– Мы расстались с Максимом, – выдыхаю с горечью и снова реву.

– Так. Всё понятно. Что на этот раз? Тот придурок прокурор, да?

– Нет, – отрицательно машу головой.

– А что? Снова Макс? Что он сделал, Карина? Если что, я задушу его собственными руками. Ишь как довёл мою девочку до истерики.

– Давай помолчим, пожалуйста, – робко протягиваю я.

Не хочу говорить о Максе. Не хочу вспоминать наш последний разговор.

– Ладно, сиди здесь, – Наташка выходит из комнаты на несколько минут, а затем возвращается с бутылкой и двумя бокалами. – Пей.

Я смотрю на янтарную жидкость, ощущая, как к горлу подкатывает противный ком:

– Что это?

– Чивас, – отвечает девушка, насильно суя в мою руку бокал. – Пей.

– Лучше была бы отрава.

– Извините, мышьяк не держим.

Выпиваю залпом противную жидкость. Крепкий алкоголь обжигает моё горло, заставляя скривиться. Открываю широко рот и делаю глубокие вдохи.

– Запей, – Наташка сует мне под нос стакан с колой. – Лучше?

– Нет.

– Повторим, – подруга снова наполняет бокал.

– Не хочу.

– Пей, Карина, иначе наберу Максима.

– Не нужно Максима, – яро отрицаю, вскрикивая на его имени.

Лучше набраться в хлам, только не видеть его, не слышать, не знать...

– Вот и молодец, – Наташка гладит меня по спине, и я потихоньку успокаиваюсь, ощущая расслабляющее действие алкоголя.

Этим вечером я действительно напиваюсь, забыв обо всём. Сплю сном младенца, не вздрагивая, не просыпаясь.

"Всё хорошо, всё в порядке. Это просто ночной кошмар", – первые мысли в моей голове, когда утром я открываю сонные веки.

В квартире звучит песня Джах Халиба. Улыбаюсь, вспоминая, как постоянно слушал её Макс в своей машине. Отрываю от подушки больную голову. Жесть... Это похмелье похлеще предыдущего, а обещала больше не пить. Стоп! Я вчера напилась, почему? Окидываю взглядом чужую обстановку. Квартира. Это же Наташкина квартира! Значит, ничего не приснилось, а было реальным, настоящим.

– Проснулась? – кричит голос подруги.

– Да.

– Сходи за хлебом, пока я тут завтрак готовлю.

Поднимаюсь с кровати. Плетусь в кухню, ловя ноздрями будоражащий аромат.

– Суп? – заглядываю в кастрюлю, за что получаю предупреждающий взгляд.

– Так, не дыши мне тут, пока я не получила алкогольное отравление, – возмущается подруга, широко улыбаясь.

– Сильно пахнет? – прикрываю рот ладонью и отхожу в сторону.

– Я бы сказала "ароматы ванили", но нет, – смеётся Наташка. – Воняет как из местной наливайки.

– Не знала, что ты бываешь в таких местах.

– Шуточки в сторону. Марш за хлебом.

– Фиг с тобой, вредина, – показываю язык и выхожу из кухни.

Одеваюсь на скорую руку. Чищу зубы, умываюсь и прихватив немного денег, иду в ближайший магазин. Покупаю хлеб, минеральную воду и мороженое. Жара какая на дворе и это только восемь утра! Подхожу к парадной, не смотря по сторонам. Пока я вожусь с домофоном, на мой рот опускается чья-то большая ладонь, а тело отрывается от земли. Чужие руки сгребают меня в охапку и тащат в сторону большого внедорожника чёрного цвета. Я брыкаюсь, рассекая воздух ногами. Протяжно мычу, но тщетно. Никто не спешит мне на помощь. Меня насильно запихивают в тачку. Надевают на руки наручники, а на глаза – повязку.

Глава 50

Максим

Сука. Как же болит внутри, сжимает грудную клетку и давит, разгоняя тупые спазмы по всему телу. В голове её голос, а перед глазами неподдельный испуг, который она и не пыталась даже скрыть. Я стараюсь не думать о ней. Стараюсь отпустить её образ, но не получается. Она прочно сидит во всех извилинах, не давая мне и секундной передышки.

Мне нужно побыть одному. Нужно утихомирить демонов внутри себя, сцепить зубы и жить дальше. Прыгаю за руль, резво трогаясь с места. Лихачу по городу, перестраиваясь между рядами. На спидометре больше сотни, но это слишком мало, ничтожно. Выезжаю на объездную дорогу и там отрываюсь по полной, вдавливая педаль газа в пол. В машине разрываются колонки. Пытаюсь вслушаться в слова песни, чтобы отвлечься, но чёрт. Не отвлекается. Её образ перед глазами, её голос в ушах: "Я не смогу без тебя, Максим". Она плачет и плачет, а я как бездушное чмо пытаюсь побыстрее отправить её на регистрацию рейса. Она не простит, когда всё закончится. Я не знаю этого наверняка, но почему-то уверен, что сам бы не простил, будь на её месте.

Подъезжаю к лиману. Паркуюсь на обочине и выхожу из бумера. Подошва обуви увязает в песке. Я цепляю носком кроссовка попутные ветки и отбрасываю их в сторону. Подхожу к воде, опускаясь на корточки. Черпаю ладонями солёную воду и омываю лицо, беспощадно растирая по всему овалу. К черту всё, всю эту любовь к ебеням собачьим. Переживу. Забуду. Не получилось, да и что могло получится? Я не строил никаких планов, не представлял совместного будущего. Жил одним днём. Трахал, любил и так по кругу. Я даже не знаю, какой она человек. Чем любит заниматься, что есть, что пить.

Слишком много мыслей забираются ко мне в голову. Я за малым не срываюсь на крик, чтобы избавиться от тупой боли в груди. Щемит в сердце. Так протяжно ноет, нарушая привычный ритм. Сука... Я не думал, что все так выйдет, но после тех двух на мотоциклах всё поменялось. Это было вступление, дальше – больше.

Я не жалею о своем решении. Оно правильное и верное. Олег тоже согласился со мной, правда с одной ремаркой: мне нужно было улетать вместе с Кариной. Это мне не подходит. Поджать хвост и бежать? Нет. Высокого же обо мне мнения родной отец.

Чистый воздух и безлюдная тишина приводят в порядок мысли. Я наблюдаю за голодными чайками,