Видимо, дело не в генетике и не во внешних причиндалах. А в чем?

Что делает евреев евреями? Почему, будучи рассеянными по всему миру, они не растворились окончательно и продолжали выделять себя как евреи?

После Второй мировой войны в Южной Америке два испанца решили обратиться в иудаизм и сформировали общину, которая вскоре разрослась до нескольких сотен человек. Младоевреи исповедовали иудаизм, блюли шабат и кушали кошерное. В результате эти этнические испанцы иерусалимским раввинатом были признаны евреями и переселились в Израиль. Вот что всегда делало евреев евреями – отличные от местных идеологические установки (религия).

Иудейская идеологема настаивает на исключительности членов секты и тем самым цементирует их в единую общность, называемую народом. Детей в еврейских семьях воспитывали в строгих понятийных рамках, выдавать замуж старались за «своих», а не за «гоев». Конечно, проникновение материнской культуры в еврейскую среду было – в виде чужого языка, скрипочек, фраков. Но костяк сохранялся, и яркая выделенность сохранялась. За что и огребали евреи всю дорогу. А не высовывайся!..

Не было бы этого подчеркнутого самовыделения «богоизбранного» народа из среды обитания, не было бы ненависти и Холокоста. И не было бы евреев. Как культурного феномена. Ведь национальность, повторюсь, – это культурный комплекс. Который и в самом деле может консервировать (из-за запрета на скрещивание) некоторые отдельные генетические детали ближневосточных предков – кучерявость и нос с горбинкой, например.

Но в современном мире генетическая идентичность начала мощно размываться. Вместе, разумеется, с культурной. Союз Советских Социалистических Республик в этом тоже немало преуспел, надо отдать ему должное. Во время поездки по Израилю мне посчастливилось тесно общаться с теми, кого в СССР несправедливо называли евреями, а в Израиле вполне справедливо называют русскими. Они уехали из Союза в конце восьмидесятых. Некоторые из них до сих пор плохо говорят на иврите (он им нужен только на бытовом уровне, чтобы перед шабатом попросить свинину в магазине). Они слушают русскоязычное радио и смотрят российские каналы. Интересуются новинками российского книжного рынка. Собравшись, поют русские песни: «Первый луч, первый дождь. По весеннему Арбату ты идешь…»

Они собираются вместе по субботам и пьют русскую водку и грузинскую «Боржоми». Они так же спорят о смысле жизни, о том, должна ли быть у человека цель или эта цель – только голое потребительство. Все их манеры и поведенческие реакции… Черт побери! Я будто окунулся лет на 20 назад и оказался в советском НИИ или закрытом «ящике», с теми же до боли памятными «самыми читающими в мире инженерами».

Они русские. Нет, вру! Вру, конечно. Русские – те, которые ходят в расписных рубахах, кушаками перепоясанные. А эти – люди интеллигентно-советской, романтично-байдарочной национальности. Я встречал людей этой национальности, приехавших в Израиль из столиц среднеазиатских республик. И они ничем не отличались от минчан или киевлян: высшее образование стирает национальность, нивелирует менталитет. Количество этничности в людях уменьшается по мере приближения к культурным центрам и роста образованности. То есть чем образованнее и ближе к столице человек, тем меньше в нем казаха и больше человека. Казах, конечно, узкоглаз, а грузин смугл и горбонос, но разве это делает их казахом и грузином? Чисто внешние признаки ничего не говорят о ментальности, которая целиком на совести страны, взрастившей человека. В современном мире этничность роли не играет. Ее зачастую просто невозможно определить. Если у тебя в крови намешаны белорусы, украинцы, татары, русские, то кто ты есть?

А еврейство… В Израиле я жил в большом доме у своего доброго знакомого – большого веселого дядьки с молодыми глазами и серьгой в ухе. Зовут его Аркадий. Лицо его не несет ни малейших признаков семитских народов. Так вот он рассказывал:

– Когда я был мальчишкой в Ленинграде, я даже не знал, что такое «еврей». И сам обзывался словом «жид» на других мальчишек. И только потом мне разъяснили, кто я такой.

– И кто ты?

– Еврей, оказалось!

– А откуда ты узнал, что ты еврей?

– Ну, во-первых, я Аркадий Исаакович!..

Вот оно! Между прочим, точно такой же вопрос я задал однажды Ефиму Шифрину. Этот весьма адекватный человек с высоким чувством юмора обладает незамутненной способностью воспринимать словоформы типа «ну чистый еврей» и «жид пархатый» как культурные штампы и сам их использует в ироническом ключе. Ефим однажды рассказал мне потрясающую историю. Познакомился он где-то в Сибири с местным буровиком. Сдружились. И однажды буровик этот – простой сибирский парень по имени Саша – решил сделать своему новому другу сюрприз. Он привез Шифрина на какую-то делянку, или как у них там это называется, и познакомил с каким-то невзрачным человеком:

– Вот, Ефим, это Абрам Исаакович Рабинович, очень хороший человек.

После чего отошел и с торжествующим видом уставился на обоих. Недоумевающий Шифрин вежливо поговорил немного с представленным бухгалтером, а на обратном пути спросил друга-Сашу:

– А зачем ты меня с ним познакомил-то?

– Ну, как же! Ведь он тоже еврей! Потрясение Шифрина было велико:

– Ты что, с ума сошел? Или ты думал, мы сразу начнем обмениваться с ним какими-то тайными знаками?..

Действительно, еврейство в светском мире не значит ничего. И все-таки у того же Шифрина иногда проскальзывает: «мой народ...»

Поэтому я и спросил Ефима:

– А откуда ты знаешь, что ты еврей? И получил тот же ответ:

– Ну, во-первых, я Залманович, а не Петрович…

Поняли? У этого отца звали Залман, у того Исаак. И поэтому они евреи. А если бы бабка с дедкой догадались назвать отпрыска не Исааком, а Михаилом? Вот как бы тогда Аркаша узнал, что он еврей, если на лице его написана безмятежная русскость, а в голове прописаны русско-советские коды? Отец его родился до войны. И тогда имя Исаак было еще актуально, поскольку было живо поколение, помнившее черту оседлости, отделяющую евреев от прочих людей. А потом барьер пал. И евреи уже сами не захотели быть в своем еврейском ментальном гетто. Кто нынче в России, будучи в своем уме, назовет сына Исааком или Мордехаем? Это же все равно, что называть его Потапом или Емелей. Дразнить будут...

Кончились евреи. То, что не удалось Гитлеру, удалось глобализации.

Сегодня, после ликвидации и самоликвидации еврейства, создание такого государства, как Израиль, было бы невозможно. Но тогда, в послевоенном диковатом и еще колониальном мире уходящая натура успела зацепиться за плацдарм на Ближнем Востоке и закрепиться на нем. Сейчас, повторюсь, это было бы нереальным проектом: цивилизованные люди не создают государств. Они их теряют.

В Израиле полно «евреев», которые ехали не в Израиль, и из Совка. Им просто повезло – у многих русских сохранилась истертая бумажка, о том, что их бабка или прабабка – еврейка по национальности. Уцелела бумажка – ура, ты еврей! Нет бумажки – не еврей.