Старик и ребенок слабы и зависимы. Но у ребенка есть надежда. А у старика – нет.

Это печальная правда. В этом трагедия старости. Сколько бы человек ни бодрился и ни боролся, «потом» нет. Все усилия бессмысленны. Это не усилия того, кто ждет перемены к лучшему. Это усилия продлить свою старость.

Вот поэтому атеисты, материалисты в старости сдают назад и отрекаются от своих убеждений, которые так яро провозглашали. Вольтер начал склоняться к религии. Сартр ослеп, постарел и вдруг заговорил о том, что был кем-то создан. Это же несомненно! Ослеп и прозрел…

«Я не ощущаю себя продуктом случая, песчинкой во вселенной; я чувствую, что был ожидаем, приготовлен, задуман. В общем, такое существо, как я, могло появиться только волей Творца. Говоря о творящей руке, я имею в виду Бога»…

И другие борцы с верой и мистикой вдруг меняли свое мировоззрение в старости.

Это они хотели получить «потом». Надежду на потом. На новую жизнь.

Потому что эта надежда делает жизнь осмысленной и важной. И избавляет от страха старости. От безнадежности борьбы.

Жить без надежды невыносимо тяжело. Старость превращается в ожидание казни. В трагедию, даже если есть хорошая пища, крыша над головой, доброе отношение…

Вот поэтому лучше прийти к вере раньше. А не торговаться на пороге смерти…

Но иногда человек хочет поверить, да уже поздно. Не может.

Единственный способ избежать трагедии старости – верить. И изучать. Сейчас и наука ищет подтверждения бессмертию души и продолжению жизни. И это поддерживает. Дает надежду. И одухотворяет старость…

Паразит – он мягкий, безобидный на вид.

И внедряется в организм потихонечку. А потом начинает за счет этого организма жить, высасывая ресурсы и отравляя продуктами своей жизнедеятельности. Паразит не бросается на вас с криком: «Кошелек или жизнь!» Вы сами достаете кошелек и сами откармливаете паразита. И не сразу ощущаете, какие потери несете. И как прочно паразит впился в вас.

Одна девушка на работе ходила пить кофе с коллегой, с другой девушкой. На первом этаже офисного здания была кофейня. И эта Катя брала стаканчик кофе и какое-нибудь пирожное. А вторая девушка всегда спрашивала: «Ты кофе идешь пить? Пойдем вместе!» Но почему-то всегда забывала взять карточку или телефон. И добродушная Катя платила за второй стаканчик кофе и за пирожное для коллеги. Одной есть неудобно!

Они мило болтали. Пили кофе. Но вторая девушка уже и не говорила, что забыла карточку. Она выбирала кофе, пирожное повкуснее, садилась за столик и ждала, когда Катя все принесет. Вроде как место занимала.

И вот пустяки ведь это. Ну, стаканчик кофе. Шестьдесят рублей. Ну, пирожное. Предположим, тоже шестьдесят. Сто двадцать рублей. Это же немного. Катя так уговаривала себя, потому что нелепо и некрасиво сказать почти подруге: «Отдай мне сто двадцать рублей за кофе и пирожное!» И Катя лишила себя маленькой радости – ходить в кофейню. Вернее, хотела лишить, да не вышло. Вторая девушка подошла и сказала, что пора идти пить кофе! Пойдем, поболтаем, кофе попьем!

Катя мямлила, что не хочется. Девушка жизнерадостно говорила, что тогда можно чаю попить. Или взять фреш. Свежевыжатый сок полезен! И слабовольная неконфликтная Катя поддалась уговорам и пошла. И заплатила за фреш сто пятьдесят рублей. За чужой.

Зарплата была не очень большая. Но и не маленькая. Просто каждый месяц минус две с половиной тысячи как минимум на оплату кофе приятельнице. И на пирожные для нее. В год – тридцать тысяч. И каждый день в два часа пополудни энергичное предложение пойти в кофейню…

Когда Катя робко намекнула, что денег мало, может, сегодня ты заплатишь за кофе? – коллега очень рассердилась. И всем рассказала, какая Катя жадная и мелочная – за стаканчик кофе потребовала вернуть деньги. Хотя ведь все было не так! Но паразиты очень мстительны. И за этот кофе Кате многое пришлось вынести: злые взгляды, травлю в сети, шепот за спиной, интриги, клевету, доносы начальнику…

Со второго раза понятно, что человек повадился жить за ваш счет. Присосался к вам. Это его обычное поведение, способ жить за чужой счет. Это разновидность эксплуатации. Небольшая услуга задаром, хотя человек знает стоимость. Стаканчик кофе.

А потом это станет постоянной статьей ваших расходов, расходов времени и денег. Если два раза вам пришлось заплатить за кого-то, что-то дать бесплатно, оказать помощь, а человек потом приходит в третий раз, твердо решите – есть у вас возможность оплачивать чужой кофе или вам это обременительно.

И уясните для себя: еще можно отказать – в третий раз. Да, недовольство будет. А потом будет уже гнев, как будто вы обокрали человека. Отняли у него тридцать тысяч, вырвали кофе и пирожное отобрали. Он же привык так жить – за ваш счет. И после третьего раза придется или бежать и прятаться. Или пережить конфликт с любителем кофе и фреша…

«Не ешьте тут. Плохой ресторан!» – так сказал оборванный мужчина молодой паре.

Молодые люди вышли из машины и направлялись к входу. Заведение было просто великолепное! Статуи львов у входа, золоченая вывеска, мраморные ступени, швейцар благородного вида… Элитный ресторан.

А бродяга пояснил свое предупреждение. Видите помойку? Вот. Пустая почти. Вот у другого ресторана напротив помойка просто блеск! Там каждый день вкусные и почти свежие продукты. Чуть просроченные. Немного просроченные – они их в помойку! Хотя, можно сказать, свежее все. Вкусное. И отходов много. Куриная кожа, рыбьи головы, сочные попки от огурцов, мясная болонь и мясные кости…

А в этом ресторане в помойку выкидывают только пакеты. Например, от креветок, у которых срок годности три месяца назад вышел. Или от такого же масла упаковки. С просроченной датой, пахнут плохо. Прогоркло масло. И все. Все остальное они тоже не выбрасывают. Хвосты и головы. Прокручивают в мясорубке и делают паштеты. Или жюльены с фрикадельками.

Так сказал опытный человек. И молодым людям стало тошно. А ведь прав этот оборванный мужчина, если честно. Когда отходов много остается, это признак хорошей жизни. А когда отходов нет, только упаковки со старыми датами – это плохой признак.

Так и с людьми. Нет отходов в виде переживаний, тревог, гнева, слез, воспоминаний – что-то неладно. Стерильная чистота контейнера – признак того, что много просроченного и несвежего заново перерабатывается в сомнительные паштеты. И человек отравляет себя этим… Даже если фасад великолепен!

Что-то приходится выбрасывать в контейнер и потом увозить на свалку. Это нормально, если не слишком увлекаться.