– Мистер Мейджорс, это Анни!

И все-таки она не кричала. Не могла кричать на хозяина Уитли.

Ответом ей был пьяный смех, который заглушил все ее мольбы и протесты. Сопротивление оказалось недостаточно убедительным.

Тем не менее, она пыталась сопротивляться. Он снял с нее манто, рванул халат, поднял ночную рубашку. Анни отталкивала его руки, стонала и плакала. Он взгромоздился на нее. Она отвернула рот от его горячих поцелуев. Однако когда он проник в нее, ее обдало жаром, тело пронзила судорога, она застонала, обхватила руками его шею, ответила на его поцелуй, вся прогнулась навстречу его желанию.

Они крепко спали в объятиях друг друга, когда зажегся свет. Карл, насытившись, громко храпел в пьяном беспамятстве.

Анни взвизгнула, как кошка, которой прищемили хвост. Потрясенная внезапным появлением Келли, лихорадочно потянула вниз рубашку, пытаясь прикрыть наготу.

– Ну и что же мы тут видим? – издевательски произнесла Келли. – Я велела тебе укрыть мистера Мейджорса в том случае, если он заснул, но что-то не припомню, чтобы приказывала тебе забраться к нему под одеяло.

Анни залилась краской. Села на край кровати, сунула ноги в туфли.

– Он был совсем пьян.

– Но не слишком пьян, судя по тому, что я вижу.

– Он меня изнасиловал. Я не знаю, что он подумал. Я не могла зажечь свет. Он схватил меня в темноте и… и… – она с трудом перевела дыхание, не в состоянии опровергнуть очевидный факт, – и сделал все, что хотел.

– Ты ему позволила?

– Я сопротивлялась, пыталась его отговорить, но он меня не слушал.

– Ты кричала?

Девушка опустила глаза.

– Да… я кричала.

– Врешь! Если бы ты действительно кричала, мы бы в доме тебя услышали. Старый Сэм всегда спит с открытым окном. Перефразируя знаменитое изречение, «ты протестовала, но недостаточно решительно». Я права? – Анни молча надела халат, завязала пояс. – Но, в общем, это не имеет большого значения. Ты ведь не станешь возбуждать судебное дело против этого старого козла, не так ли? На мой взгляд, это было бы неразумно.

Анни в отчаянии нанесла ответный удар:

– Теперь я поняла, что он подумал, когда схватил меня в темноте в вашем манто. Он подумал, что это вы! Он ждал вас.

Келли презрительно усмехнулась. Преимущество, приобретенное Анни вчерашним утром, полностью исчезло в свете того, что произошло сегодня.

– Если бы на твоем месте оказалась я, он получил бы хорошую пощечину, а в придачу услышал бы все, что я о нем думаю.

– Я знаю, он был в вашей спальне вчера утром. Я видела его в ванной комнате.

Келли поморщилась.

– Женщина легкого поведения вроде тебя только так и могла подумать. Будто я позвала его в свою спальню. На самом деле он грязный старик. Все время подглядывает в спальни и ванные комнаты. Я пытаюсь скрыть его извращения от молодого мистера Мейджорса, иначе быть беде. Вот почему я пыталась выгородить его вчера утром. Он проник в мою спальню, когда я была в ванной.

– Это неправда! Мистер Мейджорс не такой. Вы все врете! Вы дьявол! Господи, как я вас ненавижу!

Кслли подошла ближе, взяла Ашги за подбородок, подняла ей голову так, чтобы та видела ее испепеляющий взгляд.

– Меня это мало волнует. После того, что произошло, ты не останешься в этом доме ни одного дня. Ты шлюха!

Анни разрыдалась.

– Прекрати нытье и иди в дом. Завтра до полудня ты должна исчезнуть из Уитли. Да, и еще вот что. Хочу напомнить тебе, что два твоих брата работают в компании Мейджорсов. А твой дядюшка Тод – помощник бригадира в каменоломнях Найтов. Разумеется, я дам тебе рекомендательное письмо и зарплату за две недели сверх того, что ты должна получить. – Она улыбнулась. – За дополнительные услуги, которые ты оказала мистеру Мейджорсу.

Анни заткнула уши, плача, бегом спустилась по лестнице и выбежала из дома как была – в халате и ночной рубашке.

Келли подняла манто, брошенное Карлом на пол, стряхнула с него пыль, бережно разгладила мех и повесила на спинку стула. Потом прошла к небольшому бару, расположенному в алькове, наполнила холодной водой кувшин, подошла к кушетке и выплеснула воду в лицо спящему. Карл очнулся, открыл глаза и снова зажмурился от яркого света. Хрипло застонал:

– О Господи…

С огромным усилием он приподнялся на постели, ошарашенно глядя на мокрую подушку и простыни.

Келли стояла над ним с угрожающим видом.

– Ты, пьяная свинья! Знаешь, что ты наделал?

Он с трудом поднял глаза.

– Ты о чем? Зачем ты меня облила? – Он провел рукой по мокрым волосам. Холодный душ, по-видимому, отрезвил его.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я, Карл. Ты изнасиловал Анни.

Он смотрел на нее, не веря своим ушам. Отчаянно затряс головой.

– Изнасиловал Анни?! Это неудачная шутка, Келли. Недостойная твоего острого ума.

– Я не шучу, Карл. Я послала ее сюда проверить, все ли здесь в порядке, прежде чем ложиться спать.

– Нет! – Он отшатнулся от нее. Вжался в стену. – Перестань мучить меня. Ты пытаешься меня одурачить, но одно я по крайней мере помню четко. Ты пошла обратно в дом, чтобы… чтобы… – он постучал себя по лбу, – чтобы выключить нагреватель в комнате Ната. А потом ты вернулась ко мне сюда и…

На этом месте в его мозг закрались первые сомнения. Тот голос… Это кричала не Келли… «Мистер Мейджорс!..» Крик донесся словно из дальних закоулков сознания. Потом он вспомнил свои ощущения от прикосновений ее кожи. Шершавой… в то время как у Келли кожа гладкая, словно атлас.

– Я не вернулась к тебе, Карл. У меня не было ни малейшего желания терпеть твои пьяные ласки. Я послала Анни.

Он похолодел от ужаса. Инстинктивно натянул на себя простыню, ощутил кислый запах пота от подмышек. Его бил озноб, но не от холода. Вернее, холод был внутри. Ледяной холод…

– Ты лжешь! Это было твое норковое манто. Я не мог ошибиться.

Она сняла манто со спинки стула, завернулась в него.

– Ну да, мое манто. Я дала его Анни.

Он откинул голову так, что ударился о стену, и закрыл глаза. Теперь его голос звучал почти спокойно, отрешенно:

– Ты дала Анни поносить свое норковое манто… Понимаю… Ну и что же ты задумала сделать со мной, моя прекрасная сноха? Может быть, Анни сейчас звонит в полицию? Я уже вижу заголовки во всех газетах: «Кирпичный магнат арестован за изнасилование горничной». Это мой удел?

– Не говори ерунду, Карл. Я обо всем позаботилась. Анни никому ни слова не скажет о том, что произошло.