куда больше походила на ее сестру, чем Арина. Она будто была мини-копией моей управляющей, только моего возраста — и сиськи такие же здоровые, и в целом вся такая же зрелая.

— А вы прям ровесники? — спросила оригинал, украдкой поглядывая на Дашины выпирающие из-под футболки полушария.

— Да, мы в одном классе учимся, — ответила копия и выпрямила плечи, пуская прелести еще больше вперед.

Это она, определенно, зря.

— Значит, учитесь вместе. Хорошо, — сказала Полина, расправляя следом и свои плечи.

Мой взгляд заметался из стороны в сторону, сравнивая эти роскошные холмы. Я будто бы потерялся в горах, сидя при этом за собственным столом.

— А мама твоя не против, что ты будешь ночевать тут? — спросила красотка постарше.

— Я уже ночевала у парня, — отозвалась красотка помладше, — и она обычно не возражала.

Конечно, не возражала — особенно, если в это время ты говорила ей, что осталась на ночь у подружки.

— Везет вам, — качнула грудью Полина, — а меня в свое время мама контролировала сильно. Следила, чтобы с парнями ни-ни…

Видимо, поэтому ты и живешь от своей мамы за кучу километров. Сестру бы твою так же контролировали — хотя, наверное, и контролировали, поэтому всякий раз, когда она сюда приезжает, у нее так и сносит крышу.

— А у меня вот мама понимающая, — сказала Даша. — Понимает, что я уже выросла, — и как бы ненароком потрясла своей самой выросшей частью над столом.

— Ромка, будешь добавки? — вдруг спросила моя управляющая и потянулась за ложкой так, что шарики чуть не выпрыгнули из декольте.

В общем, дуэль сисек продолжалась. И я уже не на шутку опасался, что к концу разговора начну косить.

После ужина, когда мы с одноклассницей уже собрались уединиться в моей комнате, Полина отозвала меня на минутку в сторонку.

— Ром, — чуть сдвинув брови, начала она, — а ты не мог бы проливать свой сок в другом месте? Все-таки это общий диван…

Ага, общий, на котором ты мастурбируешь, а я кончаю — должно же быть у нас хоть что-то общее, связанное с сексом.

— Понял, — кивнул я. — Но я уже все прибрал. Ты главное не садись на него сегодня.

— Ой, — отмахнулась она, — займись уже своей гостьей.

Чем я с удовольствием и занялся.

— Никогда не ночевала в гостевом доме в Карпове, — поделилась Даша, поднимаясь вместе со мной в мою комнату. — Чувствую себя туристкой. Будто бы я здесь не живу, а на отдыхе. Приятно для разнообразия…

Разумеется, когда мы уединились, я не мог отказать себе в удовольствии трахнуть мини-копию Полины, показывая ей, что еще бывает приятным. Разморенная едой и всем пережитым, она только плюхнулась на кровать и спустила шортики, открывая ворота, в которые я вошел уже как полноценный хозяин. Полинина футболка, скатавшись, открывала чудесную полную грудь, делая сходство потрясающим. Да, когда-нибудь и твои ворота откроются для меня — дай только время.

После мы лежали рядом в тишине, восстанавливая дыхание. Сквозь окна на потолке моей мансарды были видны звезды, и мелкие звездочки, казалось, летали перед глазами, пока мысли медленно, но очень кайфово крутились в голове.

— А ты же и с ней здесь, — ни с того ни с сего тихо произнесла Даша, — на этой кровати…

Я почувствовал, что разговор опять пошел не туда.

— Да все нормально! — резковато отмахнулась она. — В конце концов, вы с ней просто друзья, и тебе вообще не за что сердиться на эту похотливую свинью… Но ты же ее больше не хочешь?

Глаза моей новой любовницы требовательно уставились на меня. Но что тут сказать? Алена — это ж Алена, законченная извращенка, от которой можно ожидать чего угодно. А время от времени всем хочется извращений.

— А меня ты хочешь? — с легким нажимом продолжила Даша.

Со скоростью мышления у булочки временами было не очень, но она мне нравилась не за это, так что эта мелочь была простительна.

— Конечно, хочу, — я потянулся к ней и, приникнув губами, стал ее сосать, чтобы занять этот язычок более приятными вещами.

Однако она почти сразу отстранилась.

— То есть тебе хочется со мной отношений?

— А у нас разве сейчас не они?

— А ты хотел бы быть моим парнем?

На этом моменте мы начали торговаться уже вслух. Можно сказать, Алена меня развратила, и мне настолько понравилось дружить с девушкой, что я не знал, понравится ли мне так же и встречаться с девушкой.

— Я не она, — сказала Даша, словно прочитав это все по моим глазам, — я не могу просто дружить, — и показала пальцами большие кавычки. — И если ты не хочешь быть моим парнем, то на этом нам лучше и закончить, — и потянула в свою сторону одеяло, как бы намекая, что вот-вот спрячет свое податливое тело под ним, и больше доступа у меня ко всему этому не будет.

Стать твоим парнем? Ну, если это обязательное условие, чтобы тебя трахать и дальше, то, конечно, я твой парень — что я и выдал вслух (только последнюю часть, само собой). Блондинка мгновенно смягчилась, и теперь уже ее губы поймали мои. Вот это правильное применение языка, детка.

— Тогда скажешь ей завтра, что ты сейчас со мной? — спросила она, забираясь будто в награду сверху.

— Кому? — выдохнул я, чувствуя, как меня опять упруго охватывает ее тепло.

Полине? Она и так все сейчас услышит.

— Алене! — немного стервозно протянула Даша, начиная двигаться, видимо, чтобы быть более убедительной.

— Конечно! — выпалил я, лишь бы она продолжала.

Сейчас мысли о подружке ее явно заводили, и в кровати нас, казалось, было трое.

— Вот и отлично! — довольно изрекла моя новая девушка. — А сейчас я тебе покажу, что я даю своему парню! Расслабься и получай удовольствие…

Что сказать — этих слов я и ждал от нее весь вечер, а может быть, и гораздо дольше. Девчонка, на которую все это время я только дрочил, теперь дрочила мне — причем своей киской. Все-таки классно быть чьим-то парнем. И эту отличную сделку мы закрепили не менее отличным сексом.

Этой ночью Даша гостила у меня, а я вовсю гостил в ней. Мне нравилось вызывать стоны у девушек в постели и нравилось их сравнивать. Они все были разными. Разными на страстность, разными на громкость. Разными у разных девушек и даже разными у одной, когда ты ее берешь первый, второй, третий или четвертый раз. Я просто хотел собрать у нее весь диапазон, все октавы, на которые она способна, поэтому трахал я ее и трахал, и трахал, и трахал… Под конец ее стоны