членские взносы составляют около двадцати евро в месяц. Если вы принадлежите к кулинарному клубу, вы просто бронируете помещение, приходите с друзьями и едой и наслаждаетесь использованием шикарной, хорошо укомплектованной профессиональной кухни и бара. Членам клуба доверяют вести учет потребляемой ими пищи, а счет ведется ежемесячно.

Однажды теплым будним вечером я ужинал в кулинарном клубе на втором этаже здания в старом городе. Интерьер клуба напоминал средневековье: темные деревянные панели, открытые каменные стены и мягкий свет от встраиваемых светильников. Белца, инженер из Fagor Automation, жарил стейки на промышленной плите, а в столовой небольшая компания общалась, поедая с блестящих серебряных подносов местную колбасу - тсисторру. Этксеберрия, одетый в желтый балахон и потягивающий бокал местного красного вина, вспоминал старую легенду о драконе, который когда-то наводил ужас на жителей Мондрагона.

"Он спустился из своей пещеры в горах, чтобы полакомиться людьми", - рассказывает Этксеберрия. "Жители деревни сказали дракону: если ты будешь приходить только раз в год, мы дадим тебе самую красивую девушку в городе. Но это не было хорошим решением, поэтому они обманули его - сделали женщину из воска, и когда он начал есть ее, воск растаял у него во рту. Тогда все железные рабочие дружно бросились вперед и убили его своими инструментами". Он сделал драматическую паузу, прежде чем продолжить урок: "В других городах они нанимали Святого Георгия, чтобы тот убил их драконов, но в Мондрагоне мы убили его сообща".

Эта история вызвала взрыв смеха и комментариев. "Да ладно вам", - сказал фотограф в черной кожаной куртке, семья которого владела местной некооперативной компанией. Местный журналист утверждал, что эта история сохранила память региона об оккупации иностранными державами; грохот и лязг доспехов, когда римские или мусульманские захватчики врывались в деревню, в мифе трансформировался в рев дракона. Пожирание местных жителей было метафорой политических тягот оккупации, таких как налогообложение и воинская повинность. В другой версии истории подчеркивается, что дракон охранял гору, богатую железной рудой, от которой веками зависела местная промышленность. В этом случае убийство дракона было более сложным: он охранял природный ресурс, на который местные жители имели более двусмысленные права. Принадлежность руды дракону и возможные экологические последствия ее добычи придают сказке более мрачный оттенок, указывая на то, что успех Мондрагона имел определенные внешние последствия.

Как аллегория кооперативов Мондрагона, этот миф неотразим. Нищета Испании после гражданской войны, гнет диктатуры Франко, крах 2008 года, пандемия - кооперативы покорили множество грозных драконов благодаря коллективным действиям. Но у этой модели есть и ограничения. По мнению некоторых критиков, заграничные рабочие, не являющиеся собственниками "Мондрагона", - а он использует аутсорсинг в местах с низкими издержками, управляя 132 производственными предприятиями в 32 странах - это жертва дракону капитализма. Ноам Чомски с восхищением отзывался о Mondragon, но он также утверждал, что кооперативы "по-прежнему эксплуатируют рабочих в Южной Америке и делают вещи, которые вредят обществу в целом". (В системе, в которой предприятия должны получать прибыль, чтобы выжить, добавил Чомски, "у них нет выбора").

Представители руководства Mondragon защищают свои зарубежные заводы. Один из руководителей, имеющий опыт управления этими заводами, отметил, что разделение прибыли предполагает получение прибыли, а для того, чтобы рабочие владели собственностью, необходимо, чтобы бизнес был успешным. Если бы "Мондрагон" разместил свои заводы только в Испании, сказал он мне, коллектив не смог бы конкурировать на мировом рынке, что вынудило бы его сократить штат своих работников. Он также отметил, что в Мексике Mondragon изучал возможность организации некоторых своих фабрик в кооперативы, но не стал этого делать. Он сослался на отсутствие в стране законов, благоприятных для кооперативов, а также на недостаточную заинтересованность работников. Аналогичные исследования в других странах не привели к созданию зарубежных кооперативов Mondragon. Не все сочли эти аргументы убедительными. Фрейндлих, профессор Мондрагонского университета, сказал мне: "Есть компании, принадлежащие работникам, которые придумали, как разделить собственность со своими филиалами за рубежом. Если они могут это сделать, то и мы должны быть в состоянии это сделать".

За десертом в кулинарном клубе я затронул тему, которую слышал на протяжении всего визита: многие люди опасаются, что первоначальный дух кооперативизма угасает. Одним из признаков этого упадка стало появление зарубежных дочерних компаний, а также постепенное увеличение соотношения заработной платы руководителей и рабочих в Mondragon: изначально оно составляло 3:1, к 1990 году - 4,5:1, а теперь - 6:1. Возможно, истинным драконом был медленный упадок кооперативного духа.

Ксабье Ормаетксеа, темноволосый двадцатисемилетний инженер, работающий в кооперативе, был самым молодым человеком за столом и внуком одного из основателей Мондрагона. Он предложил свою сентенцию. "Тяжелые времена делают сильных людей, сильные люди делают хорошие времена, а хорошие времена делают слабых людей", - сказал он. По его мнению, дух кооператива был сильнее в середине XX века, когда Испанию преследовали призраки Франко и недавней гражданской войны.

Вокруг стола послышался ропот одобрения. Ормаэтксеа рассказал о недавнем споре в группе кооперативов Fagor. Инженеры и менеджеры предложили повысить свои зарплаты, чтобы приблизить их к рыночным; новые зарплаты не превышали соотношение 6:1, но были бы близки к верхней границе диапазона, создавая больший внутренний разрыв в оплате труда. Возмущенные этим предложением, некоторые работники, находящиеся в нижней части шкалы оплаты труда, созвали экстренное собрание всего кооператива, на котором члены обсудили и проголосовали по этому предложению. В итоге оно было принято с большим перевесом.

"Если мы собираемся конкурировать, оно будет расти", - предсказывает Ормаетксеа, говоря о соотношении 6:1. "Я не знаю, когда и не знаю, насколько, но это произойдет". Ограничение Мондрагона по соотношению зарплат, продолжил он, напомнило ему популярный баскский футбольный клуб "Атлетик Бильбао", который играет в высшем дивизионе Испании и использует правило "местного происхождения", нанимая только игроков, родившихся или тренировавшихся в Стране Басков, - благородный идеализм, который, по мнению критиков, ограничивает способность клуба конкурировать на самом высоком уровне.

"Они могут добиться неплохих результатов, но не могут конкурировать с лучшими, которые платят за самых талантливых игроков в мире", - сказал он.

"Они все равно могут выиграть!" - возразил фотограф, болельщик баскской футбольной команды. Затем он добавил: "Даже если они этого не сделают, лучше держать местных игроков".

Соотношение 6:1 уже иногда нарушается. Если только три человека на севере Испании знают язык программирования, необходимый для создания продукта, кооперативы иногда оплачивают их услуги, даже если это превышает соотношение 6:1. Это временные подрядчики, а не постоянные члены-владельцы.

Я спросил Ормаетксеа, считает ли он, что соотношение 6:1 в Мондрагоне когда-нибудь достигнет уровня Америки, где в 2020 году соотношение компенсаций между генеральными директорами и обычными рабочими составит 351:1. "Это невозможно",