— Так не проще мне его ё**уть и отсидеть?

— Я не хочу, чтобы ты сидел, папа!

— А за тот п**дец со взломом, который ты выдумал, меня что — по головке погладят? По которой из двух? А то одна особой нежности требует, я сразу предупрежу.

— Пап, если ты убьёшь Вейдера — создатели узнают и отнимут меч. И всё. А речь не об одном Вейдере. Речь обо всех нас. О праве каждого человека...

— ...иметь в интерфейсе кнопку «покончить с собой», — перебил я. — Гениально, Коль. Прикинули, сколько дегенератов нажмут её просто по приколу? Или с перепою? Или на спор? Вообще не отдупляя?

— У нас проект есть! — В руках Коляна появилась кипа бумаг. — Во-первых, все нажатия будут сопровождаться подробными описаниями, которые нельзя смахнуть. Во-вторых, нажимать нужно будет не один раз, а — семь, в течение недели. Даже восемь. В седьмой день — два раза. И тогда уже — всё. Решение будет взвешенным.

Я поперхнулся и замолчал.

Блин, ну так-то, конечно, да... Прям молодцы, ребята, подготовились. Разумно. Но не говорить же вслух такую хрень! Поэтому вслух я сказал другое:

— Херня это всё, Коля. Молод ты ещё и глуп, не видал больших...

Ваш социальный рейтинг уменьшен на 150

Вы оштрафованы на 50 золотых за антисоциальное поведение

— Чё?! — заорал я. — Чё, б**дь?!

— Что случилось, бать? — всполошился Коля.

— Грабят! — голосил я. — Пидарасы! Средь бела дня в жопу е**т! За что?! Ох**ли?! Сука, щас Сандру найду, меч отработаю, вам п**дец. За что?!!

Интерфейс охотно объяснил, за что.

Публично совершённый половой акт

— А, — успокоился я. — Ну, это нормально. Это я могу. Правда, не совсем отдупляю, где и когда, но ничего удивительного в самом факте... О, привет, Лимузин! Чё, раздобыл пиваса? У-у-у, бля, добытчик ты мой хороший! Поехали в кабак, Лимузин. Пущай Коляныч тут один проспится. А мы с тобой под граммофончик накатим красивенько, да?

TRACK_40

Утро застукало меня часов в двенадцать.

Я рывком сел на постели.

У меня часто так бывает — проснусь, а в башке мысль какая-то так и крутится, так и вертится.

Так... Выпил я вчера немного, по моим-то меркам так и вообще, можно сказать, не выпил. Можно и логи посмотреть. Угу, вот, штраф — за публичную е**ю. Теперь, внимание, вопрос: что за нахер?

Нет, штраф-то почётный и уважаемый, слов нет. Только вопрос — почему? Ведь вчера я совершенно точно никого... Стоп. Нет, было дело. Трахал Танигаву, не зная, что это она. Публично?.. Ну, неписи смотрели. Значит, наверное, публично.

А почему ж тогда меня оштрафовали-то спустя сутки? Нежто всё это время система думала, публично я отодрал Танигаву или всё-таки интимно? Вопро-о-о-ос...

Но чему ж я удивляюсь? Здесь частенько всё висит, тупит и замыкает. Вот взять хоть ту самую Танигаву, которую я своими меткими вопросами до перезагрузки довёл. Или как Вивьен на одном «бла-бла-бла» спалила компы всему отделу. А я трахал бешеную непись, меняющую облик, которая потом меня же ещё и порезала. Ну разве тут не простительно затупить? Очень даже простительно.

— Доброго утра, хозяин! — встал в своём углу Лимузин. — Завтракать хочется. Может быть, пойдём к тебе домой, я там травок пожую...

— Бля, Лимузин, какой ты нудный до этих травок, — простонал я. — Можно как-то отключить, чтоб ты не спрашивал?

— Нельзя, хозяин, — вздохнул осёл. — Я так запрограммирован, причём — жёстко. Живёт внутри меня неизбывная страсть к тем травкам. Вот как съем их, как отведу душеньку...

— Хер тебе, животное, — вздохнул я и, встав с кровати, шагнул к двери. — Пошли, на конюшню тебя сведу, там сена пожрёшь. Или овса... Или каким там хером Иствуд свою клячу морит.

— Я не хочу питаться хером, хозяин.

— Да кто б тебя спрашивал. Про ослика Федю не читал?

— Н-не приходилось, хозяин.

— Ну, короче, считай, что тебе по жизни ещё очень повезло.

Я спустился вниз по лестнице и с удивлением обнаружил, что, несмотря на столь ранний час, в кабаке довольно людно. Правда, все свои. Ну, условно свои. Экси, вся такая покрасневшая, но улыбающаяся, стоит у стойки. Рядом с ней — Дон. Ещё — Сандра. Дон растерянный, Сандра — в бешенстве. Арчи ещё зачем-то, маг — тот как всегда смущённый. О, Ромыч, Иствуд, Вивьен...

— Как хорошо, что вы все собрались, — сказал я, спускаясь. — Молодцы, хвалю. Вольно! Так, «Мертвецы», сейчас быстро перехватываем, чем бог послал, и идём на студию. Сандра — я вчера сингл записал, сейчас тебе тираж сдам, распространи православно. Донни — ты мне пока на**й не нужен, Экси, Арчи — тем более. Разойдись.

Ну вот. Взял ситуацию под контроль. Типа.

— Мёрдок, я тебе этот тираж сейчас об бошку расколочу, — прошипела Сандра. — Как у тебя ещё язык поворачивается...

— В смысле? — нахмурился я. — Язык у меня по-всякому поворачивается. Донни, ну-ка, сдристни чуток. Красавица, плесни тёмненького позавтракать. И пожевать чего-нибудь.

— Мёрдок, я подумываю снять тебя с должности управляющего, — сказал Дон.

— А я, типа, из группы уйду, — подхватил Рома. — Если всё реально так.

— Да вы чё все — о**ели, что ли? — не выдержал я. — Немедленно колитесь, в чём замес?!

— Ты что, ничего не помнишь? — удивилась Экси, которая по-прежнему прятала от меня взгляд.

— Всё я помню. Потому и нервничаю. Если б накосматил — я б спокойным был.

— Арчи, покажи ему, — мотнула головой Сэнди.

Арчи смутился ещё сильнее, но коснулся посохом головы Экси и сотворил свою волшбу.

Волшбу он, кстати говоря, прокачал. Теперь она была со звуком. У меня от этого звука, правда, чуть хер навеки не повис.

В Пелене Памяти я увидел... Ну, сначала ничего. Кроме снега, освещённого луной. Пейзаж ходил ходуном, как будто тот, кто его наблюдал, приседал. Или подпрыгивал. Или...

Я увидел столб с камерой, которая грустно смотрела на меня зелёным глазом.

А потом пейзаж завертелся, и я увидел себя, голого по меньшей мере по пояс.

— Погоди, — сказал я-настоящий, — так если это память Экси, то...

Дар речи пропал, а вместе с ним и вся кровь от лица отлила.

— Я