Райнгартен про своих промолчал, как и Бреннан, однако этих двоих Грегор не осуждал. Юные стихийники долго набирают мощь, от младшекурсников и правда не будет никакого толка. А Бреннан и его адепты не бойцы.

— Первые курсы боевиков и некромантов надо прикрепить к тем, кого поселим в городе, — прозвучал уверенный голос Роверстана. — Скажем детям, что они — охрана слабых факультетов. Почти не ложь. Старшие адепты присмотрят за младшими, а пара десятков юных боевиков, если что, отобьется и от демона.

Грегор против воли почувствовал восхищение изворотливостью разумника. Мрачное лицо Ладецки тоже просветлело.

— А вот это может сработать! — кивнул он. — Приказ охранять других мои выполнят. Скулить будут, что в настоящий бой не попали, но выполнят.

— Значит, так и сделаем, — устало подытожил Эддерли. — Этьен, сколько у нас времени? Сегодня еще протянем?

— Сегодня — да, — уверенно кивнул стихийник. — Потоки начнем перенаправлять прямо сейчас, но Академия пока продержится за счет запасов. А вот завтра к обеду здесь будет преисподняя. В самом прямом смысле.

«И каждая смерть на моей совести, — с полной и беспощадной ясностью подумал Грегор. — Не солдаты, не офицеры, а юнцы, только возомнившие себя магами и магессами. Ревенгар! И Вороны… Ну, Вороны вернутся как раз к бою, а вот Айлин… Претемнейшая, пусть она останется в стороне от всего этого. Да, она боевик и некромант разом. Сильная для своего возраста, умелая. Но кровь, смерти, ужас! Убереги ее от этого, такую чистую и нежную…»

— Ладно, милорды, времени мало, — первым поднялся Роверстан. — Пойду отдам заместителям распоряжения, пусть собирают малышей и отправляют в город. Магистр Бреннан, встретимся в лазарете.

Целитель кивнул, выходя из ступора, а Грегор удивленно воззрился на разумника.

— Вы что, собираетесь остаться? Зачем? — поинтересовался он.

— А у вас так много опытных лекарей, мэтр Бастельеро? — с полнейшей невозмутимостью ответил вопросом на вопрос Роверстан. — Вы, может быть, не слышали, но я весьма полно изучил курс медицины под руководством магистра Морхальта. Не кривитесь. Даже вы не станете отрицать, что учить этот мерзавец умел. И я, к вашему сведению, имею неплохой опыт операций. Без всякой силы, дорогой Грегор, просто скальпелем и вот этими руками, — поднял он перед лицом две крупные смуглые кисти. — У целителей все зависит от резерва, а он имеет печальное свойство заканчиваться. Спросите у Бреннана, пригодится ли ему человек, умеющий делать такие швы, как я.

— Только из лазарета не выходите, — буркнул Грегор, почти устыдившись за недавние мысли.

Отправить своих преподавателей и адептов и остаться самому! Этого он от разумника не ожидал. У Белых ведь нет ни каналов, ни резерва, они и не маги в полном смысле слова, хотя обладают силой. Перед любым демоном уж точно беззащитны! Да, Роверстан повел себя… достойно.

«Помоги нам всем, Претемная, — взмолился он коротко, как перед боем. — И убереги от своей милости тех, кому еще рано в твои Сады».

* * *

Примерно три четверти часа назад Лучано оставил в изящно убранной гостиной всего лишь опасную женщину, а вернулся к разъяренной гадюке. Тем более страшной, что внешне королева хранила ледяное спокойствие.

Она все так же сидела в кресле у низкого столика, а когда Лучано, войдя, почтительно встал на одно колено, милостиво протянула ему руку для поцелуя, словно увидела в первый раз. Пришлось преодолеть пять шагов, их разделяющие, и коснуться губами гладкой нежной кожи, смугло-золотистой, почти как у него. Лучано сделал это так осторожно, словно пробовал незнакомый яд. Чутье просто кричало убираться подальше, потому что в глазах королевы, единственно живых на непроницаемом лице, бушевала чья-то смерть. Однако почти сразу она чуть прикрыла веки, скрывая взгляд.

