быстро нашла с ними общий язык. У неё самой был сынишка, и она знала, как общаться с детьми. Успенская рассказывала им сказки, пела с ними песни и придумывала какие-то невообразимые игры. В итоге "брависты" провели в детском саду даже больше часа.

Когда они уже собирались покинуть здание, Маша вдруг заметила в коридоре на доске объявлений фотографию мальчика приблизительно трёх лет.

– Я его знаю! Он живёт с нами в одном доме, с моим Генкой во дворе играл.

– Здесь написано, что ему срочно нужны деньги на операцию, – прочитав объявление, воскликнул Лёва.

– Что?! – встревожилась Маша и пробежала глазами по тексту. – Ничего себе! Они попали в аварию! Нужно организовать на радио акцию спасения Кузнецова Миши!

– Точно! Ты молодец, Машка! – Рома похлопал её по плечу и сфотографировал объявление. – У тебя эфир через полчаса. Выложим инфо о сборе на нашем сайте и в соцсетях, а ты будешь говорить об этом в эфире!

После детского сада Никитин снова отправился в университет выбивать себе автомат по зачёту.

В коридоре он столкнулся с Громовой. Она, словно ракета, пролетела мимо, даже не заметив его, бормоча под нос какие-то ругательства.

Рома был рад, что Алекс промчалась мимо. Ему не хотелось видеться с ней после того ужасного субботнего вечера в "Элизиуме", когда она, ни с того ни с сего, пригласила его на медленный танец. Поначалу он не мог понять в чём дело, но вскоре ситуация прояснилась.

Как выяснилось, мир ещё теснее, чем говорят. Алекс оказалась девушкой Макса – его бывшего друга, который за его спиной встречался с Юлей. Может, это обида вспыхнула, а может, N-ное количество выпитого пива ударило в голову, но уступать Максу партнершу по танцу, пусть даже если ею была чокнутая Громова, он не собирался.

Ромка не помнил, когда и куда потом подевалась его однокурсница, но в итоге они с Максом оказались на улице и подрались.

– Я не знал, что вы ещё встречались! – кричал его бывший друг. – Юля сказала, что между вами всё кончено!

– И ты сразу же затащил её в постель! Мог бы и позвонить, спросить у меня, что я думаю и чувствую!

– Это была ошибка! Наши отношения уже в прошлом!

– Конечно! У тебя теперь Громова?

– Не смей её трогать, понял? Она – моя девушка!

– Была твоей, станет моей. Видел, как она танцевала со мной? Она меня любит!

– Заткнись!

Они снова набросились друг на друга с кулаками.

Никитину было стыдно вспоминать всю ту чушь, которую нёс в порыве гнева. Он молился о том, чтобы их пьяные разборки никто из знакомых не слышал и, не дай Бог, не заснял на телефон. Нужно завязывать с алкоголем. Рома никак не мог понять, как за один вечер ему удалось просадить столько денег, причём на чужом дне рождения. Информацию о том, что он доплатил за столик соседней именинницы, память скрыла где-то в глубине его мозга, откуда достать её самому Роме было не по силам.

Никитин присел на подоконнике напротив кафедры и собрался звонить Вике. Он начал беспокоиться – вот уже два дня никак не мог дозвониться до неё, в соцсетях она не появлялась и не отвечала на его сообщения. Рома решил попытаться дозвониться на домашний номер, который нашел в онлайн-справочнике.

– Алло! – в трубке раздался раздражённый женский голос.

– Здравствуйте! Могу я поговорить с Викой?

– Её нет и в ближайшие дни не будет!

– А вы не подскажете, где она? Это очень важно! Я – её друг!

– Ах, друг! Так это из-за тебя она попала в больницу? Ещё раз приблизишься к моей дочери, я засажу тебя за решётку!

Рома ничего не понял из сказанного. Ясно только одно – Вика лежит в больнице. Но что с ней случилось?!

Он решил отыскать её. Хорошо ещё в их маленьком городке всего три больницы. Никитин отправился в ту, которая ближе всего располагалась к её дому.

В вестибюле возле гардероба он принялся просматривать списки больных. Наконец, в отделение травматологии Рома нашёл Слюсареву В., лежавшую в пятой палате. Он зашёл в буфет, купил пачку сока, бананы и йогурт, после чего пешком поднялся на седьмой этаж. Лифт здесь, как обычно, не работал.

Время посещения уже закончилось, но Никитину удалось очаровать молоденькую медсестру, которая разрешила ему зайти к Вике на пять минут.

То, что он увидел в палате, подвергло его в шок. Рома не мог поверить, что эта бледная девчонка с синяком чуть ли не на всё лицо и разбитой губой – та самая Вика, с которой он познакомился в салоне компьютерных игр. Кто же посмел так зверски избить её?!

– Привет! Это я, Рома! – он медленно подошел к её кровати.

Девчонка еле приподняла распухшие веки. В её глазах проскользнул испуг.

– Уходи! Уходи быстрее! – она с трудом шевелила губами.

– Кто это сделал с тобой? Что случилось, Вика?

– Уходи, пока он не увидел тебя.

– Кто? Демон?

Её ресницы испуганно дрогнули.

– Федос! Он предупреждал меня, а я не послушалась. Я не должна была идти гулять с тобой.

– Он избил тебя из-за меня?

– Из-за всего. Я хотела уйти. Но меня не отпустят. А сейчас уходи, не то будет хуже и тебе, и мне. Пожалуйста!

Никитин положил пакет с продуктами на тумбочку и покинул палату с неприятным осадком на душе. Ему было искренне жаль Вику. Он чувствовал свою вину перед этой хрупкой, беззащитной девчонкой. И тогда Рома решил, во что бы то ни стало, разобраться с этой "Чёрной звездой". Они должны ответить за то, что сделали с Викой и остальными девчонками.

* * *

Понедельник подтверждал своё звание самого тяжёлого дня недели, начинаясь с целых двух пар у её упрямого папаши. Но, несмотря на их конфликт из-за разногласий с Чащиной, Алекс не слушала отца внимательно и отвлекалась на мысли о предстоящей встрече с Денисом.

Его приятель-фотограф, который видел Шмелёву с женатым типом, раздобыл фотографию, сделанную в ресторане. На этом снимке вроде бы можно было увидеть их вместе. Только Денис не захотел скидывать фото по Интернету, пообещав к большой перемене привезти распечатанный снимок лично. Алекс не терпелось взглянуть на доказательство причастности Пенькова к смерти Марины. Она бы предпочла, чтобы Денис скинул фото в Телеграме, чтобы не видеться с ним лишний раз, а тот, судя по всему, использовал эту возможность как раз для того, чтобы встретиться.

Когда Александра взяла в руки фотографию, её постигло разочарование. Марину-то было видно, а вот её кавалера