Грегори мало знал о том, что происходило с Рошамандом за последние несколько веков, хотя и приглядывал за ним издалека. А почему бы и нет? Разве Рошаманд не был в каком-то отношении его собственным детищем? Не в прямом смысле, нет – Рошаманда, как и Грегори, создала сама Мать, чтобы пополнить ряды Царской Крови. Но потом она отдала его под начало Грегори (возлюбленного своего Небамуна), чтобы тот обучал и воспитывал его.

Грегори надеялся, что когда-нибудь отыщет многих вампиров, в том числе и давно утерянную первую жену во Крови, Сиврейн. Ее привезли в Египет рабыней много тысяч лет тому назад, красотой волос и глаз она не уступала тем знаменитым рыжеволосым колдуньям, и он, Грегори, или Небамун, так полюбил ее, что наделил Даром Крови, даже не испросив благословения царицы, за что чуть было не заплатил высшую цену. И сейчас он был совершенно уверен: Сиврейн все еще живет где-то в этом огромном мире. Одной из темных сторон всех злосчастий, происходящих в последнее время, было то, что всем древним вампирам рано или поздно придется собраться вместе. Даже Рошаман выйдет из укрытия, а с ним, наверное, и кто-нибудь из числа самых сильных его последователей, например Элени и Эжени, тоже бывшие некогда пленниками парижских Детей Сатаны. А где-то сейчас Хескет? Грегори не мог забыть о ней.

Несчастная Хескет была одной из самых уродливых вампирш, каких только приходилось видеть Грегори. Ее создал и полюбил древний кровавый бог-отступник, Тесхамен, сбежавший от друидов, что сперва поклонялись ему, а потом попытались сжечь на костре. Грегори встречался с Хескет и Тесхаменом во французской глуши в семисотых годах от Рождества Христова, когда в тех краях все еще властвовал Рошаманд, и позже, на севере. Тесхамену было что порассказать – впрочем, как и любому другому из их долгоживущего племени. Уж верно, такие мудрые и благородные вампиры, как Хескет и Тесхамен, тоже все еще живы!

Но Фарид Бансали, врач-вампир, настолько завладел воображением Грегори, что ради него тот рискнул и вышел из тени, показался ему. На фоне прочих вампиров Фарид казался совершенно уникальным явлением.

Когда весь мир облетела весть, что целитель и ученый из вампирского племени и в самом деле «вышел на сцену» в Лос-Анджелесе и даже основал для изучения бессмертных целую клинику – и что этот целитель обладает многими познаниями, острым умом, а до того, как Родиться Для Тьмы, был хирургом и занимался научными исследованиями, Грегори установил за ним самое пристальное наблюдение.

Времени терять было нельзя. Грегори боялся, как бы жуткие близнецы, Мекаре и Маарет, которые теперь управляли духом Амеля и первичным источником Крови, не испепелили на месте дерзкого ученого. Грегори хотел оказаться рядом, чтобы успеть остановить их и увезти отважного Фарида Бонсали в безопасность – к себе в Женеву.

Он никак не мог взять в толк, отчего этот врач-вампир действует так открыто, не прячась. Однако Фарид и не думал таиться. Подчас он словно бы нарочно высовывался и привлекал к себе внимание, выискивая повсюду бродячих и неприкаянных вампиров для новых исследований.

Правда, у Грегори была и еще одна причина разыскивать Фарида.

Впервые за семнадцать веков он начал задумываться: нельзя ли каким-то образом заменить утраченную ногу Флавия каким-нибудь хитрым приспособлением из стали и пластика, какие в ходу у современных людей. Теперь он мог задать этот вопрос врачу-вампиру.

Сперва Флавий и слышать не хотел не только о подобном эксперименте, но даже и о поездке из Европы в Америку, но после долгих уговоров все-таки согласился. Зато Фарида Грегори нашел сразу же, без малейшего труда.

Едва завидев, как тот великолепным летним вечером шагает ему навстречу в сени деревьев, обступивших улицы Западного Голливуда, Грегори сразу понял, что зря переживал за его безопасность. Рядом с Фаридом вышагивал вампир почти столь же древний, как и сам Грегори – причем не кто иной, как Сет, родной сын древней Матери!

До чего же странно было видеть его здесь, через столько эпох! Облаченный в светлое восточное одеяние, он стоял на тротуаре этого современного города, все такой же высокий, худощавый и широкоплечий, с тонкими пальцами, крупной аристократичной головой и темными миндалевидными глазами. Смуглая кожа его посветлела за прошедшие тысячелетия, черные волосы были коротко острижены, но манеры оставались столь же величественны и благородны, как прежде.

Наследный принц древних времен.

Сет был совсем еще мальчиком, когда его мать, царица Акаша, подверглась воздействию демонской крови, после чего, ради его же собственной безопасности, отослала сына в Ниневию. Однако войны меж Царской Кровью и Первым Поколением не утихали – и через несколько лет, страшась, как бы подросший отпрыск не попал в руки врагов, Акаша привезла его обратно и приобщила к Крови. Он был тогда еще очень молод.

Грегори напрочь забыл, что царский сынок и сам был целителем – во всяком случае, такие о нем ходили слухи. Будучи от природы мечтателем, он много странствовал по городам Двуречья, всюду выискивая других целителей и стараясь набраться от них новых знаний. Ему вовсе не хотелось возвращаться к мрачным тайнам материнского двора в Египте. Совсем не хотелось! Его привезли домой силой.

Даруя Сету Кровь, Акаша устроила при царском дворце роскошную и торжественную церемонию. Сказала – ее сыну суждено стать величайшим вождем воинов Царской Крови, каких только знавал мир. Но Сет разочаровал и мать, и верховного правителя, бежав в пустыню. Он скрылся в песках – и песок забвения поглотил его. Больше о нем никто никогда не слышал.

И вот этот самый Сет – Сет-целитель – явился на встречу вместе с Фаридом! В венах Фарида пылала могучая и древняя кровь наследного принца. Ну разумеется! Древний лекарь породил современного вампира-врача!

Фарид почти не уступал ростом своему создателю и опекуну. Черные, как смоль, волосы, ложились на плечи крупными кудрями, безупречно-гладкая кожа отливала медом. Роскошные кудри, яркие зеленые глаза – ну ни дать ни взять кумир индийского кино. В древние времена зеленые глаза встречались крайне редко. Можно было прожить целую жизнь, но ни разу не увидеть человека с зелеными или голубыми глазами. Колдуньи Мекаре и Маарет, рыжеволосые и голубоглазые, казались египтянам воплощением зла, да и прекрасную рабыню-северянку, возлюбленную Сиврейн, остальные рабы тоже побаивались.

Уже в новую эру, впервые повстречав грека Флавия, Грегори буквально остолбенел при виде его золотых волос и синих глаз.

До чего же формально, любезно-учтиво поздоровались между собой Грегори и Сет! Подумать только, Сет, друг мой, шесть тысяч лет!

Даже сама Мать, Мекаре, ныне ставшая вместилищем демона, не могла бы испепелить или уничтожить дерзкого врача, пока рядом с ним стоял Сет. Как стало известно Грегори, каждую ночь Сет снова и снова поил Фарида своей древней кровью.

– Поделись с ним кровью, и мы охотно поможем Флавию, – сказал Сет. – Твоя кровь столь же чиста.

– Столь же чиста? – удивленно переспросил Грегори.

– Да, друг мой, – кивнул Сет. – Ведь мы испили крови Великой Матери. А те, кто ее отведал, обладают могуществом превыше всех прочих бессмертных.