они и срывались. Начинали рассказывать, какой это «инсульт» был. Длинные языки привели, наверно, к тому, что они сами синхронно, в один год, лечения, которому были подвергнуты, пережить не смогли.

Теперь ситуация с присутствующими у постели Сталина членами Президиума ЦК КПСС. Почему К. Е. Ворошилов за друга сразу, на месте не порвал всю эту шайку и молча смотрел на подмену диагноза в информационных правительственных бюллетенях? Есть несколько моментов. Первое, у Иосифа Виссарионовича сердце уже давно болело, и случившийся инфаркт никаких подозрений вызвать не мог. Второе, так врачи инфаркт, в действительности, диагностировали (Лукомского не зря же вызвали) и инфаркт лечили. Как они лечили — вопрос другой, но Ворошилов не академик Академии медицинских наук. И согласиться на подмену диагноза у него, и остальных были все основания: еще на слуху в народе было «дело врачей», добавить в бурную народную массу еще и смерть Сталина от инфаркта, к смертям Жданова и Щербакова при таком же диагнозе, было, по крайне мере, бессовестно. Провокация — это всегда бессовестно.

ЗАВТРА НАПИШУ ПРО БЕРИЯ в связи с этим делом. Ждите скандала.

К убийству Сталина. Непонятный симптом.

29 октября, 2016 https://p-balaev.livejournal.com/2016/10/29/

То, что Сталин умер от инфаркта миокарда, вернее, в результате «лечения» инфаркта с применением строфантина, который вызвал у него мерцательную аритмию, я уверен. Но мне не давал покоя один симптом, который описывали свидетели тех событий: кровавая рвота незадолго до смерти. Именно ссылаясь на кровавую рвоту исследователи и выстраивали свои версии об отравлении. Я же не мог никак это объяснить. Сказался факт очень долгого отсутствия соприкосновения с медициной. Но в конце концов озарение наступило после долгих мучений. Теперь я сам даже не могу понять, как я это сразу не понял: рвота была. Только это не совсем была рвота. Кардиолог Лукомский, который был вызван к больному Сталину еще утром 2-го марта, раньше невропатологов, кстати, как я писал, ввел больному инфарктом миокарда строфантин, что вызвало мерцательную аритмию.

Мерцательная аритмия неизбежно привела к отеку легких, с выделением обильной кровяной мокроты. Вот это врачи и представили присутствующим как рвоту. Неспециалисту отличить рвоту от выделения мокроты при отеке легких практически невозможно, а если еще и врачи их убеждают, то — совершенно невозможно.

Теперь окончательно все сошлось.

Я писал, что отказываюсь от употребления слова «версия» при описании последних минут жизни И. В. Сталина. Подтверждаю это. Вот человек, который его убил:

Профессор П. Е .Лукомский.

еще немного из «Ворошилова»

18 октября, 2016 https://p-balaev.livejournal.com/2016/10/18/

Закономерен вопрос: если смерть Сталина от инфаркта выглядела настолько неподозрительной, то зачем была нужна вся катавасия с уничтожением медицинских документов о его здоровье и изготовлением фальшивок? Прошло бы время, страсти улеглись бы, и народу объяснили, что была такая ситуация, требовавшая подмены диагноза. Зачем было загонять самих себя в ловушку, чтобы потом выдумывать явную чушь с местом смерти, с охраной, сутки не видевшей охраняемого…?

Единственной уликой могло быть только обнаружение строфантина в трупных тканях, но в то время у судебных экспертов такой методики еще не было. Поэтому им так нагло и пользовались, убивая советских политических деятелей, больных ишемической болезнью сердца. Если бы не настойчивость Л. Ф. Тимашук, то и причина смерти А. А. Жданова так и осталась бы — «от болезни».

Небольшое отступление. Начиная с 1960-го года выдающийся советский эксперт-криминалист Л. М. Власенко стал заниматься проблемой обнаружения при судебной экспертизе в трупных тканях сердечных гликозидов, и разработал простую, доступную методику. Больше того, он еще и методику длительного сохранения трупного материала, содержащего сердечные гликозиды, в том числе и строфантин, разработал. Так вот, трупный материал, для сохранности этих веществ, Власенко предложил консервировать с использованием этанола. Публикации работ Л. М. Власенко пришлись на 1962 год, но тем, кто научными исследованиями занимался, понятно, что методика была разработана гораздо раньше, чем она была опубликована. По крайней мере, первые результаты ее успешного применения.

Так вот, тело И. В. Сталина было забальзамировано по методике Н. Ф. Мельникова-Разведенкова, в которой для консервации использовался — этанол! Т. е. в трупе, лежащем в Мавзолее, эксперты могли обнаружить строфантин. Тело Сталина стало бомбой…

Подозреваю, что у высших медицинских кругов чесалось так сильно, что они и поставили проблему перед экспертной наукой — обнаружение гликозидов. Им было крайне важно знать, возможно ли обнаружить следы их соучастия в убийстве. А соучастником был и министр здравоохранения Третьяков. Направление научной деятельности Власенко было кому задать. И было кому следить за его работой. Поэтому Мао Цзедуна советской руководство и не стало опровергать, когда он заявил, что в 1961 году тело Сталина было вынесено из Мавзолея и предано сожжению. Отмолчались.

* * *

Но есть еще один момент, который упускают исследователи смерти Сталина. Ни в одном воспоминании о тех событиях нет ничего о присутствии старшего смены личной охраны Вождя при проведении медицинских процедур. Вот этого точно не могло быть. Сталин хоть и был без сознания, но он был еще жив и, следовательно, являлся охраняемым объектом. Никто, ни Игнатьев, ни Берия, ни весь Президиум ЦК КПСС не имел права и да и не стал бы отстранять охрану от несения службы. Все инъекции больному разрешались только после сверки с записью в листе назначения и проверки надписи на ампулах и флаконах с лекарственными средствами. Если экстренность требовала введение лекарств до заполнения листа назначения, то все ампулы помещались в пакет и опечатывались. Вообще, все ампулы и флаконы должны были быть помещены в пакеты и опечатаны. Это азбука для охраны физических лиц. Этого ни в одном воспоминании нет. И это еще не всё. В тюрьме сидят врачи-вредители, которых подозревают в убийствах деятелей партии и государства, умирает Сталин и никакой оперативной проверки по факту возможного неправильного лечения не проводится. Такого быть просто не может. Но вообще никаких сведений об этой проверке не осталось.

А ведь 6 марта 1953 года министром объединенного МВД-МГБ становится Лаврентий Павлович Берия! Человек опытный, не следователь-стажер, какой-нибудь.

Признаюсь, что я сам долгое время был под гипнозом многочисленных публикаций последних лет о «самом выдающемся менеджере 20-го века». Истоки выдвижения Лаврентия Павловича на роль самого выдающегося государственного деятеля сталинских времен понятны. Ложь в отношении его была настолько грандиозной, что ее разоблачение становилось такой же грандиозной сенсацией. Эта литература по факту становилась продаваемой, можно было заработать. Но и