— И вы получили доступ к банку памяти его компьютера?

Мандельштам изобразил легкое удивление.

— Вы даже не представляете, каких результатов можно добиться, если знать нужных людей. Только, пожалуйста, поймите меня правильно. Я не прибегал ни к каким незаконным способам, но о деталях предпочту умолчать.

— У нас на Титане очень не любят вторжения в частную жизнь.

— У нас на Земле тоже. Но тот, кто захочет это сделать, легко сможет обойти консьержа. Предполагаю, что у мисс Эллерман нет оснований терзаться угрызениями совести или что-то скрывать. Но скажите, мистер Макензи, разве вы не знали, что у нее останавливался гость с Титана?

Дункан разинул рот, однако быстро совладал с собой. Скорее всего, у Карла есть кто-то из близких друзей, ставший его курьером. Должно быть, это было очень давно. Последний пассажирский корабль отравился с Титана за полтора месяца до прилета «Сириуса». И тем не менее…

Ладно, это обождет. Вначале нужно выяснить одну маленькую деталь.

— Вы сказали, «останавливался». Значит, этот человек покинул ее жилище?

— Да. Всего два дня назад.

Это объясняло все или почти все. Вот почему Калинди его избегала! Новость опечалила Дункана, вызвала волну ревности, но в то же время она оправдывала его собственные действия.

— И кто же этот титанец? — мрачным тоном спросил Дункан, — Возможно, я его и не знаю.

— Вот это-то и интересует меня больше всего. Его зовут Карл Хелмер.

— Быть этого не может, — прошептал Дункан, оправившись после первичного шока. — Когда я покидал Титан, Хелмер находился на одном из спутников Сатурна. Я прибыл сюда на самом быстром корабле Солнечной системы. Он не мог меня опередить.

Мандельштам выразительно пожал плечами.

— В таком случае кому-то было выгодно назваться этим именем, выдав себя за другого. Консьерж в доме мисс Эллерман не отличается острым умом… впрочем, все консьержи несколько туповаты. Но нам повезло. Мы успели к банку памяти его компьютера раньше, чем электронные мозги уничтожили всю информацию за месяц. Это делается регулярно. Применив метод визуального кодирования, мы сумели получить нечто вроде портрета человека, гостившего у мисс Эллерман. Прошу взглянуть.

Мандельштам подал Дункану лист. Портрет был грубый, однако вполне узнаваемый. Карл.

— Надо полагать, вы знаете этого человека, — сказал ювелир.

— Знаю, и очень хорошо, — не своим голосом ответил Дункан.

Его мозг вертелся на бешеных оборотах. Часть его сознания отказывалась верить очевидному факту. Этой части было мало увиденного глазами; ей требовалось время, чтобы перебрать все вероятные и невероятные аргументы и только потом прийти к окончательному выводу.

— Вы сказали, что у Ка… у мисс Эллерман его больше нет. А где он может находиться сейчас — вы знаете?

— Увы, нет. Надеюсь на ваши догадки. Сейчас мы знаем его имя. Это уже немало. Я попытаюсь найти его следы, хотя мгновенного результата не обещаю. На поиски понадобится время.

«И, скорее всего, деньги», — подумал Дункан.

— Скажите, мистер Мандельштам, а вам-то зачем влезать в эту историю? Честное слово, не понимаю, какую выгоду вы стараетесь извлечь.

— Не понимаете? Я уже сам не очень-то понимаю. Я начал это дело, обуреваемый страстным желанием заполучить титанит; надеялся, что мои усилия принесут заслуженные плоды. Но сейчас события приобрели иной характер. Знаете, мистер Макензи, есть нечто более ценное, чем камни и произведения искусства. Возможность поразвлечься. И маленькая авантюра, куда мы так успешно вляпались, гораздо интереснее стряпни, которой нас потчует видди.

