раздувала огненный шар внутри. Воронка постепенно превращалась в Чёрную дыру, которая с невообразимой мощью стала втягивать в себя мои переживания. Чем больше я наполнялась эмоциями, тем глубже и шире становилось пустое пространство.

Я обхватила кулон обеими руками в надежде усмирить пульсацию, но бесполезно… Воронка продолжала выжимать из меня все: надежду, веру, любовь, страсть, влечение, стремление, желания… всё то, чем жила и существовала… Иллюзии возникали вновь и вновь, и каждое новое чувство, которое только успевало возникать, сразу же растворялось в пустоте.

Дайя был тут. Я не верила — просто знала, ощущала его присутствие. Он появлялся в лунном свете и исчезал при свете фар. Он что-то говорил мне, но я не могла различить слова… Я пыталась разобрать их, но мне приносило большее удовольствие просто прислушиваться к его приятному тембру голоса… Дая просил о чём-то… О чём? Забыть его? Перестать надеяться или мучить себя? Каждый раз, когда я мысленно отвечала на его мольбу, то поднималась новая волна нежности, которая сразу же поглощалась пустотой и причиняла боль.

И так повторялось раз за разом, часы за часами, минуты за минутами…, пока не наступил рассвет. С первым лучом солнца образ Дайя исчез как мимолетный сон. В соседней спальне послышались новые звуки: мои подруги проснулись и готовились к школе.

— Ангелин, ты уже не спишь? — в комнату заглянула Эни. — Или ты опять не спала всю ночь? Страшно выглядишь.

— Доброе утро, — улыбнулась я. — Нет, не спала…

— Ох, глупая. Мы на занятия, а ты тогда храп-храп давай. Лекарства на столе, завтрак Фиона оставила в холодильнике. Ну покеда.

— Покеша, — махнула я подруге рукой и прижала подушку к щеке.

Эта ночь была насыщенной. Я чувствовала себя полностью истощенной, обессиленной, выжатой как лимон. Но вместе с тем сделала новое открытие — ночные иллюзии не только причиняют боль, но и удовлетворение. Они дают мне возможность ощущать материального Дайя, воспроизводить его в памяти до такой степени ярко и правдоподобно, что я готова приносить в жертву все свои эмоции и чувства бездонной пустоте внутри себя.

До прихода одноклассниц я высыпалась, затем мы вместе делали уроки, подруги помогали мне справляться с домашними делами. И весь день я лишь ждала наступления ночи, когда вновь могу вступить в беседу с иллюзорным Дайя. Я так и не сумела расслышать его слова, они звучали словно сквозь толстую пелену или же стекло. Но я как будто научилась улавливать его настрой: обычно Дая бывал напряженным, иногда разъяренным, затем гнев сменялся радостью…

Моя жизнь разделилась на два мира: один, в котором я обитаю со своими подругами и мне больше никто не нужен; и мир миражей, где со мной был Дайя. Я перестала интересоваться всем, что происходит вне стен собственного дома, не хотела сталкиваться с реальностью, в которой отсутствовал Смэш.

К моей бессоннице подруги относились отрицательно, но они не могли не заметить, что без сна я хотя и выглядела отвратительно, зато морально чувствовала себя намного лучше. НАФА пыталась вразумить меня, найти причину отказа от обычного образа жизни, но бесполезно. Бредовые встречи и безмолвные разговоры по ночам причиняли боль, но и стали неотъемлемой частью существования. Я пока была не готова возобновить старую жизнь, потому что она уже не будет как прежде. Мне нужно набраться сил, удостовериться в том, что сумею вновь владеть собой.

Под присмотром подруг я вскоре выздоровела. Чем дальше отступала болезнь, тем слабее и размытее становились иллюзии. Образ Дайя уже не был таким чётким и существенным, как в первую ночь. Я поняла, что жар усиливал мои подсознательные желания и материализовывал их. Но со временем связь между мной и Дайя становилась все более призрачной. Я осознавала, что пора ставить точку…

~*~

— Ну ладно, Ангелин, завтра встретимся в классе, — попрощались подруги после недельного проживания в моём доме.

— Девочки, большое спасибо! Я столько хлопот принесла, — искренне поблагодарила я НАФА. — Надеюсь, ваши родители не будут слишком ругаться?

— Ты что! Мой папа так рад, что я вообще у тебя жила, — отмахнулась Ника. — С тобой я хоть уроки стараюсь учить, а не баклуши бить, как дома обычно делаю.

— Ага. Моя мама тоже считает, что нам такое времяпровождение тоже не помешает, — подмигнула Эни. — К тому же Фиона сидя у тебя на крыше столько всего умного настрочила, да, Фиона?

— Вот именно. У тебя в садике словно музы водятся. Столько вдохновения всего за неделю. Сама себе поражаюсь, — согласилась Фиона.

— Я за тебя рада. Дашь потом почитать, — поддержала я главного редактора. — Ну давайте, счастливо!

Это была последняя ночь, когда я собиралась «видеться» с Дайя.

«Сегодня я скажу, что нам пора перестать совершать ошибки и начинать новую жизнь».

Как только комната погрузилась во тьму и дом обхватила тишина, Дая уже ждал меня. Сегодня стало намного сложнее разобрать его черты. Но неважно: я чувствовала его настроение и этого было достаточно. Дайя рад очередной встрече со мной.

«Здравствуй, Дая. Как твои дела?»

Парень тепло улыбнулся моей любимой улыбкой и что-то сказал. Его слова точно сбивал ветер и уносил далеко-далеко туда, куда я не могла достать и даже пытаться взобраться. Но по мимике я разобрала, что с ним все в порядке и военные действия идут успешно.

«Ты справляешься со своими обязанностями?»

Губы Дайя быстро шевелились, и я ужасно пожалела, что не умею читать по губам или хотя бы язык жестов.

«Дая, я должна тебе сказать».

Смэш пристально посмотрел на меня. Его шоколадные глаза словно прожигали мне кожу. Воронка опять расширилась и начала усиленно подпитываться моими эмоциями. Я сжала в ладони кулон. Пусть он придаст мне храбрости и силы.

«Мы с тобой больше не встретимся. Я не могу вечно жить иллюзиями».

Грустный и разочарованный взгляд.

«Пожалуйста, не смотри так на меня! Думаешь, мне не тяжело? Я бы все отдала, лишь бы быть там, где ты. Но это ведь невозможно, согласись».

Дайя грустно кивнул. Он подтверждает мои слова.

«Эта неделя длилась целую вечность. Я полностью отторглась от реальности, только чтобы быть с тобой. Но так больше нельзя».

Парень подошел ко мне поближе. Внезапно в комнату через окно полился свет от фары проезжающей мимо машины. Образ Дайя на миг растворился и, когда блики на стене исчезли, вновь проявился. Он протягивал ко мне руку.

Знаю, это слишком нелепо, но я не смогла сдержаться и потянулась к нему. Наши ладони соприкоснулись. В крайнем случае это мне так показалось. Я почувствовала его тепло.