на подруг: Фиона заботливо держала в руках тарелку с супом, Эни старательно изучала коробочку с лекарствами, чтобы потом меня ими пичкать, а Ника вертела в руках градусник, не понимая каким образом он может показывать температуру.

«НАФА тут ради меня».

Боль в груди немного стихла.

— Хорошо, — хлюпнула я носом и взяла тарелку. — Спасибо, девчонки! Я так рада, что вы тут.

— Не благодари нас, а Виня.

— Причем тут он?

— Мы уже с утра удивились, что тебя и Дайя нет на занятиях. Особо волноваться не стали, может, решили вместе уроки прогулять. — Объяснила Аннет, пересчитывая количество нужных красно-синих пилюль. — Но зашёл Винь и попросил, чтобы мы обязательно сегодня к тебе заглянули.

— Даже сказал, чтобы остались с тобой денек-другой… Мы сначала не поняли в чём дело… — подхватила Ника.

— А теперь понятно. — Закончила Фиона и протянула мне салфетку.

Я отложила ложку. Воронка сузилась до маленькой щелки и перестала теребить раны.

— Девочки, я вас люблю! — стараясь не заплакать, призналась я.

— Мы тебя тоже. — Одноклассницы обняли меня. — А теперь объясни, что случилось между вами и Дайя. Почему ты вдруг решила, что он не вернётся…

— А что вам Винь сказал?

— Что родителей Дая перевели на некоторое время в командировку за границу, поэтому брат поехал с ними. Приедет к концу семестра… А Винек решил остаться, потому что не любит летать на самолете, — ни о чём не подозревая, поведали подруги.

«Спасибо, Винни, теперь мне не придется самой врать».

— Ну да… Просто… просто он только вчера сказал мне об этом. Я была не готова…

Нет! Голос опять предательски задрожал и слеза скатилась по щеке, упав в горячий бульон. Подруги с удивлением наблюдали за мои поведением. У них в голове просто не укладывалось, как я могу так сильно переживать отъезд Дайя.

Ну что такое! Почему я не могу справиться с элементарной вещью — не заплакать! Я не в силах спокойно думать о том, что сейчас Дая где-то сражается с толпой десмодов… и может не вернуться…

Сердце жалко сжалось в комочек, а пустота в груди вновь раздулась огненным шаром, обжигая края только появившейся раны. Меня точно прижгли раскаленным железом, отчего вены у висков вздулись от боли. Я неосознанно сжала руками кулон.

«Папа, мне сейчас так больно. Это вновь повторяется… Опять дождь, опять кто-то уходит… Я больше так не могу…»

— Энжи, с тобой всё в порядке? — рядом зазвучал обеспокоенный голос Эни. — Не пугай нас!

— У неё что-то болит, надо вызвать врача, — испуганно пискнула Фиона и потянулась к телефону.

«Мне ничто не может помочь!»

— Нет, девочки, все хорошо… — остановила я их. — Я… в норме. Просто немного тяжело дышать. Наверно, простудилась…

Девушки недоверчиво посмотрели на меня, с сомнением переглянулись, но мобильник всё же отложили.

— Ангелина, мы твои самые близкие подруги, — совершенно серьёзно сказала Ника, отняв мою руку от кулона. — Мы всегда будем рядом, чтобы поддержать тебя. Если что-то случилось, то расскажи нам и мы придумаем, как все исправить.

«НАФА, спасибо. Миллионы раз спасибо за то, что вы у меня есть! Но я не могу раскрыть тайну существования «сверхлюдей» и десмодов. Простите».

— Я… пока не готова вам всё рассказать. — Каждое моё слово подтверждало опасение подруг. — Извините меня.

Тишина. Я не смела даже взглянуть в глаза НАФА. Очевидно, они сейчас ненавидят меня за недоверие. Я даже приготовилась к тому, что девушки развернутся и уйдут, оставят одну. Ведь я предательница и заслужила такое наказание.

— Энжи, не извиняйся. Когда ты решишь, что наступит подходящее время, то сама нам все объяснишь. — Внезапно промолвила Эни. — Каждый вправе иметь секреты.

«У меня самые лучшие друзья на свете».

~*~

— Ангелин, ты уверена, что все будет хорошо? Вдруг ночью может что-нибудь понадобиться? — переспросила меня уже в сотый раз Фиона, которая никак не хотела ложиться спать в маминой комнате.

— Все нормально. Существует только 2 возможных исхода: либо я сейчас напьюсь лекарств и засну как сурок, либо же вообще не буду спать, а смеяться и мешать вам, — выдавила я подобие улыбки. — Я не могу спокойно смотреть на Ники.

Надеюсь, мои доводы звучали весомо. Вне всяких сомнений, и эта ночь окажется бессонной: мысли о Дайя так скоро не отпустят, а я ещё не в силах противостоять слезам. Не хочу, чтобы мое хныканье мешало подругам спать.

— Вот и я не могу, — хихикнула Эни и крикнула Роуз, вертевшейся перед зеркалом. — Эй, пупсик, ну что ты напялила? Сегодня вроде не Пасха и не Хэллоуин.

Ника, до этого увлеченно любовавшаяся собственной пижамой, повернулась к нам и злобно поинтересовалась:

— Слушайте, чем вас моя пижама не устраивает?

— Хвостом! — выпалила я.

— Ушами! — едва сдерживая смех отозвалась Аннет.

— Кроличьим носом на пузе! — добавила последний штрих Фиона.

После таких перечислений мы залились смехом, катаясь по кровати. Фотомодель даже бровью не повела, а только хмыкнула и с авторитетом пояснила:

— Ничего вы в одежде не соображаете. Это последний писк моды!

— Вот именно, что писк. Кролики, наверно, только и пищат, — выдавила Фиона.

— Не хочу с вами разговаривать! Я пошла спать! — обиженно заявила Ника и демонстративно удалилась в мамину спальню.

— Ладно, она права. Пора баиньки, — зевнула Эни. — У нас завтра школа, рано вставать.

— Ага. А вот у тебя с такой температурой ещё полно времени… Если что, сразу зови, — согласилась Фиона. — Спокойной ночи.

— Сладких снов, девочки.

Эни помахала мне на прощанье и выключила свет. Комната погрузилась во тьму и я поняла, что впереди ждёт целая ночь бессонной борьбы с собой.

Голова раскалывалась от боли… Высокая температура давала о себе знать… Как только я оказалась одна, темнота опять начала создавать странные иллюзии. Я могла слышать голос Дайя, его смех, а на диске одинокой луны видеть его улыбку. Иногда в тишине удавалось отчетливо различить знакомые стуки в окно. Я даже ощущала его дыхание и чувствовала знакомый сосновый аромат. Мне казалось, что Дая был везде и всюду, он наполнял мою комнату до краёв, как кувшин прохладной родниковой водой. Я почувствовала на миг облегчение… Слеза скатилась по щеке и, коснувшись подушки, сразу растаяла.

Я втягивала в себя любую частицу, которая имела к нему отношение, и надеялась, что только таким способом смогу заполнить пустоту сердца. Я ожидала, когда боль вконец утихнет… когда перестану страдать и плакать… когда каждое дыхание станет ровным, а не дрожащим и жгучим от солёных слёз…

Но нет… В этом и состояла самая страшная ошибка… С каждым вдохом я как будто ещё сильнее