девяти вечера оставалась ещё прорва времени, и мы работали, как проклятые.

Как я и предсказывал, застряли мы практически сразу, на песне «Мистер Кроули». Это был ещё один высер Вейдера. Он изуродовал цоевскую «Группу крови» до неузнаваемости, превратив её в гимн какому-то сатанисту и отморозку. Текст был до такой степени невменяемым, что я его даже запомнить не мог. Благо в интерфейсе был аналог блокнота, с которого я мог без палева читать текст прямо на выступлениях.

Спасала аранжировка. «Группу крови» я аранжировал так, что это был лютейший боевик, под который можно было скакать на ушах по столам, одновременно обсираясь, онанируя и моля господа о смерти. Так что слова, в принципе, были побоку.

Темп в песне был лютый, и, сказать по правде, не каждый барабанщик спид-блэк-метала вывез бы такое.

Ромыч вывозил. С трудом, с выпученными глазами и вываленным языком, но — вывозил. Иствуд уже обсирался. Вивьен никак не могла понять моих инструкций. Я орал гроулингом не только свою партию, но ещё и на всех своих подчинённых в перерывах.

На концертах многое сходило с рук. Но на записи хотелось сделать эталон.

— Ребята! — орал я. — Эта грёбаная хрень — это наша визитная карточка!

— Да это вообще полная чушь, а не песня! — орал в ответ Иствуд. — Её никто не понимает, на неё всем наплевать! Давай замедлим темп раза в три, а лучше вообще выкинем её из альбома.

— Ты просто не вывозишь, аниме, вот и бесишься, — самодовольно отозвался отдыхающий Ромыч.

— Я тоже не понимаю текста, — пожаловалась Вивьен. — Может быть, напишем другие слова?

— А-а-а, — простонал я, схватившись за голову. — Отставить разброд! У кого-нибудь есть годные варианты? А?

— В качестве рефрена, если обязательно чьё-то имя, можно поставить «Джон Бон Джови», — предложил Иствуд. — Про него хоть кто-то да слышал, это вызовет ассоциации. И в ритм ложится.

— Ну и с какого х*я я должен петь про Бон Джови?!

— А с какого х*я ты поёшь про Элистера Кроули?

— Элис Купер? — предложила Вивьен.

— Час от часу не легче, — уставился я на неё. — Ты долбанулась? Может, ещё Мэрлин Мэнсон?

— Мэрилин, — поправил дотошный Иствуд. — Это женское имя. Не подходит по размеру.

Рома выдал мега-партию и проревел, кося под меня:

— Мёрдок, Ромул — красавцы ваще! Вивьен — няшка, на басу — аниме!

— Да буквально любая чушь будет лучше того, что сейчас! — проорал Иствуд, перекрикивая барабаны.

Что самое херовое, умом я понимал, что он прав. Но ещё я понимал, что когда приходишь писать альбом, у тебя должно быть уже чёткое представление о том, что ты хочешь сделать. А иначе всё это займёт чёртову тьму времени, и результат будет... х*ёвым.

— Лунный отблеск, — мечтательно сказала Вивьен.

— А? — повернулись все к ней.

— Лунный отблеск в любимом окне, — пропела она, глядя куда-то вперёд и вверх затуманенным взором. — Я замёрзну, растаю в мечтах о тебе. Ты согреешь дыханьем своим... Ты согреешь мне сердце...

Вивьен продолжала улыбаться в никуда. Все молчали. Потом я откашлялся:

— А таких же сопливых и тупорылых куплетов у тебя нет?

— Пара слезинок разбилась, упав на безжалостный камень крыльца. Ветер пронзил душу насквозь. Я не решусь постучать в твою дверь, не увижу твоего лица. Сердце моё от любви не спаслось... Лунный отблеск в любимом окне, я замёрзну, растаю в мечтах о тебе...

Мы дослушали до конца. Потом все посмотрели на меня.

— Простите, — сказала Вивьен в своей обычно беспечной манере. — Меня вдохновила Экси. Понимаю, что ерунда...

— Это говно лучше, чем «Мистер Кроули»? — спросил я.

— А револьвер лучше дубины пещерного человека? — съязвил Иствуд.

— Смотря по ситуации, — хмыкнул я. — Так, этот текст всем нравится?

Вивьен сделала круглые глаза от изумления, Иствуд в знак согласия склонил шляпу, а Рома сказал:

— Да норм, чё. Но ты чё, реально будешь это петь? Ты же, типа, сдохнешь от пидорства.

Вместо ответа я поднял микрофонную стойку и поставил её перед клавишами Вивьен. Наклонил так, чтобы микрофон висел над клавиатурой.

— Я? — сдавленным шёпотом выдала она.

— Ага, — ухмыльнулся я. — Как говорится, назвался х*ем — полезай... известно куда.

— Но... Мы ведь замедлим темп?

— Не-а, — ухмыльнулся я ещё гаже. — Мы его ускорим.

TRACK_43

Когда мы в восемь вечера выползли из студии, уже даже я чувствовал себя как выжатый, вы**анный и после этого снова выжатый лимон. Мы легли рядком на снег и уставились в чёрное по зимнему случаю небо.

Хорошо было. Тихо. Безмолвный Колян топтался у двери, ожидая, пока мы належимся. Он очень хорошо понимал творческую натуру.

— Лу-у-у-унный отблеск, — пропищала Вивьен. — Мне пло-о-охо. И хорошо.

— Ты молодец, Вивьен, — сказал я, поскольку сил стебать и материть у меня уже не было. — Ты просто охереть какая молодец. Это, мать его так, хит.

Собранный из говна и палок, как и полагается любому порядочному хиту.

— Вообще, все сегодня молодцы, — решил я чуток расширить границы зоны одобрения. — Отработали на крепкую десятку по девятибалльной шкале. Осталось — херня. Добьём пять песен, они простые. За завтра-послезавтра справимся. И у нас будет альбом.

— Альбом, — тупо повторил Рома.

— Наш, — умно сказал Иствуд. — Идиотизм. Я никогда не хотел играть в группе, но это... Это...

— Там будет мой голос, — прошептала Вивьен. — Ребята... Я вас всех так люблю.

Я улыбнулся.

— Давайте устроим групповуху?

— Чего? — вздрогнул я.

— Ну я не знаю, как мне ещё выразить свои чувства по отношению ко всем вам, — затараторила Вивьен. — Я справлюсь с тремя, честное слово, это объединит нас ещё сильнее, и...

— Фу! — Иствуд откатился в сторону.

Я тоже поспешил встать, отряхнул задницу от снега.

— Вивьен, твою мать! Да что за херня у тебя с башкой? Боже, мне надо поблевать.

— Слышь, ну ты чё реально погнала, типа? Ты бухала или чё?

— Мальчики, ну извините, я хотела как лучше!

***

Изначально после пережитого катарсиса мне даже не хотелось идти п**дить непись. Такой был благодушный, что готов был просто рукой махнуть