– Я что, как-то могу помочь в сражении с вашими Ктулху? – фыркнул Егор. – Прекрасно помню, что мне уготован на всю жизнь самый низкий уровень Силы.

– Егор, это все равно здорово. Ты продлишь свою жизнь, очень значительно. Станешь непревзойденным в профессии. Сможешь помочь близким…

– Антон, я довольно молодой и уже вполне известный иллюзионист, – сказал Егор. – То, что у меня сейчас на счету пусто, – не трагедия. У меня два предложения, одно из них – из цирка «Дю Солей». Приму – сразу получу хороший аванс. Ты же можешь видеть, что я не вру? Тогда продолжу. У меня жена, которую я реально люблю. Я ей несколько раз изменял, было дело, ругался на нее порой, но я ее люблю. У меня сын, ему три годика.

– Поздравляю, – неловко произнес я. – Это…

– Спасибо. Кстати, назвали Антоном.

Я захлопнул рот.

– Ну, все-таки самые яркие впечатления детства, – с улыбкой продолжил Егор. – Не Гесером же было называть и не Завулоном. Антон имя хорошее, во Франции тоже в ходу, его в садике Антуаном зовут.

– Это очень трогательно… – начал я.

– К тому же у жены любимого деда Антоном звали. – Егор насмешливо улыбнулся. – Спасибо за заботу, но мне по-прежнему не хочется становиться Иным.

– Вот окажешься в больнице с сердечным приступом или занесет машину на дороге – пожалеешь, – сказал я.

– Без сомнения. Но пока – не хочу.

Я допил бокал. Хорошее вино.

– Егор, ты не просто слабый Иной. Ты – потенциальное Зеркало.

– И что это значит? – Он нахмурился.

– В случае сильного дисбаланса между Тьмой и Светом ты изменишься. Превратишься в зеркального мага, чья Сила неограниченна и равна Силе противника. Светлого или Темного, по ситуации. Победить такого – крайне сложно.

– Пока не вижу причин для паники, – сказал Егор.

– Ты изменишься самопроизвольно. Без всякой инициации. Ты потеряешь часть памяти и будешь, осознанно или нет, действовать так, как угодно сумраку.

– Вот это уже звучит неприятно, – признал Егор.

– И когда ты выполнишь свою функцию, ту, которую тебе навяжет сумрак, ты исчезнешь.

– Умру? – крутя в пальцах бокал, спросил Егор.

– Не знаю. Просто исчезнешь. Развоплотишься.

Некоторое время Егор молчал. Потом кивнул:

– Да. Это совсем не радует.

– А это может произойти, – сказал я. – Есть данные… В общем, среди тех, кто может остановить апокалипсис, должен быть зеркальный маг. Поэтому я и предлагаю тебе инициацию. Светлый, Темный… Какая в сумраке разница! Если ты станешь Иным, то уже не сможешь превратиться в Зеркало.

– И кто станет им вместо меня?

– Не знаю, – пробормотал я. – Кого-нибудь найдем, уверен.

– Ты изменился, Антон, – негромко сказал Егор. – Стал гибче. У вас, выходит, вообще нет другого кандидата, кроме меня? Но ты готов меня инициировать, чтобы я не погиб?

– Да. Потому что… – Я осекся.

– Потому что ты набит комплексами и сомнениями, как настоящий русский интеллигент, – бросил Егор. – В твоем сознании я до сих пор маленький мальчик, которого подставил твой любимый шеф. Шестнадцать лет назад тебя ткнули мордой лица в то, что добро – не обязательно добро, зло – не всегда зло, а ты – не в белых одеждах, а в потертых джинсах и рубашке с грязным воротником.

– Пошел ты со своим психоанализом… – Я начал заводиться и повысил голос.

– И ты хоть и смирился, хоть и привык играть с совестью в жмурки, но до конца не успокоился! – выкрикнул Егор. – То, что вы меня использовали, было первой подлостью, которую ты заметил. Так себе подлость-то, если разобраться. Фиговинка! Но у тебя, видать, зудит. Тебе хочется закрыть ту историю – насовсем. Торжественно меня спасти, к примеру. И тогда ты успокоишься. Будто если исчезнет та мелкая уступка совести – она сотрет все последующие. Так?

На миг мне захотелось врезать Егору по лицу. Со всей дури. Я даже начал привставать, и что-то, похоже, мелькнуло у меня в глазах – Егор чуть прищурился и напрягся.

– Stop de vous disputez, les filles! – весело сказал хозяин, ставя передо мной блюдо. Два маленьких медальона из телятины были украшены тремя ломтиками жареной картошки, веточкой петрушки и затейливыми вензелями ягодного соуса.

Одновременно хозяин слегка оперся мне о плечо. Сильно так оперся. И заглянул в лицо. Глаза у него были мрачные, тяжелые. Ох уж эти клоуны, никогда я им не доверял!

– А ты в него файерболом! – посоветовал с улыбкой Егор. Повернувшись к хозяину продолжил: – C’est de ma faute. – Снова глянул на меня, добавил: – Дожили, за гомиков приняли! – И снова обратился к хозяину: – Desole!

– Desole, – согласился я. На нас и впрямь неодобрительно косились. Не потому, конечно, что приняли за ссорящихся геев – просто не комильфо ссориться так громко.

Хозяин улыбнулся – улыбка была широкой и насквозь искусственной, как у всех клоунов, – и ушел.

Я начал ковыряться в медальоне.

Егор отпил вина.

– Извини, – сказал я.

– Извини, – одновременно произнес Егор.

Мы посмотрели друг на друга и захохотали. А через мгновение весь ресторанчик, повернувшись в нашу сторону, принялся аплодировать!

– Ой, мама родная, – сказал я. – Они же и впрямь…

– Городецкий, у нас, в Париже, нельзя обманывать ожидания публики, – картинно вздохнул Егор. – Теперь нам придется стать настоящими европейцами.

– Слушай, я сейчас отсюда телепортируюсь куда-нибудь… – начал я.

– Куда-куда? – заинтересовался Егор. – Бросаешь?

И это вызвало у нас обоих совершенно идиотский приступ хохота. В окружении доброжелательных французских улыбок все это было и впрямь смешно, но я мог лишь надеяться, что история никогда не станет известна в Дозоре.

Надо мной же полвека хихикать станут!

– Так что насчет инициации? – жуя медальон, спросил я. – Будешь, кстати?

Егор взял вилку, нацепил второй медальон.

– Нет, конечно. Я поеду с тобой… Где вам нужно Зеркало?

– Пока не знаю. Собираемся в Москве, наверное. Егор, ты понимаешь, на что идешь?

– Антон, ты мне объяснил, что через неделю ожидается конец света. И я – или кто-то такой же, как я – могу это предотвратить. Пусть даже ценой своей жизни. Ты думаешь, у меня действительно есть выбор? У какого-либо нормального человека может быть выбор в такой ситуации?

Я покачал головой.

– Конечно, я поеду, – сказал Егор, жуя телятину. – А готовят тут средне. Неплохо, но… У меня был куда лучше повар на примете. Хорошая была идея – ресторан «Иллюзия»!

– Если останемся живы – я пробью тебе финансирование, – сказал я. – Только сделаешь ресторан «Дружественным к Иным», у нас есть такая партнерская программа.