И отвел глаза, потому что шеф уж больно пристально уставился мне в переносицу. Что он высмотреть-то хочет? Как шестеренки крутятся за тонкой стенкой моей черепной коробки? Ну да! Андроид я! Робот человекообразный! Засланный механический казачок. Приятно познакомиться, жалкие и никчемные людишки… Ха… Ха… Ха…

Всем хорош Сергей Владимирович и все-таки – гэбэшник до мозга костей, как ни крути! Косячки, недомолвочки, подозреньица всякие – терпеть не могу!

– Что?! – возможно, чуть грубовато прервал я затянувшуюся паузу и нагло встретил взгляд начальника.

– Да ничего, – как ни в чем не бывало пожал плечами шеф. – Все у тебя?

Я прекрасно понимал, что даже мои бездоказательные умозаключения Пятый использует на всю катушку.

Чего я на него взъелся?

– Все у меня. – Я по инерции чуть резковат, но начальник был милостив и не акцентировался на пустяках. – Сам я планирую потереться около дома наших татар подозрительных. Которые в большинстве своем русскими записаны. Около Исаковых.

– Я понял, – кивнул начальник, – принимается.

Странно. Что за покладистость?

– Если что, маячок будет при мне, – не успев переключиться, попытался я убедить Пятого в том, на что он уже дал добро.

И шеф это сразу же четко и обидно зафиксировал:

– Разумеется. А что, были другие варианты?

Получи за грубость! Ни слова претензий, а чувство, будто опустили принародно.

Я выбросил белый флаг:

– Без вариантов…

– Вот и славненько!

Разговор окончен.

Так и общаемся.

Рассвет следующего дня я встречал уже сидя верхом на высоком больничном заборе.

Да-да, как раз на том самом месте, что напротив домика Исаковых. Ничего лучше придумать не смог. На всякий пожарный случай замаскировался цыганенком – темный тон на кожу лица, на голове – паричок вороньего окраса. Облачился в грязно-коричневые (под цвет заборного ракушечника) старенькие штаны, что нашел в театральном гардеробе Хейфеца. Там же отрыл заношенную вельветовую курточку темно-зеленого цвета (акация над забором), на ногах – удобные разношенные кеды, чтобы комфортно ползать, лазить и бегать, на спине – компактный рюкзачок с вражеским маяком и всякой разной мелочовкой. В карманах – пара-тройка сюрпризов для предполагаемых злодеев. Ну, это если прижмет.

Все вроде продумал, предусмотрел и теперь по максимуму слился с местностью – размазал свой «стимул» по «маскеру», кто понимает.

Кстати, сегодня – День Победы!

Надо сказать, что в этом времени наш самый главный праздник страны особым пафосом не отличается – плакатов и растяжек в городе по минимуму, радио с телевидением в патриотической истерике не бьются, окончания строек, разные там посевные или какие другие значимые события социалистического хозяйствования к этой дате не приурочиваются.

Такое впечатление, что для народа – это какой-то чуть ли не семейный праздник, связанный с бабушками и дедушками. В этом времени они практически все – ветераны. Помню, для меня всегда утро очередного Дня Победы начиналось с материнского: «Ты бабушку собираешься поздравлять? Или забыл о празднике?» И я в панике бросаюсь срочно рисовать цветастую открытку. Сам! Собственными ручками, что было важно. И бабуля таяла…

И еще – для людей это лишняя пара выходных в весеннюю пору. Значительная часть народа после парада двигает на огороды – выбирать из скудной земельки вылезшие за зиму камни. А те, что попродвинутей, отправляются целыми семьями на Сапун-гору: там праздничный мотокросс по серпантину крутых склонов и традиционные шашлыки с печеной картошкой. На кострах, напомню, не на мангалах. Что интересно – со временем картошки становилось меньше, а мяса больше. Фактор твердеющего достатка. Сразу после войны и картошка была за счастье…

Нет никого во дворике Исаковых. Наверное, по случаю раннего времени и выходного, то бишь праздничного дня. Я скучаю, поэтому и гоняю мысли по временным аналогиям – как было, как стало, кто виноват и что делать.

Вот, к примеру, кто виноват в том, что метрах в семидесяти от меня из-под канализационного люка вдруг неожиданно повалил густой пар и почти сразу же в небеса забил живописный фонтан горячей воды. Я бы сказал даже – кипящей! Хорошо, что детей поблизости не видно, – спят еще, наверное. Разгильдяи-коммунальщики! Враги рода людского…

Я поерзал, сидя на хрустящем ракушечнике. Моей детской составляющей было гораздо интереснее глазеть в сторону увлекательной аварии, чем во двор Исаковым. Хотя чувство долга велело глаз не спускать с логова возможных вражеских подельников.

Опять это разделение личности!

Порою нахлынет – не отвяжешься. Сколько раз я себя уже ловил на мысли, что давненько не посещал, скажем, «Детский мир» около площади Революции. Спрашивается, на фига? Игрушек не хватает дитяти? Вроде хватает… ан нет, все равно тянет. Точно так же, как, к примеру, в цирк или в кинотеатр «Дружба», где чаще всего мультики крутят…

Тьфу! Бардак в голове.

Возле местного коммунального гейзера начали появляться аварийщики. Однако! Что-то чересчур оперативно для разгильдяев социалистической сферы услуг.

Не понял.

Я вытаращил глаза и поспешил своевременно захлопнуть начавшую отпадать непослушную челюсть. Дело в том, что в компании чумазых сантехников обнаружились… Козет, Славик, Веня, который Варин муж, еще кое-кто знакомый, да не суть важно! Наши, короче, конторские!

Во всей красе!

Засуетились бестолково, как настоящие работяги, загалдели-зашумели, стали лепить ленту ограждения на какие-то доски, подогнали разухабистую и вовсю коптящую выхлопными газами автомастерскую с поломанным сварочным аппаратом, стали ругаться друг с другом по этому поводу, материться в пространство, по-моему, даже кого-то послали в гастроном за пузырем.

Я ошарашенно внимал этому лицедейству.

Это что такое происходит? Специально для меня, что ли, подстроили эту аварию на теплосети? С кипящим выбросом стихии до небес? Это чтобы группу легализовать рядом с моим объектом наблюдения? Хочу подчеркнуть – с моим объектом!

Ай да Пятый! То-то мне вчера его покладистость показалась подозрительной. Получается – я с ним начинаю делиться своими планами по Исаковым, а он уже до меня все распланировал! С кем приходится работать! Не перестают меня удивлять эти ребята. Как с такими спецами мы умудрились страну профукать – ума не приложу! Не только от них, видимо, все тогда зависело…

Блин, чуть не просмотрел начало движения в исаковском дворике.

Я вновь сосредоточился на объекте.

Разумеется, как и повсюду, и во все времена, раньше всех встает старшее поколение – древняя ханум, сказочная Иске Аби, глава исаковского поместья – бабушка Мурсалима. Сколько ей лет? За восемьдесят? Я бы дал сто восемьдесят, не меньше. Сухонькое личико темно-коричневого цвета, закутанное в какие-то древние тряпки субтильное тельце и порывистые, можно сказать – хищные, движения рыбы-мурены. Очень колоритная фигура. Я бы сказал – жутковатая. Особенно для тех, кто в детстве увлекался экранизациями русских сказок от Александра Роу. Помните актера Жору Милляра? Кто в теме – поймет, кого мне напомнила почтенная пожилая татарская женщина.