Дункану было далеко не весело, однако слова ювелира заставили его улыбнуться. До сих пор он весьма настороженно относился к Мандельштаму. Но сейчас его отношение поменялось; торговец антиквариатом вдруг сделался ему симпатичен. Да, Мандельштам — опытный делец. Жесткий, возможно, кое в чем коварный. И сделка с покупкой титанита наверняка бьиа бы жесткой. Но все же прав оказался Джордж Вашингтон: в любых серьезных делах Мандельштаму можно безоговорочно доверять.

— Вы могли бы оказать мне скромную услугу? — вдруг спросил ювелир.

— Разумеется.

— Почему бы вам теперь не позвонить мисс Эллерман? По-моему, самое время. Скажете ей, что получили сообщение с Титана. Оказывается, ваш общий друг мистер Хелмер сейчас тоже на Земле. Порадуетесь редкому совпадению… да, опять совпадения!., и ненароком спросите, не знает ли она, вде его можно найти.

Только ошарашенное состояние, в каком все еще находился Дункан, помешало этой мысли самостоятельно забрести к нему в голову. Ничего удивительного; он и сейчас не до конца освоился с новыми реалиями. Но вся история перестала напоминать отвлеченную шахматную партию. Он должен без обиняков поговорить с Калинди. Ради собственного спокойствия. Ради уважения к себе.

— Вы правы, — сказал он Мандельштаму. — У меня больше нет оснований оттягивать свой звонок к мисс Эллерман. Я позвоню ей сразу же, как только вернусь в отель. Остановите возле Юнион-стейшн[23]. Оттуда я доберусь на экспрессе.

Наверное, экспрессом этот поезд называли лишь из уважения к традиции. Дункану понадобилось целых двадцать минут, чтобы добраться до отеля. А в номере его ждал очередной сюрприз — второй за этот день. Таких длиннющих «бомб замедленного действия» Колин еще не посылал.

Быстро расшифровав послание, Дункан пробежал его глазами. «Сейчас я нахожусь на один шаг впереди», — подумал он и тут же встряхнул головой. Отцовское послание покинуло Титан чуть более двух часов назад. Стало быть, они шли вровень.

СРОЧНОСТЬ ААА КЛАСС ЗАЩИТЫ ААА

РАССЛЕДОВАНИЯ МНЕМОЗИНЕ ОБНАРУЖИЛОСЬ КАРЛ УЛЕТЕЛ ЗЕМЛЮ НЕЗАПЛАНИРОВАННЫМ РЕЙСОМ И ПРИБЫЛ ПРИМЕРНО ДВЕ НЕДЕЛИ ПЕРЕД ТОБОЙ АРМАНД УДИВЛЕН УТВЕРЖДАЕТ ЕМУ НИЧЕГО НЕИЗВЕСТНО ВОЗМОЖНО ГОВОРИТ ПРАВДУ ТЕБЕ КРАЙНЕ ВАЖНО НАЙТИ КАРЛА ВЫЯСНИТЬ ЧЕМ ОН ЗАНИМАЕТСЯ И ЕСЛИ ПОНАДОБИТСЯ ПРЕДУПРЕДИТЬ О ПОСЛЕДСТВИЯХ ДЕЙСТВУЙ КРАЙНЕ ОСТОРОЖНО ТЩАТЕЛЬНО ИЗБЕГАЙ ОГЛАСКИ И ВОЗМОЖНЫХ МЕЖПЛАНЕТНЫХ ОСЛОЖНЕНИЙ СИТУАЦИЯ МОЖЕТ БЫТЬ НАМ НА РУКУ НО НЕОБХОДИМА ОСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ ПОЛАГАЕМ КАЛИН-ДИ МОЖЕТ ЗНАТЬ ГДЕ ОН КОЛИН И МАЛЬКОЛЬМ

Дункан перечитал послание снова, уже медленнее, обращая внимание на нюансы. Ничего такого, чего бы он не знал или о чем не догадывался. Но ему не понравился бескомпромиссный тон. За подписью Колина и Малькольма послание становилось прямым приказом, к чему Макензи очень редко прибегали в своих делах. Возможно, для этого имелись основания. Между строк сквозило удовлетворение. Дункан поморщился. «Старшие братья» сейчас напоминали парочку грифов, почуявших добычу.