в текущий момент. И все же запах каждой девушки в постели был особенным, и я даже удивлялся, как они сами еще не чувствовали запахи друг друга. Думаю, моя девушка догадывалась, что я активно дружу с подругой, но ее логика и правда была такой: если ты чего-то не видишь, то этого как бы и не существует.

В принципе, и у Полины логика была точно такой же, но ей-то приходилось видеть и офигевать, когда у меня из комнаты поочередно, не встречаясь друг с другом, выходили то Даша, то Алена. Это явно как-то задевало мою милую управляющую, однако, не рискнув больше давать уроков секс-воспитания сама, она настучала отцу. Батя мне позвонил и спросил:

— Сын, что их реально две?

Я кивнул.

— И что, они не ссорятся?

— Одна моя подруга по сексу, а вторая типа об этом не знает, — сказал я.

— Молодец, — похвалил отец, — так держать! Если женщина не одобряет других женщин, ну и на хрен такую женщину, — добавил он тем же тоном, которым обычно сетовал на свой развод.

А на заднем фоне опять маячила какая-то китаянка в одном полотенце — та же или не та же, я не мог понять, кто их отличит. Даже не уверен, что батя их сам отличает. И ведь опять этот герой-любовник сидел в одних трусах на расправленной смятой кровати. Хотя и я сейчас сидел в таком же виде на таком же фоне.

Но был и бонус от общения с отцом. Я показал ему свою девушку — точнее, он сам узрел Дашин лифак на заднем плане — от белья Алены он бы так не обалдел.

— А это что за парашюты?

— А это женский лифчик, папа. Что, никогда такой большой не видел?

— А лет ей сколько? — прищурился батя.

И тут я добил его вторым ударом.

— Да по-любому меньше чем твоей, пап…

А грудь по-любому больше.

Отец мне, конечно, отомстил. Через пару минут после того, как мы закончили с ним, смартфон известил о новом входящем — «мама». После развода родители остались друзьями, потому что у них имелась общая тема для дружбы: я. Я даже мог представить, что батя сообщил ей: «по-моему, наш сын становится мужчиной, надо бы с ним поговорить, поговори с ним как психолог!» Мама, само собой, не могла упустить такой возможности.

Тут я, конечно, уже видео не включил.

— А чего без видео? — сразу же спросила она. — Скрываешь что?

Ну да, Дашин лифак. Зачем еще и тебя шокировать?

— Две девушки в твоем возрасте, — матушка без прелюдий перешла к основной теме, — идешь по стопам отца?

— А как там поживает твой Хуан? — уточнил я.

Она поморщилась.

— Ты же знаешь, что его зовут не так…

Да я прекрасно знал, что его зовут не так, но нам с батей нравилось вот так его называть. Было в этом ху… Хуане что-то такое, за что ему хотелось дать по шее. Наверное, больше всего бесило, что он забрал ее у нас. Хотя тут, конечно, и отец был виноват.

— Не тебе его критиковать, — заметил я. — Все-таки ты его любила.

— Я и тебя люблю, — парировала мама. — Но все равно ты не забывай: вагина девушки тесно связана с ее мозгом…

— Ну, мам, перестань!

— …и если любишь пользоваться одним, то надо заботиться и о другом…

— Мама, хватит!

Полины мне, блин, мало с ее неуклюжими попытками полового воспитания. Нет, теперь влезла мама. Если я начну обсуждать эту тему с ней, есть вероятность, что у меня вообще больше не встанет.

Ну может, мозг девушки и связан с вагиной, но, судя по тому, как у родителей все закончилось, сердце с вагиной не связано. И тут даже психолог ничего не может поделать.

— Главное, — не унималась с той стороны мама, — не забывай о безопасности. Я еще слишком молода для внуков…

В этот момент в кадре как раз промелькнул ее испанец в одних джинсах и с голым торсом. Разумеется, ты еще молода для внуков — у тебя мужик чуть старше сына. Появись он здесь, и у Спасателей Малибу завелся бы конкурент. Интересно, когда родители общаются друг с другом, они тоже включают видео? Или предпочитают не хвастаться своими иностранными трофеями?

Только я закончил разговор с матерью, как в ванной прекратила литься вода, и из душа наконец вышла Даша. Роскошные голые сиськи с капельками воды на нежной коже переместились прямо мне в руки. Самое время проверить, насколько тесно ее мозг связан с вагиной. Хватит мне теории — пора заняться практикой.

— И еще купи сливок пять упаковок, у нас закончились. И сахарную пудру. Не сахар, а именно пудру. Все запомнил?

— Запомнил, — кивнул я.

— Ну и молодец, — весело произнесла Даша. — Жду тебя и целую!

Я же, получив список покупок, отправился в супермаркет. Все всегда проходило по одной схеме: я возвращался в кафе с продуктами, она давала мне сладкую булочку с витрины — мол, заслужил — и делала минет в подсобке — тоже заслужил. Это был своеобразный бартер, где труд обменивался на секс.

В принципе, я бы с удовольствием обошелся и без этой отработки, но Даша по-другому не могла. Возможно, дело было в дурном примере: ее отец охотно потакал всем прихотям ее матушки, а брат послушно прогибался под капризы сестры — и это ее извратило. «Сладкая булочка» была этаким островком матриархата в нашем патриархальном мире — в смысле, бабы гоняли мужиков. Ну а теперь в этот островок попал и я. Когда же я пытался намекнуть, что парень это скорее про походы в кино, кафешки и секс, а не собирание коробок в подсобке, моя девушка начинала дуться и кидать претензии, что она должна помогать маме, а я как бы должен ей. Но стоило ей помочь, как она с удовольствием расплачивалась со мной удовольствием — и уже я был султаном, а моя булочка обрабатывала меня как целый гарем, и мир снова возвращался на круги своя. Казалось, даже ее киска текла сильнее, если я смазал ее перед этим какой-то услугой. Так что я кидал все ее просьбы как монетки в вендинговый автомат, чтобы потом, когда их наберется достаточно, получить на выходе отличный трах или не менее отличный минет.

Правда, был и другой способ — более читерский. Время от времени я делал ей небольшие подарки: то маленькие плюшевые игрушки, то розочки — и получал по итогам тот же результат, что и за труд во благо ее кафе. А если еще одно да совместить с