваются где-то на фланге, мне не мешают ни их разговоры, ни их маневры. Разгон окончен, и наступает невесомость. Наша скорость относительно Земли немного меньше параболической. Сейчас мы идем к апогею по резко эксцентрической орбите. Если ничего не предпринимать, мы вернемся к Земле недели через три – наверняка в виде синюшных трупов. Не хватит запасов воздуха.

До вычисленного момента контакта с барьером остается сорок одна минута. Скачут на таймере секунды и десятые доли секунд…

Да что я трепыхаюсь, в конце концов! Нет перед нами никакого барьера – лишь чернота да звезды. И несколько десятков запущенных туда беспилотных аппаратов, не нашедших ровным счетом ничего. Космическая армада готовится защищать Землю от пустоты.

Ну и правильно, конечно. На месте главнокомандующей я бы тоже развернул все наличные силы. Доверяй, но проверяй – это аксиома. Чужаков проверяй сугубо.

– Мустафа, это Тим, – подаю я голос. – А где Шпонька? Он что, переквалифицировался в пилота? Что-то я о его старте не слышал…

– Тим, он тут, со мной. – Мустафа явно удивлен. – Тебе от него горячие приветы. Он по-прежнему техник, теперь, правда, не только по системам связи, но и по всему судну. А что?

– Так, – говорю я, косясь на пустой ложемент слева от меня. – Ничего особенного. Ты хоть с напарником, а мне одному скучновато…

– Одному?.. – Мустафа замолкает.

– Ты не ослышался.