В официальной истории Немецкого ордена никто не может достоверно объяснить, почему орден с 1308 г. начинает перебираться из Венеции в Пруссию. В исследовании Ульриха Ниесса «Хохмейстер Карл фон Трир» говорится: «Закулисная сторона этого важного для истории Немецкого ордена события хотя и не совсем ясна, но можно сказать, что для ухода из Города на лагунах были веские политические соображения»[326]. В чем же состояли эти «веские политические соображения»? Анализируя ситуацию, можно предположить, что произошло в то время.

Руководство тамплиеров, узнав о решении Филиппа уничтожить орден, принимает меры к сохранению своих архивов, ценностей и реликвий. При сложившихся обстоятельствах оно решает передать их на хранение Тевтонскому ордену. Почему тамплиеры пришли к такому решению?

Первое и самое главное: у рыцарей Храма уже не было такого места, где бы можно было бы надежно укрыть свои ценности от неприятеля. Они не могли отправить их в Англию, где у тамплиеров были достаточно прочные позиции, так как, узнав об этом, английский король всегда мог наложить руку на их сокровища. Такая же ситуация была в Испании, Португалии, Италии, Германии и на Кипре, не говоря уж о других владениях ордена. Последующая история подтвердила эти опасения.

Король Англии Эдуард II 14 декабря 1307 г. получил папскую буллу «Pastoralis praeeminentiae», санкционирующую аресты тамплиеров. Уже 10 января 1308 г. король издал указ о взятии под стражу членов ордена. Все 144 тамплиера в Англии, Шотландии и Ирландии были схвачены и преданы суду. Орденское имущество было конфисковано[327]. Ордены в Испании и Португалии строго контролировались христианскими правителями полуострова, несмотря на отдельные протесты со стороны папского престола[328]. Король Арагона Хайме II после некоторого сомнения, не дожидаясь папской буллы, приказал своему прокуратору в Валенсии арестовать тамплиеров и конфисковать их имущество. К тому времени предупрежденные тамплиеры начали распродавать собственность ордена, чтобы в крайнем случае сторонники ордена могли спрятать вырученное золото. Король решил, что если будет слишком долго тянуть, то утратит возможность получить от этого дела какую-либо личную выгоду. Хайме осадил замки тамплиеров, и к июлю 1309 г. все они были взяты[329]. В королевстве Кастилия и Леон, как и в Португалии, аресты тамплиеров производились где-то в 1308 г., ибо в соответствии с буллой «Pastoralis praeeminentiae» в августе были созданы комиссии по расследованию. Ни одна из комиссий не выявила ничего, что можно было вменить орденским братьям в вину. Правители Испании и Португалии предпочли вынести приговор, который признавал тамплиеров отчасти невиновными, так как это давало возможность прибрать к рукам владения ордена, ибо в случае сугубо обвинительного приговора собственность ордена могла отойти непосредственно папе[330]. В Италии и Германии орден был осужден и распущен, часть рыцарей, не сумевших или не пожелавших скрыться, была арестована. Повсеместно прошли процессы по делам схваченных членов ордена. На Кипр, остававшийся резиденцией ордена, папский указ об арестах храмовников прибыл 6 мая 1308 г. Король Амори де Лузиньян колебался, стоит ли ему действовать силой. Пойдя на хитрость, он пригласил оставшегося на Кипре орденского маршала Эме д’Озелье в Никозию. Между тем, пока шли переговоры, Амори тайно послал в Лимасол (к тому времени перешедший к храмовникам) отряд рыцарей и пеших солдат. Тамплиеры были захвачены врасплох и осаждены; 1 июня, в субботу, они вынуждены были сдаться. Состоялась обычная опись имущества, было реквизировано оружие, а также орденская казна. В казне обнаружили всего 120 тысяч серебряных безантов. Практически все были уверены, что более крупные суммы спрятаны или вывезены в потайные места. Начатое затем расследование закончилось смертью маршала Эме д’Озелье и многих других тамплиеров в донжоне замка Кериния[331]. Передать свои ценности иоаннитам храмовники тоже не могли, даже если не принимать во внимание многолетнюю вражду, связанную с конкурентной борьбой между орденами. В данный период иоанниты были довольно слабыми и находились в зависимости от короля Кипра. Пытаясь захватить Родос, иоанниты на начальном этапе неоднократно терпели неудачу, и борьба за остров затянулась на четыре года. Таким образом, иоанниты сами находились в шатком положении, и этот вариант отпадал[332]. Оставались только рыцари Тевтонского ордена, которые смогли обосноваться у северо-восточных границ католического мира и создать там независимую территорию, которая тянулась от Вислы до Финского залива. Положение у них было стабильным, и, что немаловажно, отношение к ордену Храма было самым лояльным. Они по-прежнему считали их отцами-основателями и находились, по мнению тамплиеров, на пороге создания идеального государства.

После отправки галер из Ла-Рошели Жерар де Вилье тайно отправил гонца в Венецию с посланием к Зигфриду фон Фойхтвангену, хохмейстеру (1303–1311) Тевтонского ордена. В послании сообщалось, что флот тамплиеров в количестве восемнадцати галер направляется в Пруссию. Вероятно, в этом же послании говорилось и об условиях передачи ценностей. Там же оговаривалось, что, если орден тамплиеров не сможет больше восстановиться, деньги должны быть потрачены только на общую идею.

Получив сообщение от тамплиеров, хохмейстер срочно собирает верховное руководство ордена – малый капитул. Все это происходит втайне от Генерального капитула, отношения с которым в тот период у Зигфрида не складывались. На этом секретном совещании вопрос о получении ценностей храмовников решался очень сложно. По сути, определялась дальнейшая судьба ордена. Если капитул санкционирует принятие сокровищ и реликвий, то при малейшей утечке информации Тевтонский орден могла постигнуть участь тамплиеров. Сложность ситуации заключалась также в недостатке времени на подготовку. В конце концов вопрос был решен положительно.

Недавно назначенному ландмейстером Пруссии графу Генриху фон Плоцке было отправлено срочное распоряжение о принятии груза. В послании также указывалось, что акция должна быть проведена в полной тайне. Местом разгрузки и хранения был выбран ничем не примечательный замок Мариенбург. Выбор пал на этот замок не случайно. По реке Ногат он имел выход в залив Фришес-Хафф, который был отделен от моря узкой песчаной косой Фрише-Нерунг. В конце XIII – начале XIV в. в косе был пролив как раз напротив устья Ногата[333], в более позднее время занесенный песком. Вторая немаловажная причина заключалось в том, что Мариенбург располагался в глубине Пруссии.