— И кого же они прочат на мое место?

Граф назвал имя. Георг искренне удивился:

— Знатный род. Но претендовать на престол? Бароны не согласятся. Какая-то чушь получается, Честер.

Граф положил перед ним на стол листок, на котором было написано названное им имя. От этого имени отходила стрелка, которая вела к другому имени — женскому.

— Этот листок прямо из кабинета герцога.

— Хорошая работа, — похвалил Георг. — Но что это значит?

— Ваше величество, Айрин Конелли, баронесса Гросбери, вовсе не является дочерью покойного барона, как думают все. Она дочь его сестры, также ныне покойной, и вашего отца, короля Карла Третьего.

Георг открыл рот и закрыл. Лицо его выражало даже не удивление, а настоящее потрясение.

— Я ничего не знал, — сказал он наконец.

— Никто не знал, ваше величество, — мрачно отозвался граф. — Королю удалось скрыть это даже от меня. Но сомнений нет, целители уже проверили, она принадлежит к роду Нойманидов.

— Она женщина…

— Да, но она может родить сына, который и станет королем. А Вальмонды будут при нем регентами, ваше величество.

— Но как об этом узнал Аркский герцог?

— Герцог ничего и не знал, а вот его начальник полиции знал. Откуда — нам пока неизвестно, но мы над этим работаем, ваше величество.

— Айрин моя сестра, вот уж не думал… — Георг осекся и посмотрел на графа. — И что же ты предлагаешь?

— Ее потомство будет постоянной угрозой для вас, ваших будущих наследников и для всего королевства, ваше величество. Необходимо принять меры…

Глаза Георга сузились.

— Ты сошел с ума, Честер. Как бы там ни было, она моя сестра и к тому же абсолютно ни в чем не виновата. Я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось. И тем более никогда сам не причиню ей зла.

Граф промолчал, но взгляда не опустил. Георг откинулся на спинку стула и задумался. Наличие незаконнорожденной сестры само по себе не было проблемой. Но ее ребенок мог стать тем знаменем, под которым сплотились бы недовольные. Георг не сомневался, что справится с мятежом, но сколько потрясений придется пережить королевству, сколько голов придется отрубить, сколько сил будет потрачено впустую… Не проще ли принять «меры», как советует Честер? Одна жизнь в обмен на десятки тысяч. Георг не строил иллюзий, нельзя управлять королевством в белых одеждах. Из двух зол меньшее — этим принципом руководствуются все правители. У королей своя мораль.

— Айрин знает?

— Нет, ваше величество.

— Честер, — тихо сказал король, — с ее головы не должен упасть ни один волос. Это не обсуждается.

Благодушное лицо графа окаменело, губы поджались. Георг выдержал его взгляд и с нажимом повторил:

— Не обсуждается.

Граф выдохнул, лицо его обмякло.

— Как скажете, ваше величество.

Глаза Георга потеплели.

— А теперь давай думать, как же нам вывернуться, чтобы и кур спасти, и лису не обидеть.

— Нелегкая задачка, ваше величество. До этого дня мы не уделяли особого внимания баронессе Гросбери, но слухи о скорой свадьбе с виконтом Вальмондом до нас дошли. Не знаю, насколько у них там все слажено, но, учитывая истинные мотивы Вальмондов, уверен, что слухи не беспочвенны. Если эта свадьба состоится, будет очень и очень плохо, ваше величество.

— Вальмонды, — сказал Георг и хищно усмехнулся. — Что же им неймется? Золота у них не меньше, чем у меня, знатности тоже хоть отбавляй. С моим братцем и его любимчиками Спенсерами в особой дружбе замечены не были. Всегда были сами по себе, а тут вдруг вылезли…

— Потому и вылезли, ваше величество, что всегда были сами по себе и играли только за себя. Зачем им было поддерживать вашего брата, чтобы быть вторыми после Спенсеров? Для этого они слишком горды. Они хотят быть первыми, ваше величество. Для начала регентами, а там, глядишь, и королями.

— Размечтались! Короны им захотелось. А того не ведают, что ушки-то за их спиной торчат эльфийские. И короной им насладиться не удастся. Мятеж страну расшатает. Начнется брожение. Вот тогда-то перворожденные и вернутся. Неужели не понимают?

— Корона ослепляет, ваше величество.

— Только дураков, — усмехнулся Георг. — Мельничный жернов и тот полегче будет. Вот смотри, нет на мне сейчас короны, а ведь все равно давит… — Он невесело рассмеялся. Затем резко оборвал смех и провел по лицу ладонью, словно снимая с себя раздражение и усталость. Синие глаза стали сосредоточенными, а черты лица затвердели, словно вырубленные из камня. — Айрин — вот ключ ко всей их комбинации, — сказал он спокойно и деловито. — Отрежем ее от заговорщиков, и они лишатся своего главного козыря.

— Ключ даже не в самой Айрин, ваше величество, а в ее будущем потомстве. У целителей есть методы…

— Нет.

— Как скажете. Тогда предлагаю нанести удар по самим Вальмондам, ваше величество. Молодой виконт изрядный гуляка.

— Слишком грубо, — Георг поморщился, — обязательно пойдут слухи. И если правда когда-нибудь выйдет наружу… К тому же главные игроки не Вальмонды, Честер. Тебе это известно, как никому другому. У эльфов наверняка наготове несколько запасных фигур…

В дверь деликатно постучали. Получив разрешение, в кабинет вошел королевский секретарь.

— Ваше величество, к вам посетитель. Граф Лондейл покорно просит об аудиенции.

— Я занят, — отрезал Георг, — пускай подождет. Постой… Что ему нужно?

— Граф сказал, ваше величество, что он пришел просить за баронессу Гросбери.

Георг переглянулся с графом Честером и сказал:

— Вот как… Тогда не будем заставлять его ждать. Зови.

Граф Лондейл выглядел усталым и озабоченным. Почтительно поприветствовав своего короля, он сразу перешел к делу:

— Ваше величество, я пришел просить не за себя, а за дочь своего друга Айрин Конелли, баронессу Гросбери. Девушка попала в очень неприятную ситуацию и нуждается в помощи…

Граф рассказал о долге погибшего барона, о набежавших процентах и требовании графа Вальмонда. Не считая нужным скрывать что-либо от короля, он поведал также о желании графа Вальмонда женить своего сына на Айрин и о неприятной истории, произошедшей в комнате горничной. Король слушал молча, не перебивая и очень внимательно.

— Бедная девушка обратилась ко мне за помощью, ваше величество. Но у меня нет такой суммы, и не у кого занять. Мы и сами в больших долгах, восстановление графства обходится недешево. Нам не к кому больше обратиться, ваше величество, кроме как к вам. — Почтительно поклонившись, граф Лондейл закончил свое повествование.

Король многозначительно посмотрел на графа Честера и сказал:

— Барон Гросбери много сделал для королевства. Позаботиться о его единственной дочери мой святой долг.