Он кинулся вперёд и, схватив Рейчел за шею, поднял. Та начала брыкаться и пытаться вырваться, в глазах появился страх. Неужели она — слабачка?.. Странно, думал, она — аристократка и маг. Ладно, неважно.

Подойдя к одному из троицы, резко выхватываю из его ножен меч и отрубаю руку тому, кто держит Рейчел.

Она падает на стул и едва удерживается, чтобы не завалиться назад. Парень визжит от боли. Два его товарища в шоке. Администратор, которая миг назад пыталась вступиться за Рейчел, вся в крови и тоже в шоке.

— В следующий раз лишишься головы, — заявил я и отбросил клинок. Лишь после этого на меня обратили внимание.

— Ах ты ублюдок! — прокричал тот, чей меч и я забрал.

Он тут же бросился на меня, но его кулак был перехвачен, а сам парень, отмечу, что весьма крупный, полетел на пол через моё плечо.

— Тебя тоже руки лишить? — поинтересовался я. В ответ услышал лишь что-то обидное. Поэтому ударом пяткой в лоб вырубил.

— Покойник! Ты покойник! — вопил тот однорукий. Второй его товарищ, видимо, был магом воды и пытался остановить кровотечение.

— Уверен? Может, мне тогда тебя сразу убить? — я подошёл к нему, нацепив на лицо одну из самых жутких улыбок Ани, а тот, что-то прокричав, оттолкнул товарища и побежал прочь из ресторана.

— Ты как? — когда я подошёл к Рейчел, та продолжала сидеть на стуле, при этом выглядела озадаченной. Странная реакция, учитывая, что произошло.

— Спасибо… Я в порядке… Но это так… страшно, ощущать себя беспомощной. Не ожидала, что мне придётся вновь себя такой почувствовать, — она подняла на меня взгляд и поднялась с места. — Давай уйдём отсюда? Хочу уединения…

Кивнул ей и, взяв за руку, вывел из ресторана, но сперва достал из кармана пачку денег и вручил администратору в счёт неприятностей. Включая будущие.

Вышли мы наружу, а там уже военная полиция прибыла. Трое мужчин в форме преградили нам путь, а с ними один из троицы «пострадавших». А однорукому сейчас оказывали помощь в патрульной машине. Видимо, мимо проезжали.

— Александр Леонидович? — центральный из троицы узнал меня. Это был крупный, но слегка хромающий мужчина за сорок. В ответ я кивнул и показал удостоверение. — Можете объяснить, что произошло. Почему-то мне кажется, что уважаемые… — он посмотрел на этих горе-аристократов, — малость преувеличили.

— У меня была назначена встреча. И когда я пришёл, то увидел, как вон тот, — указал я на однорукого, — держит девушку за шею, подняв над землёй. Она ему отказала, и парню это не понравилось.

— Понятно. Не смею вас задерживать, обо всём остальном мы сами позаботимся, — полицейские пропустили нас, а вот аристократы завозмущались. Вот только их никто не стал слушать.

Один полицейский направился в ресторан, второй скрутил того, у кого было две руки, и надел наручники.

— А ты известный, — Рейчел с интересом смотрела на меня и при этом держала за руку. — А ещё они тебя уважают. Их души встрепенулись, когда увидели тебя.

— Души? — с удивлением уставился на неё.

— Ну, глаза же… Зеркало души…

— А! Я тоже в глаза смотрю, чтобы понять, что на уме у людей, — закивал я. И правда, родственная душа. — Так, что тебя так беспокоит, раз ты приехала в прифронтовую зону?

— Знаешь… уже кажется, что всё это пустяк был… Я вдруг ощутила себя слабой и беззащитной. Это… отрезвляет.

Рядом с рестораном находился парк, туда мы и пошли. Людей там сейчас было немного, и мы легко нашли закрытую беседку у берега реки с видом на красивые фонтаны. И кто догадался расположить фонтаны посреди реки?..

Минут десять мы просто сидели и молча наблюдали за фонтанами. Но вдруг я кое-что почуял.

— Подожди минутку, вернусь быстро.

Я умчался и вернулся весьма быстро. После чего протянул девушке вкусняшку в бумажной упаковке.

— Что это? Странный запах…

— Шаурма, — я цапнул свою шаурму и не зря отдал двести рублей. Хороша!

— Ой! Вкусно! — искренне удивилась девушка. — Пища смертных удивительна!

— Давно я не слышал, чтобы простолюдинов смертными называли, — рассмеялся я.

— Ой… Имела в виду обычных людей…

— Да я понял, — кивнул ей и продолжил кушать. Она тоже. Обхватила шаурму своими крохотными лапками и весьма шустро обгрызала её, как печатная машинка. Слева направо.

— Было вкусно… — она облизалась и, увидев что-то, прильнула ко мне и облизала щёку. — А у тебя соус был другой! — возмутилась она. Видимо, там оставалось немного.

— А это ничего, что ты облизываешь щёки другим парням, когда сама сохнешь по своему ненаглядному и непобедимому? — рассмеялся я, а та подзависла.

— Ой… Я… я не подумала! — она отскочила от меня метра на два и что-то себе под нос промурчала. Что именно я не расслышал. — Богиня лизнула смертного… какой позор… Убить? Да нет, смертные живут лишь миг. Опомниться не успею, как он уже в могиле будет лежать…

— Хватит под нос ворчать, никому я не расскажу, — рассмеялся, глядя на эту задумчивую мордашку. Выглядела девушка, будто от неё зависит судьба мира. — Тем более твоему возлюбленному. Ну как? Смогли помириться?

— Помириться? — удивилась она, смотря на меня, как на кролика, который сказал змеям, что земля не плоская, а круглая. — Нет, не помирились и не сможем. Боюсь, он прибьёт меня сразу же, если вернётся. Поэтому я не позволю ему вернуться. Даже если он сумел как-то выкрутиться и не сдох. Только я узнаю хоть что-нибудь о нём, как тут же прихлопну!

— Какая ты боевая. А потом не будешь переживать и корить себя?

— Ты просто не знаешь, какой он человек! — повысила она голос. — Если я попаду в его лапы, это будет ад! И я не преувеличиваю. Он псих. Он ненормальный. Он заставит меня работать!

— Ну, правильно, — кивнул я. — Чтобы ты отработала, всё что натворила.

— Я уже проходила через это! Мы… можно сказать вместе осваивали рынок, который находился лишь в зачаточном состоянии. Мы всё строили с нуля. И он был настоящим тираном! Сон? Отдых? Секс? Да ничего! Лишь бесконечная гонка со временем! — ругалась она, топая ножками. Вот если бы грудь была побольше и ума во взгляде поменьше, была бы точь-в-точь как Рей.

Хотя нет, Рей была немного выше. Талия поуже… Или нет? Пытаюсь вспомнить, как она выглядела, но образ будто размыт… Старость, да?.. Хотя это может быть из-за того, что я лишился трёх осколков души. С ними можно и память потерять. Точнее, часть воспоминаний.

— Звучит так, будто он что-то знал, но не говорил вам, чтобы не пугать, — призадумался я.

— Да что он мог знать?