Шипу, которого позвали для заказа, глупо бояться дурного настроения клиента, м? Но Лучано сейчас боялся. До глубинной дрожи! А не доверять чутью — еще глупее.

— Ты знаешь человека, который сейчас был здесь?

Королева, конечно, поняла, что они должны были встретиться в коридоре — там никак не разойтись.

— Грандсиньор Бастельеро, — очень ровно и старательно выговорил Лучано, вовремя вспомнив сложную, но слегка похожую на итлийскую фамилию. — Лорд-протектор, герой, любимец города.

— Уже знаешь, — милостиво улыбнулись ему очень умело накрашенные губы.

Высшее искусство — сделать так, словно краски и нет вовсе. Королева или ее горничные им обладали, но Лучано-то видел… На миг мелькнуло сладкое и острое предвкушение, что ему закажут надменного синеглазого аристократа. О, если бы! Но Лучано промолчал, ничего не предполагая вслух, и к лучшему, а то выставил бы себя идиотто.

— Держись от него подальше, — уронила королева, рассеянно посмотрев в сторону окна, на которое с той стороны села щебечущая птаха. — Не вздумай попасться на глаза. Этот и мертвого разговорит. Впрочем, неважно. — Она снова обратила к Лучано прекрасное лицо, больше похожее на маску. — У моего мужа, кроме законных детей от меня, имеется сын-бастард. Живой и здоровый… — Ее лицо на миг исказилось, но королева сразу скрыла волнение, продолжив: — По местным законам он имеет право на трон. Если его поддержит знать, конечно. А его многие поддержат.

Лучано подумал, что всего один бастард — это весьма скромно со стороны покойного короля. Может, их было больше? Сидящая перед ним женщина вполне могла проредить поголовье, как опытный садовник — рассаду. Но один остался… И снова Лучано не стал делать поспешных предположений — и оказался прав.

— Этот юноша оказался в очень сложном положении, — прошелестел голос королевы, словно змея, наконец, тронулась с места.

Золотисто-смуглая рука протянулась к столику, королева взяла с него маленькую шкатулку с драгоценностями и поставила себе на колени, обтянутые густо-лиловым траурным шелком. Луч солнца упал туда, и содержимое шкатулки вспыхнуло кроваво-красными огнями, притягивая взгляд Лучано. Рубины. Крупнее, чем на подаренном перстне, роскошные, чистейшие, насколько можно судить, не взяв в руки. Кажется, гарнитур, но из чего состоит — не разобрать.

— Я весь внимание, моя прекрасная королева, — подал голос Лучано.

— Его ждет корона, — уронила, помолчав, королева. — И я вовсе не намерена препятствовать этому. Я слабая женщина, мои дочери еще малы, а на троне должен сидеть сильный мужчина. И местной королевской крови — это важно. Другого грандсиньоры Дорвенанта не примут. Поэтому я весьма заинтересована, чтобы наследник трона был жив и здоров. Уверена, мы с ним… договоримся. Ты ведь понимаешь меня, мальчик?

— Разумеется, — почтительно откликнулся Лучано.

Что же тут можно не понять? Разве что пожалеть юного грандсиньора, который попадет в кольца этой золотой змеи!

По губам королевы скользнула благосклонная улыбка. Тонкие смуглые пальцы безошибочно нащупали в шкатулке нужную вещь — ожерелье с крупными рубинами. Лучано вспомнил подаренный перстень, предусмотрительно спрятанный в потайной кармашек. На фоне этих камней он казался весьма скромным. Такие авансом не дарят! Но Лучано и не хотел бы получить ожерелье в уплату по окончании дела. Оно манило, притягивало взгляд, но одновременно вызывало отвращение, словно среди камней и золота притаилась ядовитая гадина. А пальцы королевы погладили ожерелье с такой нежностью!