всех остальных явившихся на прием, и мы все представляли достаточно известные рода. Так что сам по себе наш вызов на прием к царю вообще не должен был выглядеть подозрительно.

Солнечный свет проникал в помещение через огромные окна, занавешенные полупрозрачными шторами. Роскошное убранство сияло золотом, и создавалось впечатление, будто весь зал из него отлит. Несмотря на почти сотню присутствующих, свободного пространства оставалось порядочно, и можно было не только перемещаться из стороны в сторону, но и отойти для приватного разговора с нужным человеком.

Подходить и с кем-либо общаться я не стал, устроился чуть в стороне от основной массы людей, да и мои биологические братья тоже не спешили лезть в разговоры. В зале слышались обрывки диалогов — обсуждали текущую кампанию в Британской империи, последние светские сплетни. О том, что Емельян Сергеевич слег, кажется, пока что никто не слышал. Ну да так даже лучше.

Я уже просмотрел отчет целителей и медиков, которые обихаживали Невского. Великий князь пережил обширный инфаркт, приведший к множественному тромбозу. Будь на его месте обычный человек, никакой врач бы не вытащил. А целитель рода, несмотря на то, что буквально только что потратился на Иващенко, удержал великого князя от смерти.

Казалось бы, как можно износить собственное тело настолько, имея целый штат целителей и медиков под рукой? Князь Романов вот постоянно у родовых служителей проходит профилактику. Емельян Сергеевич к своему здоровью относился не столь бережно, да и образ жизни вел совсем не сопоставимый.

По нему не заметно, да и целители все же не зря свой хлеб едят, однако они не всесильны, и у каждого своя специальность имеется. А потому ничего удивительного, что повреждения сердечно-сосудистой системы мало-помалу накопились, пока не пришел час отказать всему организму разом.

Быстро Емельяна Сергеевича на ноги даже наномашины не поставят. Однако чем раньше начнем, тем раньше в себя великий князь придет. А там и на пост куратора Царской Службы Безопасности вернется. А я смогу вернуться к своим делам.

Когда появился распорядитель, я не обратил внимания. Все равно не мне первому заходить к государю. Да и начал царь не с нас, а с генералов. Это было понятно — Русское царство в состоянии войны, выслушать доклады командующих необходимо. Потом Михаил II по очереди вызовет каждого сына, обсудит с ним лично награду для рода, приютившего и воспитавшего ребенка государя, и только после этого объявит одного своего потомка цесаревичем.

Я же воспользовался этим временем, чтобы посмотреть, как ведут себя мои братья. Из всех, пожалуй, только Соколов выдавал свое волнение. И было отчего — его отец, как я уже знал, вот-вот лишится всего, не сумев загладить вину перед государем. Иван Михайлович не глуп, и наверняка подозревает, что великим князьям достанется.

Ко мне сзади подошли и вежливо кашлянули, привлекая внимание.

— Игорь Павлович! — с улыбкой произнес я, обернувшись и протягивая ему руку. — Рад вас видеть.

— Это взаимно, Дмитрий Алексеевич, — отозвался Стремнев, отвечая на мой жест. — Увидел вас среди ожидающих приема и решил перекинуться парой слов, если вы не возражаете.

Я кивнул ему в сторону, и мы отошли. О том, что нас провожало взглядами огромное число зрителей, и упоминать не стоит. По залу тут же потекли разговоры о том, что нас может связывать вместе.

— Князь Романов и младший сын Стремнева. Как эти двое вообще познакомиться умудрились?

— Говорят, боярич Стремнев вошел на правах соавтора в какое-то производство на Урале.

— Да? Не знал, что Стремневы занимаются производством оружия. Всегда считал, они мясокомбинатом руководят.

— И руководят прекрасно! Моя племянница меня уже извела, все просит познакомить ее с бояричем. Хочется ей, видите ли, в семью с прибыльным делом.

— Что вы говорите? Такой мезальянс?

— Вся в мать, а та из худородных, нечему удивляться совершенно. У нас с ними общего только фамилия. Я потому и пришел — просить государя разрешить отделиться в отдельную ветвь.

— Понимаю ваше беспокойство.

Когда мы отошли достаточно, чтобы можно было спокойно поговорить, я еще и купол поставил. Его все одно невооруженным взглядом не видно, если я того не пожелаю. Можно было бы и с места не двигаться, но это просто неприлично — закрываться, стоя в толпе.

— О чем вы хотели поговорить, Игорь Павлович? — сразу спросил я, пропустив обязательную часть светской болтовни.

Стремнев кивнул, переходя к делу.

— Я обратил внимание, что здесь присутствует немало молодых людей примерно одного возраста, — произнес он. — И, полагаю, нас всех ожидает диалог с царем наедине. Понимаю, что, возможно, лезу не в свое дело, но вы — ставленник государя, и, быть может, вам известно, что все мы — дети одной и той же биологической семьи?

Я сдержался от того, чтобы хмыкнуть.

Игорь Павлович и раньше проявлял себя достаточно умным молодым человеком, а здесь просчитал ситуацию за несколько минут, пока наблюдал за людьми в толпе. Несомненно, не зря я с ним познакомился, и неудивительно, что Стремнев смог разобраться в магической системе.

Можно было бы отделаться словами о том, что это не моя тайна, и не соврать при этом. Однако перед смертью не надышишься, не пройдет и часа, как Игорь Павлович либо сам все узнает, либо догадается после диалога с царем.

— Вам правда нужно мое подтверждение? — спросил я с вежливой улыбкой.

— Я так и думал, — с самым серьезным видом кивнул своим мыслям Стремнев, доставая телефон. — Решил, мне кажется, а потом посмотрел внимательнее.

Он переслал мне изображение с группой портретов. «Оракул» тут же уведомил, что боярич Стремнев собрал всех царских детей, кроме Иващенко. Но оно и понятно — Ростислав Владимирович сегодня не присутствовал.

Поставив портреты царских детей рядом, даже слепой бы заподозрил, что мы все родня. Не близнецы, конечно, но совершенно точно вышли из одной семьи.

— И вы, Дмитрий Алексеевич, тоже в этом числе, — проговорил Стремнев. — Мне уже величать вас своим братом?

Я улыбнулся в ответ.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Он кивнул, убирая аппарат в карман.

— Кстати, хочу вас предупредить, — сменил тему Игорь Павлович, — мне прислали кольцо члена общества ключников. Вы ведь знаете, что это?

Настала моя очередь кивать.

Учитывая хобби боярича, удивительно, что до него поклонники Януса Двуликого добрались только сейчас. И, разумеется, наверняка это связано с тем, что Игорь Павлович засветился в документах нашего проекта.