– Я… Как бы… – Кипров всё держал руку Аллы и не мог произнести ни звука. Он смотрел в эти огромные глаза, за которыми, казалось, находилась вся вселенная. – Вы прекрасны… В смысле я хотел сказать, что вы прекрасно играли.

– Спасибо, я тронута, – игриво ответила она. Подождите, вы сказали, что ваша фамилия Кипров? Вы тот самый, кто нас всех купил? – резко спросила Алла.

– Не совсем, – промямлил испуганный Кипров, – я покупал детские дома, а не вас.

– И зачем вам это? Какую цель вы преследуете? – Алла продолжала все распыляться. Тут сыграло свою роль и то, что она была расстроена и ей надо было на кого-нибудь выплеснуть всё, что накопилось. Также ей уже так надоели эти меценаты и благотворители, что она была готова съесть сейчас Кипрова целиком. Тот был совершенно не готов к такой атаке. Он так боялся ей что-нибудь ответить, что-нибудь, что может случайно обидеть ее, что продолжал стоять как истукан. Она была для него как тончайший хрусталь или льдинка, которая могла в любую секунду растаять.

– Ну так что же? Вы не стесняйтесь, отвечайте. Меня вы точно не обидите!

Глубоко вздохнув и собравшись с духом Кипров произнёс:

– Вы замечательно играли. Мне бы очень хотелось встретиться с вами вновь. Если вам не будет трудно.

Сказав это, Кипров развернулся и направился прочь. Он был уверен, что если он не закончил бы сейчас разговор, то упал бы в обморок. Голова гудела. Дышать было решительно невозможно. Пройдя мимо всех гостей и детей он вышел.

***

На следующий день Кипров чувствовал себя великолепно. Придя вечером домой, он впал в беспамятство и проснулся поздним утром. Вспомнив события, давеча произошедшие, он отметил, что радость внутри него так и хочет вырваться наружу. При этом он понимал весь абсурд произошедшего – что он, Кипров Александр Николаевич, человек, который уже практически дошёл до пенсионного возраста, внезапно влюбился в маленькую девочку шестнадцати лет. Он не воспринимал Аллу как женщину. Нет. Он скорее чувствовал что-то среднее между восхищением перед красотой девушки и возможной радостью отцовства. Можно сказать, что каждый глубоко взрослый мужчина смотря на молодую женщину чувствует нечто подобное. Это желание защитить, проявить себя не как продолжатель рода, а как отец. Ведь если на улице кто-то нападает на пожилую женщину не возникает мысли о том, что этот кто-то угрожает женской чести. И ты защищаешь её больше как мать. А если нападение происходит на молодую особу, ты боишься, что помимо опасности ограбления, может пострадать ещё и невинность. Дикий страх от того, что девушка может быть изнасилована, по своей природе очень древний. Культура воспитывает мужчину таким образом, что женщина это что-то святое, она дает жизнь. Мужчина считает, что женщина сама должна выбрать от кого она хочет иметь потомство, и задача мужчины доказать ей, что именно он, а не кто иной, достоин её. Поэтому вид того, что кто-то решил обойти это правило и хочет взять женщину силой, заставляет мужчину защищать женщину.

Разумеется, нельзя сказать, что Кипров напрямую переживал, что кто-то может покуситься на честь Аллы. Но при этом он хотел её оградить. Дать ей возможность самой выбирать себе избранника. Причем этот выбор должен производиться без воздействия внешних факторов, будь то нехватка денег, образования и прочее. Алла ведь была красива и Кипров очень не хотел, чтобы ей пришлось эту красоту продавать из необходимости.

В итоге, он твердо решил, что сделает всё, чтобы она получила самое лучшее. И эта мысль, что он делает что-то правильное и можно сказать благочестивое и высокое, грела ему душу и он был в эйфории.

Придя на работу, Кипров первым делом связался с Добричем и спросил у него как Алла. Получив вполне приемлемый ответ, что всё в порядке, а также заверения о том, что Алла выразила желание посетить его на днях, Кипров успокоился. Он улыбался как сытый кот, лежащий на крыше и греющийся на солнце. Потянувшись к коммуникатору он спросил:

– Екатерина, душечка, ответь пожалуйста, посетители есть?

– Да, Александр Николаевич, – немного неуверенно ответила секретарша, изрядно удивленная таким вежливым обращением начальника, – тут Солнцеликов, вы ему сказали прийти в пятницу, но он говорит, что пришёл на всякий случай.

Хорошее настроение Кипрова было порядком омрачено, не хотелось ему общаться с этим лизоблюдом. Но человек пришёл. Значит ему очень надо.

– Давно сидит?

– Около трех часов.

– Ладно, запускай, – ответил Кипров, посчитав что столь длительное ожидание, заставит гостя перейти сразу к сути.

Через пару минут Солнцеликов стоял перед Кипровым.

– Здравствуйте, Александр Николаевич, а я к вам! – слишком уж радостно начал посетитель.

– Да не уж то? – усмехнулся Кипров, – а я то думал, к кому же ты явился!

– Александр Николаевич, я…

– Да шучу я, шучу. Настроение у меня сегодня прекрасное. Давай, выкладывай, что у тебя есть?

– Хм… У меня тут… – замямлил Солнцеликов, – не знаю как выразить то правильно…

– Послушай, это ты ко мне пришел. Если есть что говорить, говори. Если не знаешь как сказать, может и говорить нечего?

– Нет, есть! Просто я… В общем, вы же помните, что я работаю в следственном комитете?

– Каждый день об этом вспоминаю, – саркастически ответил Кипров, – ну и?

– Так вот. Со мной там работает один человек. Волчаков его фамилия.

– И ты пришел стучать мне на него?

– Не то чтобы…

– Подожди. Волчаков, Волчаков. Знакомая фамилия. Помнится кто-то рекомендовал мне его, как классного специалиста.

– Наверное это не про него… – скрепя зубами начал Солнцеликов

– А зовут Денис! Точно! Ты смотри-ка! Память то еще работает! Ты про него?

– Да, – совсем уж уныло ответил гость. Но тут же воспрянул духом. – Он под вас копает, Александр Николаевич!

– В смысле? – посерьёзнел Кипров, при этом готовясь делить вес слов собеседника на десять.

– Да я вот, уважаемый господин Кипров, вы же меня знаете. Я хочу, чтобы всё по правде было, по закону…

– Еще одно слово не по теме и я тебя вышвырну отсюда к чертовой матери! – Кипров повысил голос. Непрошенный гость уже начал его бесить.

– Да я же это, пытаюсь вам сказать…

– Слушай, то, что ты стукач меня не напрягает. Тебе с этим жить. Так, что говори!

– Вчера Волчаков со своим другом выходили из кабинета и вас обсуждали.

– Как ты это понял?

– Они шутили, смеялись. По-моему говорили, что найти честного судью будет очень сложно, но они попробуют.

– А я то тут причем?

– Волчаков сказал следующее, сейчас, – Солнцеликов полез в карман и достал мятую бумажку, – я всё записал. Вот здесь. Он сказал, что «За Кипрова получить виллу на Кипре»