Но главное, о чем свидетельствовал ее призыв о помощи, заключалось в том, что Хелен была готова снова встречаться с ним, снова говорить. И это, безусловно, придавало Мартину уверенности.

Он вздохнул и пошевелил плечами. Дела шли в гору. Из Лондона в Винчестер он приехал как раз вовремя, чтобы успеть на ужин к его преосвященству, который повел себя так, как и предполагал Мартин, выказав к его делу больше любопытства, чем суровости. Специальное разрешение на брак было предоставлено Мартину надлежащим порядком. Вооружившись этой бумагой, он с особенным нетерпением предвкушал день, когда прибудет в Хелиотроп-коттедж.

Даже если он тронется в путь завтра рано утром, понадобится больше двух дней, чтобы добраться туда. Еще два дня уйдет на то, чтобы должным образом извиниться перед Хелен и сделать ей предложение. За это время лошади как раз отдохнут. Этим вечером он и без того чуть не загнал их. Перед поездкой нужно будет убедиться в том, что он все продумал. Мартин чувствовал, что дальнейшего промедления ему не вынести.

Он до сих пор не мог себе представить, как весть о том, что произошло в тот день, могла распространиться в обществе. Тем не менее, как опытный соблазнитель, он понимал, что возможность скандала ему на руку. Конечно, пользоваться этим преимуществом следовало с большой осторожностью и только в случае, если Хелен по-прежнему будет противиться. Мартин, как никто другой, знал, что ни одной женщине не понравится принимать решение под давлением. Ему придется каким-то образом убедить ее, что, выйдя за него, она не только уступит его любви, но и самым разумным образом удовлетворит ожидания общества.

По правде сказать, Мартину до сих пор не удалось пролить свет на причину ее отказов. Если дело лишь в том, что она опасается снова выходить замуж, то единственное, что он мог придумать, – это убедить ее выйти за него, а впоследствии доказать ей, как она была не права. При таких обстоятельствах разве не будет простительным небольшое мягкое принуждение?

Слегка нахмурившись, Мартин тряхнул головой, отбрасывая все эти сомнения, и постарался вернуть себе привычную позитивную уверенность. Он хотел, чтобы Хелен Уолфорд стала его женой, а значит, как бы там ни было, она выйдет за него. В конце концов, это в ее же интересах.

Через открытое окно в комнату проник лунный свет, легкий ветерок шевелил гардины. Мартин почувствовал, что засыпает. Ему вспомнилась последняя ночь, проведенная им в гостиничной постели, и, конечно, его прекрасная компаньонка.

Одна ложка молока или две? Хелен потерла лоб испачканной в муке рукой и попыталась вспомнить наставления Джэнет. Она отправила горничную на мельницу, стоявшую за деревней всего в полумиле отсюда, чтобы купить еще муки. А пока решила использовать ту, что оставалась, чтобы испечь хлеб. Хелен никогда прежде ничего не готовила, если не считать лепешек, которые она помогала печь Мартину той ночью в старом сарае. Хотя, на самом деле, их готовил он. Хелен отказывалась называть его по имени в тщетной надежде, что это поможет ей забыть его. При мысли о нем ее глаза наполнились слезами. Хелен сердито захлопала ресницами и всхлипнула. Проклятие! Она никогда не была плаксива. Но с тех пор, как уехала из Лондона, ее глаза постоянно были на мокром месте. Это никуда не годится. Надо собраться и жить дальше, какой бы безнадежной ни казалась ей будущая жизнь. Последнее время все надежды на будущее Хелен связывала с ним. Их отношения закончились ничем, но жизнь продолжалась, хотя, по правде сказать, теперь она казалась ей еще более тусклой, чем раньше. Хелен безрезультатно пыталась урезонить свои чувства. Но все, что она могла, – это оплакивать боль утраты. Она потеряла его.

Хелен стиснула зубы и сунула обе руки в тесто. Неожиданно охватившая ее жажда деятельности была всего лишь попыткой обрести хоть какую-нибудь цель, пусть даже самую незначительную. Предыдущие пять дней прошли в тоскливом оцепенении. Казалось, даже хорошая погода померкла в облаке ее страдания. Хелиотроп-коттедж был достаточно удобным, но в отсутствие прислуги мужского пола Джэнет приходилось все делать самой. Хелен недовольно надавила на тесто и подумала, что ей придется нанять какую-нибудь девушку, которая бы помогала с уборкой и готовкой, а возможно, еще и садовника.

Кухня представляла собой светлый угол в большом помещении первого этажа коттеджа. Окно около стола, за которым стояла Хелен, выходило в маленький садик. Он зарос вечнозелеными растениями и выглядел сильно запущенным. Но в том углу, где Джэнет начала расчищать его, проглядывала красноватая земля. Хелен глубоко вдохнула воздух, который, проникая через открытую дверь коттеджа, играл ее кудрями, прежде чем снова вылететь через черный ход. Поморщившись, она выложила тесто в медный тазик. Пожалуй, надо две ложки.

Она поставила кувшин с молоком на комод, когда до ее ушей донесся стук лошадиных копыт и скрип колес тяжелого экипажа, едущего по разбитой дороге. Хелен застыла на месте. В ожидании ее сердце билось все чаще и чаще.

Коттедж стоял в самом конце дороги, и мимо никто не ездил. Кто мог приехать к ней?

В голове вертелся самый вероятный ответ.

Потом Хелен услышала высокий голос, отдававший приказания, и поняла, что говоривший вовсе не граф Мертон.

От разочарования она почувствовала настоящее отчаяние.

Потом, услышав резкий стук в дверь, Хелен, даже не пытаясь вынуть руки из таза с тестом, крикнула:

– Входите! – Она постаралась придать своему голосу самое приветливое звучание, какое только могла.

К ее удивлению, в дверях появилась худощавая фигура Хедли Суэйна.

– Леди Уолфорд?

Хелен подавила желание вздохнуть. Правила сельского гостеприимства требовали, чтобы она, по меньшей мере, пригласила его выпить чего-нибудь прохладительного.

– Проходите, мистер Суэйн. – Она дождалась, пока тот с неестественными ужимками прошел через ее маленькую гостиную, всем своим видом демонстрируя неодобрительное отношение к простоватой обстановке ее жилища, и лишь потом заговорила: – Я не ожидала увидеть здесь кого-нибудь из Лондона. Чему обязана удовольствием видеть вас?

– Дорогая леди. – Хедли Суэйн отвесил преувеличенно низкий поклон. – Я заехал к вам просто, по-соседски. – Когда Хелен в недоумении посмотрела на него, он добавил: – Я хозяин Кричли-Мэнор.

Кричли-Мэнор? Хелен хлопнула глазами. Если так, Хедли – ее ближайший сосед. Земли, относившиеся к Кричли-Мэнор, окружали ее владение со всех сторон и представляли собой самое большое поместье в округе.

– Понимаю, – сказала она. – Это очень любезно с вашей стороны. – Хелен махнула испачканной в тесте рукой в сторону ближайшего стула и увидела, как Хедли расположился на нем, уделив особое внимание тому, чтобы расправить полы своего сюртука. Его визит и новость о том, что Суэйн живет так близко от нее, встревожили Хелен. Она ни на грош не верила его небрежным объяснениям. – Но как вы узнали, что я здесь?

На мгновение в светлых глазах Хедли появилось озадаченное выражение.