новостью для генерала, стал анализ приборов Нариэль. Пирель не стал затягивать с запросом. Приборы Айоли попали в руки техника Нарда уже через пару часов. Посторонних программ в ней не было. Но специалиста привлекли зашифрованные файлы, на которые сотрудники канцелярии не обратили внимания.

- Что за файлы? – Спросил Нард, выслушав подчиненного.

- Заявка на отстранение от должности, прошение о возвращении на Айол, бумаги семьи, которые свидетельствуют о том, что Нариэль Афи обязана добровольно вернуться на Айол для вступления в брак с достопочтенным Сарэмом Фарро.

Нарду с трудом удалось сдержать эмоции. Даже мысль о том, что она будет с кем-то другим, причиняла гайнару нестерпимую боль. А вот Зэрдон рычал не стесняясь. В отличие от генерала, он мог себе позволить эмоциональные выбросы. Остальные драконы притихли.

- Это бланки?

- Нет. Формы составлены и заполнены по всем правилам. И заверены печатями Альянса. Не хватает только подписи женщины.

- Она о них знала?

- Файл был не открыт.

Нард не знал, хорошо это или плохо. Он бы предпочел быть уверенным в том, что Нариэль сознательно отказалась подписывать документы. Тогда он был бы точно уверен, что она не сорвется на родную планету по первому приказу отца. Где-то в душе генерал чувствовал, что не могла эта женщина просто так взять, все бросить и вернуться в гарем. Не могла, но он все равно боялся.

- Это не все. – Обрадовал техник.

- Слушаю.

- Накануне на пад девушки поступил звонок. По аналогичному шифрованному каналу.

- Кто звонил?

- Мы не знаем. Но! Файл с документами пришел во время разговора. Но это не самое интересное. – Нард приподнял бровь. – И звонок, и документы были сделаны с Эйброна.

- Ты хочешь сказать…

- Звонок на пад Айоли направили напрямую из узла связи. Минуя карантинные программы. Все, что идет с базы, система воспринимает как безопасный сигнал и пропускает через «карантин».

- Интересно. – Нард потер пальцами подбородок. – Какова вероятность, что наш шпион и тот, отправил сигнал на пад Айоли одно и то же лицо?

Хмурый техник почесал гребень щуплого дракона. Зверь утробно рыкнул.

- Как обычно, пятьдесят на пятьдесят. Это или он, или нет. Но проверить стоит. Смены совпадают, если аналитики правы.

- Проверь. Найдешь запись разговора, получишь дополнительное содержание.

- Не найдет! – Вмешался в разговор высокий гайнар, по имени Хри.

Он служил у Нарда капитаном правого крыла. Был отличным пилотом и неплохим аналитиком. Генерал в свое время даже хотел посадить его в отдел. Но Хри манил космос. А за перебиранием бумажек и он, и его крылья просто зверели.

- Поясни.

- Хри прав. Разговор зачистили. Если бы Айоли не сдала прибор, мы бы ничего не узнали. – Подтвердил слова гайнара техник.

- Но есть и хорошая новость. – Улыбнулся капитан.

- Ыыыы! – Зэрдон поднялся на задние лапы и расправил гребень, демонстрируя крайнюю степень недовольства.

Дракон Хри хоть и был в два раза меньше ящера генерала, но за своего подкрылого был готов стоять насмерть. Малыш зашипел, вышел вперед, поднялся и расправил крылья, пытаясь закрыть гайнара.

Зэрдона такое самоотверженное поведение собратьев то ли восхищало, то ли умиляло. Он демонстративно закатил глаза и с грохотом опустился на лапы. Мол, еще не хватало с такой мелочью связываться. Дракон Хри такой реакции соперника не ожидал и растерянно смотрел по сторонам.

- Все хорошо. – Почесал морду защитника капитан, а потом посмотрел на своего генерала и сказал: - Айоли сдала пад после этого звонка. Делаем выводы. Она знала о файлах. И она не хотела, чтобы подобные звонки повторились. Поэтому сдала технику.

Слова Хри Нарда одновременно успокоили и разозлили. Он окончательно успокоился уже дома, перебирая личные дела подозреваемых офицеров. К нему вернулось ощущения контроля над ситуацией и спокойствие.

Особенно когда пришло сообщение от отца о том, что дед нашел выходы на дом Афи. А сам сенатор добился для сына разрешения, на удаленное подтверждение брака, ввиду чрезвычайных обстоятельств. Правда напомнил, что женская часть семьи за такое пренебрежение традициями ему обязательно отомстит.

Нариэль

Лежала в кровати, ворочалась. Сон не шел. Мысли никак не хотели успокаиваться. Сначала я думала об аголах и их поступках. Одно неверное решение уничтожило целую расу. И испортило жизнь миллионам Айоли. Я не была уверена, насколько сами Айоли понимали трагичности своего положения.

Вспомнила себя. Разницу между своей планетой и другими я по-настоящему осознала только в Бриме. А до этого… До этого я не задумывалась над тем, насколько правильно или неправильно мы живем. Единственная сила, которая мной управляла в доме отца – желание жить. Только потом, когда начала готовиться к поступлению в Брим, я начала догадываться, что есть и другие миры. Другие правила, законы, традиции. Места, где женщин если и не уважают, то хотя бы не пытаются убить и унизить собственные сестры. Появилась робкая мечта о свободе. А потом целый план. Опасный, безрассудный, сложный. Но я уже видела себя свободной.

В Бриме все изменилось. Я научилась есть, спать, общаться. Жить. Я научилась просто жить. И сейчас, узнав историю агол, тихонько их ненавидела за то, что одно трусливое решение искалечило столько душ. А еще, ворочаясь в кровати, я окончательно поняла, что никогда больше не вернусь на Айол. Не позволю себя калечить. И не оставлю Ваду. Она была первой, за кого я взяла ответственность. И я не могла предать малышку.

Ваде тоже не спалось. Я слышала, как драконица ворочалась в ящике и тяжело вздыхала. Пришлось встать с постели и взять ее к себе.

- Курлы!

Малышка уткнулась головой в мою ладонь и почесалась об нее.

- Что, новый гребень растет?

- Курлы!

Улыбнулась и вернулась в кровать. Драконица свернулась клубком на подушке и притихла. Где-то в гостиной сработал пад. Но я уже не хотела вставать. Укуталась в одеяло и закрыла глаза.

Гринг

Майор ненавидел ночные дежурства. Но сегодня был даже рад остаться на посту, пока его ребята мирно спали. Гринг сидел у себя в кабинете. Составлял сценарий предстоящих испытаний и время от времени поглядывал на пад.

Айоли продолжала игнорировать его сообщения. Впрочем, как и его самого. Что сильно задевало самолюбие офицера. Но больше всего его злило то, что она это делала из-за какого-то гайнара. Чем дольше молчал пад, тем больше злился Гринг. Тем сильнее ему хотелось показать наглой девчонке ее место.

Злость начала пульсировать