Попрощавшись с Цутией, Матахатиро зашагал дальше. «Неужели это правда?» — думал он, чувствуя как сердце наполняется горечью. Пусть он не знал, что в самом деле на душе у Юки, но одно было ясно — их связь не прервалась.

Но стоило ему вернуться в лавку Бидзэнъи, как сентиментальность, навеянная неожиданной встречей со старым знакомым, тут же уступила место крайней сосредоточенности.

Войдя в комнату, Матахатиро обратился к Цукахаре, который от нечего делать листал женские кусадзоси:

— Прошу прощения, пришлось задержаться. По пути случайно встретил старого знакомого.

— Не извольте беспокоиться. Все было тихо. Так, что даже скучновато, — ответил человек, до этого называвший себя Цукахарой.

В этот вечер, прежде чем лечь спать, Матахатиро решился на хитрость.

— Вы, если не ошибаюсь, живете в доме Кикухэя в квартале Исихара? — спросил он.

— Верно, — Цукахара поднял одутловатое сонное лицо и посмотрел на Матахатиро. — Два года уже там живу. А кто, позвольте спросить, вам об этом сказал?

— Китидзо. Я обычно стараюсь побольше разузнать о людях, с которыми мне предстоит работать. Ну, и о вас я тоже расспросил его хорошенько. Но я удивляюсь, как порою бывает тесен наш мир… Представляете, встречаю я сегодня своего знакомого, и вдруг за разговорами выясняется, что до недавнего времени он тоже жил в том же самом доме Кикухэя.

Ни один мускул не дрогнул на лице Цукахары. Он подтвердил, что мир и в самом деле тесен, но при этом даже не поинтересовался, как зовут знакомого Матахатиро.

Цукахара встал незадолго до рассвета. Сначала он приподнялся на своей постели и долго наблюдал за лежащим подле него Матахатиро. В конце концов, стараясь не шуметь, он принялся одеваться.

«Уходит», — подумал Матахатиро. После всего, что Матахатиро наговорил ему вечером, было немудрено, что Цукахара решил бежать. Матахатиро не зря заподозрил в нем шпиона из клана Киры. Доказательство тому было у него перед глазами.

Едва шелохнув прохладный воздух комнаты, Цукахара без единого звука надел хакама и, нацепив на пояс меч, так же тихо вышел. Стараясь не дышать, Матахатиро пошел вслед за ним.

Коридор был наполнен белесым маревом, знаменующим не то уход ночи, не то зарождение утра. Судя по всему, Цукахара прошел через коридор и направился к гостиной.

«Похоже, он хочет выйти через лавку».

Матахатиро не знал, отпустить ли ему Цукахару на все четыре стороны, или же настичь его на улице и зарубить. Он дошел до гостиной, присел на корточки и прислушался, не донесутся ли из лавки какие-нибудь звуки.

Но сколько Матахатиро ни старался, ничего не услышал. Он поднялся, вошел в лавку и огляделся. Цукахара как сквозь землю провалился. Не было никаких признаков того, что в лавке кто-то побывал.

Удивленно подняв брови, Матахатиро вдруг изменился в лице от внезапной догадки. Этот человек оказался коварнее, чем он думал. Крадучись Матахатиро прошел мимо гостиной и повернул направо к жилым комнатам. Там он и обнаружил Цукахару, который, затаившись, сидел на корточках перед опочивальней супругов Бидзэнъя.

Увлеченный подслушиванием, Цукахара не заметил подошедшего сзади Матахатиро и уже протянул руку, чтобы отодвинуть перегородку-фусума, когда Матахатиро негромко окликнул его по имени и мгновенно выхватил меч. Цукахара бросился вперед, потом остановился и, повернувшись лицом к Матахатиро, обнажил свое оружие. Осторожными шагами он начал медленно приближаться.

«Да он же прекрасно умеет драться!» — подумал Матахатиро, направляя острие меча в глаза бывшему напарнику и изготовившись для встречного удара. Ему показалось, что тело Цукахары сжалось так, что почти исчезло за остро сверкающим лезвием меча. В его позе ощущалась удивительная гибкость.

Цукахара издал короткий боевой клич и в следующую секунду, вырастая на глазах, подобно сказочному великану, бросился на Матахатиро. Его первый удар был страшен, но Матахатиро сумел отбить атаку. Они разминулись, грохоча ногами по деревянному полу.

По ту сторону фусума послышалась возня. Видимо, потревоженная шумом, проснулась О-Тисэ.

«Оставайтесь в комнате!» — крикнул Матахатиро. Несмотря на первый промах, Цукахара и не думал убегать. Сменив позицию, он ринулся в новую атаку. Матахатиро бросился ему навстречу. Два клинка лязгнули в воздухе, и тут, отводя меч для нового удара, Цукахара поскользнулся на гладком полу. Эта оплошность стоила ему жизни — он не смог отбить удар. Матахатиро наотмашь рубанул клинком и рассек злодею шею. Держа меч одной рукой, Цукахара попытался другой зажать рану, но хлеставшая фонтаном кровь тут же пропитала рукав его кимоно до самого локтя. Потеряв равновесие, Цукахара пошатнулся и упал головой к фусума.

Матахатиро позвал О-Тисэ. Бросив взгляд на истекающее кровью тело, она закрыла лицо руками, но, увидев, что перед ней лежит Цукахара, подняла на Матахатиро испуганный взгляд.

— Но почему?

— В это трудно поверить, но этот человек только выдавал себя за телохранителя, а на деле был сообщником ваших преследователей… А то и самим главарем, — добавил Матахатиро, вспомнив, насколько искусно Цукахара обращался с мечом. — Тело надо бы убрать. И не найдется ли у вас знакомых среди квартальных сыщиков?

7

Примерно через полмесяца, выходя из храма Дайё-дзи, О-Тисэ радостно объявила:

— Теперь мне долго не понадобится приходить в этот храм.

— Иначе говоря, ваши денежные вспоможения дали свои плоды, и участие господина Бидзэнъи более не требуется? — учтиво спросил Матахатиро.

— Вы обо всем знали? — удивленно взглянула на него О-Тисэ.

— Да. В общих чертах.

— Понимаете, дело ведь не только в деньгах. Из Камигаты[59]постепенно прибывает все больше и больше людей… но это должно остаться между нами, — сказала О-Тисэ.

— Само собой, разумеется, — успокоил ее Матахатиро. Он считал свою работу завершенной. Помимо неплохого жалования, его согревала мысль о том, что ему удалось-таки отвести беду от этой молодой, красивой женщины. — Прикажете нанять паланкин?

— Не нужно. Давайте пройдемся, — ответила О-Тисэ. — Я безмерно благодарна вам за помощь, господин Аоэ. Очень жаль с вами расставаться.

— В следующий раз, сударыня, прошу вас приготовить для меня работу полегче, — сказал Матахатиро. О-Тисэ весело рассмеялась. Матахатиро впервые услышал, как она смеется. Похоже, свалив с себя тяжелую ношу, она тоже, наконец, расслабилась.

— И все же, когда мы дойдем до той улицы, благоразумнее будет взять паланкин. Скоро стемнеет, — только и успел сказать Матахатиро, как вдруг сзади со склона кто-то вихрем налетел на них, схватил О-Тисэ и, волоча ее за собой, побежал к ограде храма Дзодзё-дзи.