Я стоял и смотрел, как девушка уронила несколько книг и устало вздохнула, затем наклонилась, чтобы положить остальные книги на землю. Затем снова принялась складывать их в стопку, которая была слишком высока, чтобы она смогла ее нести. Девушка встала, посмотрела на нее, потом на свою машину.

И вообще, зачем она несла домой столько книг? Ни у кого не было столько домашних заданий. Я сопротивлялся, собираясь помочь ей. Мне не хотелось быть радом с ней. Быть так близко сегодня, что я мог почувствовать ее запах, видеть ее глаза, полные надежды на прощение, было моей погибелью. С другой стороны, я не хотел игнорировать ее. Несмотря на все, что она сделала, я скучал по ней.

Таллула наклонилась и подняла половину стопки, затем отнесла ее к своей машине. Я был так сосредоточен на ней, что не заметил, как Бретт поднял остальные книги, которые она оставила. Парень уже подходил к ней сзади, когда я заметил его. Девушка повернулась и подпрыгнула от неожиданности, увидев его, а потом улыбнулась. Той милой улыбкой, которая так действовала на меня.

Они разговаривали. Таллула попыталась забрать книги, но Бретт сам положил их в машину. Потом они еще немного поговорили. Мне нужно было сесть в свой гребаный «Эскалейд» и ехать на физиотерапию. Но тогда они увидели бы меня. Она бы увидела меня. И увидела бы, что я их вижу. Дерьмо. Это было слишком чертовски запутанно. Я слишком много на этом зацикливался. Между нами, все было кончено. Верно? С меня хватит. Значит мне нужно перестать вести себя так, будто я должен прятаться от нее.

Подхватив сумку, я направился к своей машине. Я знал, что Таллула увидела меня, когда волосы на руках встали дыбом, а по спине побежали мурашки. Мое тело реагировало на нее, даже когда я не смотрел в ее сторону. Оно как будто знало, что она здесь, и пришло в состояние повышенной готовности. Проклятый предатель.

Не выдержав, я перевел взгляд в ее сторону. Таллула наблюдала за мной. Я на мгновение задержал на ней взгляд. Это было неправильно. Если я с ней закончил и, между нами, все кончено, я должен была вести себя соответствующе. Не встречаться с ней взглядом, когда она разговаривает с другим парнем. Мне нужно придерживаться этого плана. Потому что я ей не доверял. И никогда больше не буду.

Таллула отвела пристальный взгляд, переключая свое внимание на Бретта. Теперь ее улыбка стала более натянутой. Менее реальной. Вынужденной. Но парень этого не знал. Он не знал ее так, как я. Я забрался в свой «Эскалейд», убеждая себя, что это к лучшему. Что это единственный способ защитить мою голову и сердце. Но будь я проклят, если это не было чертовски больно.

Как у волчицы, готовой защищать своих детенышей

ТАЛЛУЛА

После обеда и постоянных словесных нападок, которые я получала от остальных учеников, я пошла к консультанту, чтобы обсудить возможность моего обучения на дому до конца семестра. Я знала, что существует программа, по которой можно учиться на дому, но при этом придерживаться той же учебной программы, что и в школе. Она находится в ведении округа. Мне нужна была вся информация, прежде чем я поговорю с мамой. У нее будут вопросы.

Я была отвлекающим фактором в классе. Дважды перед обедом учителя были вынуждены прервать занятия и поговорить со всеми о том, чтобы не распространять слухи. А все потому, что они шептались обо мне, швыряли мне в затылок бумажки и смеялись над шутками друг друга обо мне. Я не могла учиться в такой обстановке, и никто другой не мог. Разочарование учителей было очевидным. Я должна была знать, что не смогу вернуться сюда. Думать, что справлюсь с этим и все будет хорошо, было безумием.

Консультант позвонила моей маме, и мы обсудили это в ее кабинете по громкой связи. Когда все закончилось, меня послали в класс каждого учителя, чтобы получить все необходимые задания на следующие две недели, чтобы я не отстала, пока меня переводят в виртуальную школьную систему. Этот проект был успешным в других школах округа. Но никто в Лоутоне еще не использовал его.

После занятий мне пришлось встретиться с консультантом в библиотеке, чтобы получить документы и инструкции для моей мамы, чтобы она зарегистрировала меня. Мы обсудили, как поступить, если я решу вернуться. Было много информации, но она отвлекала меня от причины, по которой я это делала.

Когда я уходила, миссис Милли сказала, что надеется, что со временем я вернусь и что ей будет не хватать моего улыбающегося лица в коридоре. Это был первый раз, когда я расплакалась. Пока она не сказала, я предполагала, что мое отсутствие останется незамеченным. Или просто, что никому не будет до этого дела. Услышав ее слова, даже если она была консультантом, я почувствовала себя нужной. Совсем чуть-чуть.

Теперь я сидела возле своего дома. Моя машина была набита книгами, которые Бретт помог мне загрузить после того, как я трижды уронила их, пытаясь донести. Бретт также сказал, что будет скучать по мне и надеялся, что я скоро вернусь. Затем он попросил мой номер телефона и спросил, может ли написать мне или даже позвонить как-нибудь. Я сказала «да», и в этот момент встретилась взглядом с Нэшем. Он не будет скучать по мне. Мое отсутствие принесет ему облегчение.

Сегодня утром я думала, что никому нет до этого дела. Но теперь знала, что два человека буду скучать по мне. Да, я считала миссис Милли. Когда ты ограничен в друзьях так же, как я, то будешь всех учитывать. Даже взрослых, которым платили за заботу.

Быть самой большой шлюхой в школе Лоутона и никогда не заниматься сексом было иронично. Об этом я тоже много думала сегодня. Поначалу это казалось несправедливым, но я смирилась. Жизнь вообще была несправедлива. Семья Хейгана согласилась бы со мной. Моя ситуация была плохой, но могло быть и хуже. Мама всегда напоминала мне, что, когда у меня плохой день, был кто-то, кто с радостью поменялся бы со мной местами. Никогда не сдаваться, и быть благодарной за то, что у меня было.

Я пыталась сделать это, но было трудно. Особенно, когда машина загружена книгами, которые тебе пока не нужны, но будут частью учебного процесса в этом семестре. И ещё учебники, которые нельзя заменить интернетом. Мне тоже пришлось взять их с собой.

Входная дверь открылась, и из дома вышла мама. Похоже, она наблюдала за мной, и я недостаточно быстро вышла из машины для нее. Улыбка на ее лице была ненастоящей. Мама беспокоилась обо мне и пыталась меня подбодрить. Уверена, что внутри меня ждет шоколадный торт и мороженое. Это было ее панацеей от всех бед.

Я открыла дверцу машины и вышла.

— Уже иду, — заверила я ее.

— Я подумала, что тебе может понадобиться помощь в переноске вещей, — сказала она с фальшивой веселостью в голосе.

— Мам, сегодня было ужасно. Ты уже в курсе. Притворное счастье не поднимет мне настроение. Это отстой. Все это. Но я справлюсь. Так что перестань заставлять себя улыбаться. Это выглядит болезненно.

Ее улыбка исчезла, и она сложила руки перед собой.

— О, дорогая, я весь день ужасно волновалась.